Читать книгу - "Из тьмы. Немцы, 1942–2022 - Франк Трентманн"

философской точки зрения включение животных в Конституцию было большим шагом. Животные уже не просто заслуживали человеческой жалости. Теперь у них были естественные права. Однако в их жизни на ферме это мало что изменило. Сегодня защита животных направлена на обеспечение их “благополучия” (Wohlbefinden), но существуют серьезные разногласия по поводу того, в чем оно состоит; министерство сельского хозяйства ищет способы мониторинга и измерения этого показателя. Хотя потребители могут представлять себе счастливых свиней, для многих фермеров это означает базовое здоровье, не более того. Известно, что в судебных делах эксперты утверждали, что откладывание большого количества яиц является достаточным доказательством того, что курица чувствует себя хорошо. Что означает “соответствующее виду” (artgemäss) обращение с животными, которых веками разводили и выращивали для потребления человеком? Группы потребителей жаловались, что в настоящее время любой тип животноводства и фермерства квалифицируется как соответствующий виду и что фермеры, если они не нарушают правила, могут продвигать свое мясо как полученное в “благополучных” условиях. Судебное преследование за жестокое обращение с животными в сельском хозяйстве оказалось чрезвычайно трудным. Владельцу собаки, который оставил своего питомца запертым в машине в летнюю жару, грозит серьезный штраф, в то время как промышленные фермеры обычно выходили сухими из воды, когда сотни их свиней умирали от удушья или других предотвратимых причин, ссылаясь на невежество или отсутствие умысла. В тесных клетках свиньи кусают друг друга за хвосты, что является формой каннибализма. Европейский союз запретил ампутации в 1994 году, но купирование хвостов поросят плоскогубцами и без анестезии продолжало оставаться обычной практикой в Германии, а также в Дании и двадцать пять лет спустя.

То, что изменения произошли, в основном сообщается в информационных материалах и на этикетках самими фермерами и розничными торговцами. В 2001 году правительство ввело маркировку “био” для продуктов сертифицированных органических ферм, которые работали без антибиотиков, пестицидов и искусственных удобрений и давали животным больше места. Однако даже здесь “биологической” курице, возможно, придется делить клетку площадью 1 квадратный метр с пятью другими курами в сарае на 3 тысячи голов – им лучше, чем дюжине цыплят, которых запихнули в такое же пространство на промышленной ферме, но вряд ли это простор. В 2021 году в Германии насчитывалось 22 миллиона свиней: 99 % из них обитали на обычных фермах. Только 5 % кур и 8 % коров жили на “органических” фермах136. В 2021 году “биофермы” оставались нишей, занимающей не более 10 % из 17 миллионов гектаров страны. В опросах потребители высоко отзываются об экологически выращенной еде. Однако когда дело доходит до покупок, на долю “биопродуктов” по-прежнему приходилось лишь 7 % всех продаж – даже в то время, когда еда была дешевле, чем когда-либо прежде. В Дании эта доля была вдвое больше137. В 2021 году группа дискаунтеров и супермаркетов пообещала постепенно отказываться от продажи мяса животных, содержащихся в стесненных условиях, до тех пор, пока к 2030 году не будут продаваться только котлеты из мяса свиньи, которая проживала бы на площади в 1 квадратный метр в клетке, вместо 0,75 квадратного метра и у которой был бы комок соломы, с которым можно играть, вместо куска дерева, висящего на цепи.

Промышленное сельское хозяйство подвергается критике с нескольких сторон и по ряду причин, таких как здоровье, окружающая среда и этика. В 2015 году дюжина ученых, консультирующих министерство питания и сельского хозяйства, опубликовала ошеломляющий отчет. В нем говорилось, что благополучие животных сомнительно, выбросы – опасно высокие, а здоровье населения под угрозой из-за антибиотиков и чрезмерного количества мяса на тарелке. Ученые пришли к выводу, что способ содержания большинства животных в настоящее время “неустойчив”138. Веганы и радикальные активисты согласились и пошли еще дальше: нужно полностью прекратить выращивание животных на фермах.

Согласно официальной статистике, в 2020 году немцы стали есть меньше мяса, чем два десятилетия назад, – 85 килограммов в год вместо 100. Но даже это все равно означает тысячу животных, съеденных за одну человеческую жизнь139. Женщины находятся в пределах рекомендуемых норм по здоровью и едят вдвое меньше мяса, чем мужчины, которые ни в чем себе не отказывают. В эти двадцать лет люди стали есть меньше свинины – ее потребление снизилось с 55 до 43 килогаммов на человека. Курятины, напротив, больше – 22 килограмма вместо 19. Потребление же говядины стабильно составляло 13 килограммов на человека140.

Однако эти цифры могут внушить слишком оптимистичный взгляд. Официальные данные учитывают то, что едят дома, и игнорируют жареные колбаски, гамбургеры и кебабы, поедаемые в ларьках быстрого питания и ресторанах. К тому же в 2021 году состав населения был иным, чем в предыдущие десятилетия, с точки зрения возраста, этнической принадлежности и культуры питания. Оно становилось старше – а пожилые люди обычно едят меньше. И в него вошли более 2 миллионов новоприбывших из Сирии, Афганистана, Ирака и Пакистана, в том числе множество мусульман, которые традиционно едят меньше мяса.

Настоящая проверка заключалась бы в том, чтобы выяснить, сократили ли потребление мяса одни и те же люди. Данные неубедительны. В некоторых исследованиях первоначально изучались только дети с немецким гражданством, а позже к ним добавлялись мигранты, в других отслеживали домохозяйства, размер которых сократился141. Недавний опрос общественного мнения показал, что немцы стали ведущими вегетарианцами и веганами в Европе (7 и 3 % населения соответственно в 2021 году), но он фиксировал стремления, а не всегда то, что люди на самом деле ели142. Наиболее тщательное исследование, в котором изучалось питание репрезентативной выборки из 15 тысяч человек в 2008 году, показало, что только 2,5 % не ели мяса, а 87 % не достигали нормы в 400 грамм овощей в день. Молодые люди были наиболее плотоядными: они съедали 120 граммов мяса в день, что эквивалентно двум сосискам. Когда исследователи повторно посетили участников пять лет спустя, они не обнаружили никаких изменений143. Пищевые привычки, вкусы и идентичность оказались устойчивыми. Другими словами, немца из колбасы, может быть, и можно вывести, но колбасу из немца вывести труднее144.

Будущее настоящее

Расплата со своим темным прошлым оставила Германии отчетливую ориентацию на будущее. Коллективная память о преступлениях нацистов препятствует ностальгии по “славному” прошлому, доступной другим странам. Вместо этого прошлое предназначено для того, чтобы преподавать уроки, позволяющие избежать рецидива. Разговоры же о будущем в немецкой жизни повсеместны и выходят далеко за рамки “страха перед будущим” (Zukunftsangst), который иногда рассматривается как национальная черта характера. В 2011 году Ангела Меркель запустила “Zukunftsdialog”, который объединил граждан и экспертов, молодых и старых, и