Читать книгу - "Огонь памяти - Родион Александрович Вишняков"

открыла рот, стремясь спросить что-то еще. Передумала. Шла какое-то время молча, после чего забежала вперед. Остановилась и, быстро глянув на Руда, обняла его. Прижалась. Вздохнула, как показалось парню, успокаивающе. Прижалась губами к щеке.

– А ведь ты мне сегодня спас не только жизнь.

– Я этому рад. Идем дальше. Уже темнеет, а мы еще не добрались до окраины.

– Я только не поняла, – девчонка в обход уговора пошла с ним рядом.

– Чего?

– Почему он согласился на твое предложение?

– У него не было выбора. Эленар сам себя назвал Милосердным. Ну, или кто-то другой. Не суть. Сие имя – самое глупое, что только можно было придумать. Отныне любое убийство его руками или от рук его сторонников было бы неприемлемо. А народ, особенно по каким-либо причинам обделенный умом, никогда не простит ему даже малейшего обмана. Какая бы причина ни стояла за этим.

– А сохранение власти Эленаров – веская причина?

– Не мне решать. И не тебе. Мы чужие там.

– У меня возникла мысль, что этот титул придумал себе Эленар уже после войны, чтобы показать, что он заинтересован в сбережении остатков своего народа.

– Да. Вполне может быть.

– Значит, те с луками и мечами не собирались убивать?

– Собирались. Они убили бы всех, но Милосердный все равно проиграл бы. Я спас его земляночный трон.

– Сатонец, спаситель прекрасных девушек и государева трона. Как тебе?

– Честно?

– Ну конечно, сатонец, – Эрмитта улыбнулась.

– Если честно, то нам несказанно повезло. И повезет еще раз, если успеем перейти этот лес.

– Боюсь, ночевать нам придется именно в нем.

– Ты права, – Руд посмотрел на небо, которое начало стремительно терять голубые краски дня. – Тогда начинаем высматривать место.

Они ускорили шаг, но вскоре пришлось отказаться от этой идеи. Кругом стремительно темнело. Однако вскоре идущему впереди Руду начало казаться, что лес стал как будто светлее. Вскоре они заметили разлившееся в воздухе легкое зеленоватое свечение.

– Сатонец! Я, кажется, знаю, что будет впереди!

– Я тоже.

– Ликси! Ликси!

Он озадаченно оглядывается по сторонам. День закончился. Затянувшийся дождь прекратился, и сейчас со страшной силой парит.

Вокруг никого. Но это и неудивительно: за прошедшее время Ликси успела поведать ему многое.

Детей её возраста тут более нет. Скорее всего, именно поэтому девчушка так привязалась к нему. Скучно же целый день быть одной. Остальные намного старше и уже вовсю помогают взрослым на пшеничном поле, реке или в лесу. Тем и живут. Поле даёт зерно, хлеб, пиво, ткань, нитки. Лес – древесину для дров и мебели. На реке ставят сети. Всё это ясно и понятно.

Непонятно только одно: куда подевалась Ликси? Обычно с утра пораньше она по несколько раз забегала к нему.

А он все-таки привязался к этой малявке. Ещё вчера он бы подобное вряд ли сказал. Не было повода. Бегает Ликси – и хорошо. Приходит каждый день. А вот теперь на сердце сделалось так же пусто, как сейчас на улице. И вроде бы всё на месте, но жизни нет. Одной маленькой и шебутной.

Вспыхнувшее за осознанием этого волнение мгновенно переросло в настоящую тревогу. Дорх огляделся ещё раз. Уже более прицельно, ища ответы.

Вот недалеко от дома, где живут девчушка с дедушкой, лежат принесенные в тот раз палки. А рядом с ними на мокрой после дождя земле отчётливо виднеется цепочка детских следов. Следы уходят в лес. В противоположную сторону от вытоптанной жителями деревни дорожке.

«А копадон достаточно большой для клепкой кожи?» – сам собой всплывает в памяти вчерашний разговор.

«Зачем тебе понадобилась кожа?»

«Я тебе потом все ласскажу. Это сюлплиз».

Он срывается с места и бежит.

Глава двенадцатая

Они стояли молча, задрав головы вверх. Кружащиеся и опускающиеся частички зеленоватого света маленькими искорками вспыхивали перед глазами. Мирный шум вечернего леса здесь совсем умолк. Опускающиеся почти до самой земли мягко светящиеся ветки создавали купол, укрывающий могучее тело лесного эльфа, в которое непостижимым образом вплелись крепкими узлами корни, морщины коры, а с ними – неподвластная мудрость, покой, красота, величие и загадочность.

– Я слышала, но никогда не думала, что это может быть настолько прекрасно.

Руд молча кивнул в ответ. Разговаривать не хотелось. Сейчас казалось, что шум их голосов, да и вообще любой посторонний звук разрушает царящую здесь спокойную красоту. Хотелось молчать, впитывая и запоминая все до мельчайших подробностей.

Потом, конечно, придется заговорить. Двое людей не могут молчать вечно, особенно когда один из них – эта девчонка. Но как же хочется отсрочить этот момент… перенести на потом, на завтра или на следующую неделю.

– Идем дальше? Или заночуем здесь?

– Хочу здесь! – быстро ответила она. – Ты же знаешь, чем славятся лесные эльфы?

– Своим величием.

– Нет.

– Красотой?

– Да нет же, сатонец! – Эрмитта улыбнулась, положила ладонь Руду на плечо. – Они отвечают на твои самые сокровенные вопросы. Стоит только попросить их. Вслух или про себя. Для эльфов это не имеет значения. А затем нужно ждать. Они подскажут правильный ответ. Ты все поймешь.

– Хочешь спросить – и остаться на ночь ждать ответа?

– Да. А ты не хочешь?

– Мне не о чем спрашивать.

– Да как так-то? – девушка повернулась к нему.

Руд пожал плечами. Медленно, словно боясь примять короткую и мягкую ярко-зеленую траву, приблизился к исполину. Бережно положил ладони на ствол. Закрыл глаза, ощущая исходящее от эльфа тепло.

– Ты не слышала, приходят ли к ним звери?

– Нет.

– Не слышала или не приходят?

– Не приходят. По крайней мере, так говорят.

– Хорошо, – Руд кивнул и задрал голову. – А то до самой нижней ветки тут не добраться, даже если ты встанешь мне на плечи. Все, тогда остается.

Уселись тут же. Девушка стащила сапоги, Руд прислонился спиной к стволу, закрыл глаз. Его окружила тишина. Казалось, если постараться, можно услышать стук соседнего маленького и доброго сердца.

– Сатонец.

– М?

– Я все думаю об этом Олесе. Он же остался жив. Почему он не сможет более претендовать на место нынешнего государя?

– Когда-нибудь попробует вновь. Но вряд ли у него получится. В подобных компаниях увечья и беспомощность лишают уважения на всю оставшуюся жизнь. А заполучить их обратно силой уже вряд ли получится.

Привычно развязали узлы заплечных мешков, разделили оставшуюся воду и еду на порции. Приступили к еде.

– А у него нельзя попросить огня? – Руд прожевал очередной кусок. Аккуратно убрал в заметно исхудавший мешок остатки выделенной гномом провизии. Еще день, в лучшем случае два – и ему придется, как говорят, затянуть пояс. Девчонке предстоит голодовка еще