Читать книгу - "Огонь памяти - Родион Александрович Вишняков"

пусть они пока что носят такое название – является главной, другие же две второстепенные. Именно главная нить является наиболее хрупкой. Ее лишается тело в момент своей смерти, когда две других продолжают находиться с трупом до момента его сожжения. Вне зависимости от того, цел он или же разделан последователями нашей группы на изучаемые части. Второстепенным нитям все равно. Они остаются привязанными до огня.

Но самое интересное, это то что… До войны один из магистров был вызван в штат Сатония к правящей в нем государыне Версетте. Причины его путешествия я называть не стану, ибо сие есть не нашего разумения дело. Но, пребывая в замке, магистр имел возможность видеть младшего сына государыни, Белого ребенка. Лишенное разума создание.

Показалось магистру или нет, только говорил он, что у того дитя не было главной нити.

– Благодарю тебя и всех жителей вашей деревни…

– Не стоит благодарности, человек. Это не составило большого труда. Даже для таких крох, как мы.

– Ликси рассказала мне…

– Я знаю. И она получила за своё своеволие.

– Она же из чистых и лучших побуждений…

– Дело сделано. Даже самые чистые помыслы не смогут повлиять на нашу судьбу.

– Остальные взрослые из этой деревни тоже знают?

Периндок отвечает не сразу, какое-то время молчит. Обдумывает варианты. Что будет лучше сейчас: сказать правду или соврать?

Дорх не вмешивается. Сидит рядом со стариком, смотрит вдаль.

– Нет, – Периндок наконец поворачивается к человеку. – Кроме меня, об этом никто из жителей деревни ещё не знает. Если бы про выходку Ликси проведали все, тебя пришлось бы убить.

Дорх молчит. Лишь вертикальная складка на лбу становится ещё глубже.

– Но за что тебя убивать, человек? – тем временем продолжает старик. – За необдуманную глупость ребёнка? Надеюсь, она больше не рассказала о вашем приключении никому. В противном случае ты не проснёшься на следующее утро, – Периндок усмехается. Затем лицо его вновь становится серьёзным: – Ликси привязалась к тебе. Думаю, она даже любит тебя, какой бы смысл ни вкладывала в это слово.

– Боюсь, что именно дети вкладывают в него самый правильный смысл. И мне от этого становится чрезвычайно больно и стыдно. Тем более сейчас, после твоих слов.

– Время стирает всё, человек, – Периндок смотрит на Дорха более внимательно. – Я рад, что мы поняли друг друга.

Дорх молча кивает в ответ. Затем спрашивает:

– Позволите ли задержаться тут еще на какое-то время? Мне нужно вернуть прежнюю форму.

– Если отправить тебя сейчас, то какой смысл был держать тебя все эти дни здесь? – Периндок усмехается. – Восстанавливайся и уходи. Но не злоупотребляй гостеприимством, чужак. Я хорошо знаю вкусы и норов людей. А еще лучше их ощутили на себе родители Ликси.

Глава семнадцатая

– Все готово, моя госпожа.

Одна из низших скрестила руки на груди и изогнулась в поклоне. Чешуйчатый хвост ее раболепно подрагивал.

Хранительница третьей королевской кладки молча кивнула и перевела взгляд на длинный ряд клеток.

Перед глазами отчетливо встала картина из прошлого: Сшссххее в сопровождении нескольких сквам в одной из пещер Каменного края. Здесь, вдалеке от посторонних и случайных глаз находится место ее эксперимента. В дальнем, скрытом от солнечного света углу пещеры стоит прочная клетка. Толстые деревянные прутья хранят за собой черноту и мрак. Единственным звуком сейчас является шорох чешуи о неровный каменный пол да перекатывание небольших камней. Взгляд приближающейся Высшей сквамы пытается уцепиться за движение, которое должно быть по ту сторону клетки.

Тишина.

Сшссххее двигается вперед.

Непроницаемая тьма дальнего угла.

Шорох чешуи.

Два метра разделяют ее и прутья решетки.

Пустота за ней.

Метр.

Визг! Две скрюченные руки, выброшенные мимо прутьев, хватают воздух. Появившаяся голова пытается пробиться через решетку следом. Не получается. В бессильной ярости начинают клацать челюсти.

Сшссххее отстраняется. Раздувшийся спинной капюшон складывается обратно. Испуг проходит, и теперь Высшая сквама с нескрываемым интересом рассматривает беснующуюся в неволе тварь, бывшую совсем недавно обычным ратусом.

Начавшийся при весьма неожиданных обстоятельствах ее личный эксперимент теперь подошел к концу. Все оказалось странно и необычно. Но Хранительница третьей королевской кладки смогла решить эту задачу.

Как предполагалось изначально, столь странное воздействие на ратусов должно было оказывать нечто, находящееся в обнаруженной ограниченной зоне, и только в ней. В противном случае, подобные метаморфозы были бы известны уже раньше.

Конечно, даже столь ограниченный выбор занял определенное время и потребовал некоторых усилий. Но результат окупился с лихвой. Причиной этой… Сшссххее лично для себя не смогла подобрать иного слова, кроме «болезнь». Причиной этой болезни у ратусов, а как впоследствии выяснилось, и у всех известных зверей, служили небольшие желтые цветы, обильно произрастающие на обнаруженной территории. Отправленные во все концы Южной степи отряды ратусов подтвердили предположение Сшссххее: данные цветы произрастают только здесь и нигде более. Почему так, для Высшей сквамы осталось неразрешимой загадкой. Так же, как и то обстоятельство, почему именно пыльца этих растений служила причиной возникновения жуткой болезни. Вкупе с полной невосприимчивостью всего рода сквам к этой отраве. Хотя это как раз объясняется очень легко. Сие есть еще одно прямое и неоспоримое доказательство их главенствующей роли над остальными видами, живущими на Йос. И вскоре потомки Свирепого и Ужасного Бога, займут принадлежащее им по праву.

По приказу Сшссххее онгауды нескольких пехотных подразделений отдали сигнал к началу движения серых воинов в сторону приграничных человеческих поселений.

Переодетые торговцами, степняки везли на множестве телег смертельно опасный груз: партию отравленной пыльцой муки. И, если все расчеты окажутся верными, с этого самого момента история Йос начнется заново.

С пустого места.

***

– Там произошла весьма занимательная история, Хранитель, – Кренсли заложил руки за спину. – Бывшая жена нашего нового государя, носящая имя Олниа, жила в малочисленной семье. Ее мать умерла задолго до интересующего нас времени. Дома из родни оставались лишь престарелый отец и старший брат. Старик в последнее время пристрастился к выпивке, которую ему охотно поставлял осевший чуть ранее в этой же деревне пивовар. Утратив ради обмена все свое рабочее имущество, дед более не мог прокормить семью. Его сыну пришлось отправиться на службу в армию нашего штата, чтобы тем самым суметь обеспечить положенным ему обменом своих родичей. Видимо, его гражданский труд не мог восполнить образовавшуюся брешь.

– Нет, – Стокердан равнодушно покачал головой. – Скорее всего, правда тут кроется в другом. Вероятно, сын и отец занимались одним и тем же делом. Так принято не только у нас, греющих места подле государя. А, стало быть, раз старик лишился возможности трудиться, подобная участь коснулась и