Читать книгу - "Империя Рюриковичей (V-XVI вв.). Русская экспансия - Сергей Владимирович Максимов"

Смерть Сафа-Гирея поколебала политический настрой в рядах его сторонников. Казанцы и крымцы, сказано в летописи, «соодиначася», посадили на трон двухлетнего сына Сафа-Гирея – царя Утямыша1816. Регентшей при нем стала его мать царевна Сююмбике1817.

Женщина в подсказчиках и младенец на троне – не лучший тандем для страны, переживающей осаду. Правительство Сююмбике искало поддержки сначала в Крыму, прося через послов «помощи и сверстного царя», а вслед за тем и в самой Москве.

Крымский хан, возможно, пошел бы навстречу Казани, но все депеши, шедшие в Бахчисарай с Волги, перехватывались казаками и доставлялись в Кремль. Каналы связи между Казанью и Крымом не работали1818. Что же касается Москвы, то русское правительство, хотя и вступило летом 1549 г. в переписку с Сююмбике1819, но пошло на это лишь для отвода глаз. Иван Грозный писал в Казань абстрактные письма; говорил, что в целом не против заключения мира и что для уточнения деталей нужно прислать казанское посольство в Москву1820.

Поход на Казань 1450 года

На деле же Иван не думал ни о каком мире: в его планах крупными буквами значилось уничтожение Казани. Летопись пишет, что Грозный не мог стерпеть казанской лжи, частых захватов русского населения и разорения православных церквей1821. Скорее всего, эти или подобные им доводы он приводил, ополчаясь на Казань.

Московское правительство старалось придать казанской войне характер священной борьбы христиан с мусульманской опасностью1822. Защита православия и православных подданных – что могло быть более естественным для объяснения большой войны?! Не выдвигать же в качестве ее обоснования захват территорий, обогащение за счет контрибуций и грабежа, получение доходов от казанского ясака и так далее. Все это подразумевалось как естественный выигрыш победителя.

И кстати, если бы московское правительство публично заявило о своих истинных целях – его поддержало бы все Московское царство, ибо московиты не любили татар, смешивая в своем сознании казанцев, крымцев и ногаев в один негативный образ врагов, по какому-то праву живущих на «подрайской» приволжской земле.

Прикрываясь ведением мирных переговоров, царь Иван тем временем спешно собирал войска. Многочисленными потоками ратники стекались во Владимир, Суздаль, Шую, Муром, Кострому, Ярославль и Юрьев. В конце декабря к Нижнему Новгороду подвезли заново отлитую артиллерию. Сам царь Иван, поджидая всеобщего сбора, давно уже сидел в нижегородском кремле вместе с татарами Шах-Али и царевича Едигеря1823. Наконец, когда численность войска достигла 60 тысяч человек1824, московиты начали спускаться к устью Камы.

Во вторник, 12 февраля, вся великая московская армия уже была под Казанью. Русские полки заняли все стратегически важные точки в ее окрестностях: Иван с личной охраной встал у Кубана-озера; Шах-Али, большой и передовой полки – на Арском поле; за рекой Казанкой расположился царевич Едигерь, полки правой, левой руки и сторожевой полк; артиллерия сосредоточилась против города на усть-Булаке и около Поганого озера.

Дислокация обговаривалась заранее – москвичи тщательно готовились к штурму. Уже первый натиск на «врага» вполне мог оказаться решающим. Нападавшие устремились к деревянной казанской крепости. Одновременно ее обстреливала целая батарея стенобитных пушек. В первый день сражения казанцы понесли ощутимые потери. Множество людей в городе погибло от пушечного обстрела. Во дворце были убиты крымский князь Челбак и сын одной из жен Сафа-Гирея1825.

Казалось, что победа не за горами. Но на второй день штурма в ход событий снова вмешалась погода. Как и в прошлый раз, на улице резко потеплело, зарядили сплошные дожди и почва стала раскисать под ногами. От великой «мокроты», стоявшей без перерыва одиннадцать дней, отсырел порох и осадная артиллерия замолкла. Кампания потерпела крах из-за природного катаклизма, и 25 февраля 1450 г. Иван снял осаду, чтобы вести победоносную армию домой1826.

Битва завершилась, и она не была проиграна. Всем было ясно, что ее продолжение не за горами. В двадцати километрах от Казани в устье Свияги на островке москвичи возвели город-крепость, желая, как выразился Иван Грозный, учинить «тесноту» Казанской земле. Строительство было поручено татарским союзникам Ивана: царю Шах-Али и перебежавшим к Москве казанским князьям1827.

Формально начиненный пушками Свияжск должен был символизировать непримиримость борьбы православия с исламом1828. В практическом же плане Свияжская крепость служила точкой устрашения Казани и контролировала ее действия. Остров быстро наполнялся пешей и конной ратью; в него также перевезли «великие» царские запасы, пригодные для будущей войны1829.

Великий изгон 1551 года

Зимой 1551 г. казанское правительство делало отчаянные, но безуспешные попытки спасти положение и договориться с Иваном о мире1830. Московский царь демонстрировал верх политической беспринципности, приглашая к себе казанских послов для переговоров и одновременно посылая в Казань мобильные войска для карательных акций.

Князь Дмитрий Хилков, Петр Серебряный, Бахтияр Зузин из Вятки, казаки Северка и Елка по приказу Ивана вторгались в казанские уезды и разоряли казанские места1831. Князь Петр Серебряный втайне напал на казанской посад и учинил в нем страшные зверства и разорение. «Божьей милостью», как говорится в летописи, его люди «многих мелких людей и жен и робят побили». Досталось и казанской знати: одних только князей и великих мурз в тот раз было убито более ста человек. Многие татары попали в плен1832.

Из всей этой дикой и совершенно ненужной истории – если учитывать стремление включить Казань в состав Московского государства – историки вспоминают обычно только то, что Петр Серебряный «отполонил» у казанцев много русских людей1833.

«Горные люди» выбирают русского царя?

Возведение Свияжска сильно взволновало горных марийцев и чувашей. Многим из них показалось, что Москва намерена начать на Правобережье Волги истребительную войну. Старейшины марийских и чувашских родов решили не дожидаться ее исхода и поспешно заявили Москве о своей покорности и отступничестве от Казани1834.

Московское присутствие в Поволжье было уже столь очевидным, что всем приходилось думать о будущем. Черемисы, видимо, надеялись наладить с Москвой тот же тип отношений, какой веками складывался у них с Казанью. Для Ивана Грозного их добровольная капитуляция была как бальзам на больную душу. Ради их покорности он отменил на три года вперед сбор ясака с марийских и чувашских земель1835. Марийская знать была пожалована «великим жалованьем, шубами и деньгами»1836.

Но за дружбу с русским царем туземцам пришлось заплатить. Иван не доверял своим союзникам и велел бросить «горных людей» на штурм казанских укреплений. Несчастные охотники с одними только луками и стрелами