Читать книгу - "Империя Рюриковичей (V-XVI вв.). Русская экспансия - Сергей Владимирович Максимов"

На самом деле Василий III уже заранее был в курсе происходящего. Он даже приложил руку к этим событиям. После переговоров с Табай-князем он отправил в Казань грамоту, в которой обещал жителям беречь и любить всех, кто признает его господство. Нашлись те, кто купился на эту грубую ложь.

Теперь, когда почва была подготовлена, можно было сажать на казанский трон царевича Шах-Али. Однако после изгнания его предшественника казанская знать раскололась, и большинство мурз и князей вскоре отмежевались от откровенно промосковской партии Табай-князя.

Лидеры нового направления – Булат-князь, Качигалей-мурза и другие влиятельные татары – убедили Василия III дать им в цари юного Джан-Али (Еналея), Шейх-Аулеярова сына, которому было тогда пятнадцать лет. Их расчеты строились на том, что мальчиком можно будет управлять в своих интересах. Василий III внял просьбам казанской знати, полагая, видимо, что при любом царе он все равно остается главной фигурой в Казани.

Новый царь прибыл в Казань вместе с послами-жалобщиками и московскими сторожами – Яковом Григорьевичем Морозовым и Афанасием Курицыным. 14 июня Джан-Али прислал Василию III сообщение, что «его государевым жалованием сел на царство»1633.

Колониальный политический цикл замкнулся. Зимой 1533 г. в Казани был пойман неудачник Шах-Али1634, прятавшийся от неизвестности и все еще мечтавший занять казанский трон. Его вывезли в Москву и дали в управление Каширу и Серпухов1635. Правда, вскоре Шах-Али попал в большую немилость за тайные сношения с Казанью и другими государствами. Василий III выслал его на Белоозеро и заключил под домашний арест1636. При московском доминате марионеточные казанские цари легко меняли царскую корону на робу государственных преступников и арестантов.

Глава XXIX

Экспансия разворачивается на запад

Псковское господарство

Псковская вечевая республика обрела независимость от Новгорода в 1348 году. Для псковичей это была важнейшая веха в их государственной жизни. В Пскове давно сложились самобытные правила вечевого управления, аналогов которым не было ни в Новгороде, ни в странах Европы.

Псков, как это заметил еще В.О. Ключевский, на протяжении своей истории обходился без «бурных сцен и побоищ на вечевой площади», без «новгородского задора в отношениях к князьям…социального антагонизма и партийной борьбы»1637. Причиной тому была сосредоточенность управления республикой в руках земства1638.

Иначе говоря, в Пскове не было так много крупных бояр, как в Новгороде, из-за этого псковское вече работало на более демократичной основе. В здешней системе управления не было должности тысяцкого. Это означало, что псковские пригороды имели право формировать собственные военные силы. Для рассредоточения власти в Пскове избиралось сразу два посадника. Их прерогативы ограничивались «правительственным советом», куда вместе с ушедшими в отставку посадниками входили сотские и старосты городских концов. Предводительствовал советом князь или его наместник. Без кончинских старост «правительственный совет» превращался в «судебную коллегию, господу, … заседавшую в судебне» на княжеском дворе1639.

Княжеская власть, столь сильная и непоколебимая в других русских землях, в Пскове не имела большого значения. Здесь князья являлись помощниками веча, они не разделяли с ним власть, а служили ему, как наемники со своими дружинами, исполняли поручения Пскова и получали за это жалованье или корм1640.

Новгородские князья имели право участвовать в законотворчестве и управлении, назначении и смене должностных лиц, но в Псковской республике все эти права монополизировало вече. Оно издавало все законы и вершило суд по чрезвычайным и политическим делам. Вече также принимало активное участие в текущем управлении республикой. «Внешняя опасность делала такое сосредоточение власти необходимым, а тесные пределы области – возможными»1641.

Псковская республика имела площадь всего в 300 кв. верст, охватывая территорию от верховьев реки Великой до реки Нарвы. Во второй половине XV в. на этой земле располагалось двенадцать псковских пригородов. К каждому из них «тянула» небольшая сельская волость1642. Все пригороды обладали собственными вечевыми структурами. Псковские крупные землевладельцы наравне с прочими классами общества «несли с своих земель военные тягости по вечевой разверстке».

Но самое удивительное было в том, что Псковская республика совершенно не знала «холопства и полусвободных состояний»1643. Здесь долговые обязательства ложились на имущество должника. Из-за этого псковичам не приходилось расплачиваться по долгам личной свободой.

Такой была Псковская республика к началу XVI века. К этому времени, как мы знаем, Москва уже добилась права сажать в Пскове своих наместников. В 1508 г. одним из них стал боярин князь Иван Репня-Оболенский, – человек до одури самовлюбленный и ненавидевший псковичей.

Настораживало уже то, что в Псков он прибыл не по обычаю и не по правилам: никто его не приглашал и не объявлял1644. Оболенский въехал в город насильно, назвал себя полноправным представителем Москвы и очень скоро перессорился со всеми псковичами. Если бы не скверный характер князя Ивана, можно было подумать, что он выполняет задание московского двора.

Ликвидация Псковской вечевой республики

Осенью 1509 г. Василию III в Новгород, где он пребывал с инспекцией, поступила жалоба от Репни-Оболенского. Самоназначенный наместник писал, что его подопечные не уважают московскую власть, «дела государские делают не по-прежнему», регулируют великокняжеские доходы, вмешиваются в суды и чинят насилие московским чиновникам.

Была ли хоть крупица правды в его словах? Пусть это останется на совести высокопоставленного жалобщика. Сомневаться в объективности слов Оболенского заставляет ответ псковичей: они тоже составили список жалоб на наместника и сами поехали в Новгород бить на него челом Василию III. В состав псковской делегации вошли многие посадники, купцы и житьи люди от всего Пскова. В один голос они обличали Оболенского в клевете на республику.

Василий назначил разбирательство и обещал наказать наместника, если его вина будет доказана. Недолгое и, скорее всего, формальное разбирательство пришло к выводу, что в действиях Оболенского нет никаких нарушений, и Василий III отказался смещать его с должности.

Стало ясно, что московский произвол будет усиливаться и дальше, если прямо сейчас не оказать ему сопротивления. Исходя из этих соображений, псковичи собрались с духом и потребовали от Василия III прислать им другого наместника. Правительство Пскова отказывалось видеть у себя князем Репню-Оболенского. Тогда Василий велел недовольным псковичам приехать в себе в Новгород и там, «обыскав», что они «не по правде бьют челом на его наместника», приказал их арестовать.

В Псков был послан московский дьяк Третьяк Долматов с требованием покориться воле великого князя. Государь, объявил Долматов, быть хочет в вотчине своей сам, сам хочет управлять