Читать книгу - "История гражданского общества России от Рюрика до наших дней - Вячеслав Манягин"

Крестьянская реформа стала одной из первых в ряду т. н. «Великих реформ» 1860-1870-х гг. Подстегнутая поражением в Крымской войне и напуганная революционной ситуацией, сложившейся в стране, власть пыталась выйти из кризиса с наименьшими «потерями» для помещичьей элиты путем проведения «сверху» ряда реформ: судебной, местного самоуправления, военной, образования, печати и др. Но именно то, что буржуазные реформы проводили в жизнь представители отжившего класса, место которому было на свалке истории, привело к тому, что эти реформы не смогли снять имеющиеся проблемы, загнали их внутрь больного организма и стали катализатором дальнейшего раскола российского общества, который прошел уже не только между элитой и народом, но и внутри господствующего класса, и внутри класса трудящегося: в рядах первого землевладельцы и буржуа тянули каждый на себя общее одеяло, во втором же крестьяне и пролетариат как лед весной кололись на различные страты по имущественному признаку и иногда весьма различным групповым интересам (кулаки и безземельные, кадровый пролетариат и сезонные рабочие, и т. п.).

Немало усилий к этому приложили революционные и даже просто леволиберальные группы, для которых преодоление социального кризиса было смерти подобно, ибо в таком случае они становились невостребованными и имели только одну перспективу: сойти с исторической сцены.

С другой стороны, все усилия императорского правительства были во многом сведены к тому, чтобы как можно дольше сохранить за классом землевладельцев их преимущества, включая завуалированную зависимость бывших крепостных – от пресловутой «временнообязанности» до хитроумной системы «отрезков», открывших для бывших рабовладельцев новый способ обогащения.

«Из многих ущемлений крестьян в пользу их бывших владельцев решающее значение имели «отрезки» и «временнообязанное состояние», создавшие систему полукрепостной с сильнейшей примесью кабальности эксплуатации крестьян. Ни помещичьи, ни крестьянские хозяйства не встали и не могли встать на путь подъема и модернизации. Эгоизм дворянства, неспособность отказаться от феодального «права ничего не делать», хозяйственная бездарность привели к замораживанию системы отношений, которая мыслилась как переходная к новому, а оказалась продолжением старого.»^[249]

Таким же «продолжением старого» были и другие «великие» реформы.

Важнейшей, с точки зрения создания гражданского общества, была реформа местного самоуправления, или земская реформа. 1 января 1864 г. на части территории Российской империи было введено Положение о губернских и уездных земских учреждениях, которое регламентировало создание земских учреждений и выборы в них. В ходе реформы создавались земские собрания (представительные органы местного самоуправления) и земские управы (их исполнительные органы).

По существу, это были первые после Земских соборов всесословные органы местного представительства и в этом качестве они могли бы сыграть решающую роль в преодолении социального кризиса, который продолжал углубляться в России.

Однако, мало того, что таким образом императорское правительство пыталось переложить заботы о местном образовании, медицине, благоустройстве, соцобеспечении и даже тюрьмах на плечи населения, но и «бессословность» этих земств оказалась такой же извращенной, как и «свобода» бывших крепостных.

Разработанная в недрах министерства внутренних дел, реформа была призвана защитить дворянские интересы. Формально реформа предполагала, что в выборах мог участвовать человек любого сословия, но выборная система с 3 куриями и многочисленные цензовыми ограничениями делала земство еще одной попыткой власти стреножить исторический процесс, ограничить как буржуа, так и крестьянство.