Читать книгу - "Империя Рюриковичей (V-XVI вв.). Русская экспансия - Сергей Владимирович Максимов"

убит по приказу московского государя. Холмский дошел до Мурома и там остановился. Великий князь Иван III умирал, и в краткий период наступившего безвременья русское войско ударилось в пьянство и веселье, не смея двигаться дальше и ожидая распоряжений нового монарха1591.

В апреле 1506 г., утвердившись в роли великого князя, Василий III обратился к казанским делам. Ему уже было известно, что Амин разорвал отношения с Москвой и вышел из-под его подчинения. Объективно Казань вернула себе самостоятельность.

Формальным поводом для разрыва отношений стало обращение Василия III с низвергнутым племянником Дмитрием Ивановичем Внуком. «Аз, – писал Василию III Мухаммед-Амин, – есми целовал роту за князя великого Дмитрея Ивановича, за внука великого князя, братство и любовь имети до дни живота нашего, и не хочю быти за великим князем Васильем Ивановичем. Великий князь Василей изменил братаничю своему великому князю Дмитрею, поимал ero через крестное целованье. А яз, Магмет Амин, казанский царь, не рекся быти за великим князем Васильем Ивановичем, ни роты есмя пил, ни быти с ним не хощу»1592.

Дерзость царя-марионетки вызвала в Москве бурю возмущений. Василий III не был столь умен, как его отец, но даже он понимал, что казанский прецедент недопустим. Начавшаяся в 1506–1507 гг. война с Амином была с его стороны актом колониальной агрессии, мерой успокоения бунтующей полуколонии.

Насколько для Москвы было важно господствовать над Казанью, видно из численности войск, собранных для похода на Волгу. Тридцать (!) московских князей по воде и по суше двинулись на Амина1593. Едва ли эта армия была меньше той, которую возглавлял князь Холмский. Эта грозная сила должна была нанести смертельный удар по татарскому своеволию и сепаратизму.

Лишь маленькая и на первый взгляд незначительная деталь помешала москвичам осуществить их грандиозный замысел. Состояла она в том, что московский главнокомандующий князь Дмитрий Иванович Углицкий был начисто лишен полководческих талантов.

Судовая рать под его командой прибыла к цели 22 мая 1506 года. Войско беспорядочно выгрузилось на берег и, нарушая всякую осторожность, «с небрежением, вскоре и не осмотряся» пешим ходом направилось к Казани1594. Дмитрий Иванович был, скорее всего, уверен в близкой победе. В XVI в., как писал Матвей Меховский, все казанское войско не превышало 12 тысяч человек. Лишь в экстренном случае казанцы могли собрать 30–40 тысяч ратников1595, но, во-первых, для этого требовалось время, а во-вторых, это были ополченцы, плохо умевшие воевать.

Однако в этот раз казанцы сумели обойтись малыми силами. Их основное войско вышло против москвичей из ворот города, но была еще и «потаенная» часть всадников, сидевших в засаде в ожидании своего часа. Начался кровопролитный бой. В нужный момент казанская конница выскочила из засады и перерезала москвичам путь к отступлению.

Весть об окружении, далеко еще не решавшем исход сражения, тем не менее вызвала панику, и москвичи – пешие ратники и конные дети боярские, все кто был на поле, – дрогнули и побежали. Многие из них были убиты, многие пойманы, а иные многие утонули в «Поганом озере»1596. В этой катастрофе уцелела лишь та часть войска, что оставалась на судах, да еще разрозненные отряды, не успевшие вовремя подоспеть к месту брани.

Василий III узнал о поражении войска 9 июня. В тот же день он послал к Казани дополнительные силы князя Василия Холмского. Своему бестолковому брату Дмитрию он приказал дожидаться нового командира.

Однако Дмитрий Иванович сам хотел стяжать славу покорителя казанских татар. Собрав вокруг себя всех, кто уцелел 22 мая, присоединив к ним свежую конницу, не бывшую еще в деле, он ослушался приказа и 25 июня снова ринулся в бой.

Как сказано в летописи, второе наступление также велось с присущим Дмитрию Ивановичу «небрежением». Слабость казанского войска давала москвичам возможность победы даже с незначительными силами. Уже после их первого приступа татары побросали оружие и доспехи и кинулись бежать, но вместо того, чтобы продолжить атаку, москвичи принялись грабить трупы, тут-то их и настигло поражение от прибывшего с войском Амина. Множество москвичей было убито и утоплено в реке1597. Воеводы М.Ф. Курбский и Ф. Палецкий пали в сражении. Знатный боярин Д.В. Шеин попал в плен.

По одним данным, в тот день было разгромлено 50 тыс. человек. По другой версии, у Дмитрия Ивановича имелось 100 тыс. ратников, из которых в живых осталось всего 7 тыс. человек. Мухаммед-Амин «писал, что в русской сухопутной рати было 60 тыс., а с Дмитрием прислано 50 тыс. человек»1598.

Даже если погибло не 93 тысячи и не 60 тысяч, а 30 или 20 тысяч русских – это была страшная военная катастрофа. Дмитрий Углицкий, оставшись практически без войска, «бросивши пушки и осадные машины», поспешил с горсткой людей в Нижний Новгород1599. Согласно Никоновской летописи, москвичи бежали от Казани к Нижнему никем не гонимые, «грех ради наших, и людей многих истеряша»1600.

Любопытно, что в этой войне побеждать суждено было только татарам. В войске Дмитрия Ивановича находились царевичи Зеналей и Сатылган. Из-за рассогласованности в управлении полками они не участвовали в обеих битвах и начали отступать к Мурому со своей конницей. Казанцы послали за ними погоню и сорок верст скакали по их пятам до самой Суры. Здесь состоялось сражение, в котором казанцы были разбиты, многие из них попали в плен, а царевичи Зеналей и Сатылган вернулись в Москву1601.

Казань просит мира

Любимая жена Амина царица Каракуш убеждала мужа освободиться от власти Москвы. Она шептала ему темными ночами, что московский государь хочет умертвить всех татарских князей, заселить Казань русскими, посрамить мусульманскую веру и всех чад татарских обратить в христианство1602.

Что из этого было вымыслом экзальтированной женщины, а что настоящим предвидением, вскоре рассудит история. Со своей стороны, Амин предпринял попытку оправдаться в глазах своего народа. Он сразился с Москвой, неожиданно сорвал большую удачу и горько задумался: что делать дальше? Его раздумья усугубляли долетавшие из Москвы слухи о приготовлениях к походу на следующую весну1603.

Тяжкие сомнения привели Амина к тому, что в марте 1507 г., не дожидаясь прибытия московских войск, он отправил Василию III предложение о мире на старых условиях, в котором просил позабыть прежние обиды и снова «пожаловат его своей дружбой». Амин давал слово освободить задержанное московское посольство и тех ратников, что во время прошедшей войны попали к татарам в плен1604.

Василий III на удивление легко согласился на эту сделку, видимо, потому, что в тот момент его внимание резко переключилось на западные границы государства1605. Пока заключали мир,