Читать книгу - "Повесь луну. История Салли, которая берет судьбу в свои руки - Джаннетт Уоллс"

В какой палате? – доносится голос Мэтти из коридора, прерывая мои мысли. Дом, который она любила, дом, в котором она выросла, дом, который она считала по праву своим, сгорел, находясь под моим присмотром. Иду к двери, мысленно готовясь встретить ее ярость, и она, когда видит меня, вскидывает руки. Я отшатываюсь и сжимаю кулаки, готовая принимать удары и отвечать ударами, но вместо этого Мэтти заключает меня в объятия.

Я ошарашена – не могу припомнить, когда в последний раз Мэтти хотя бы случайно касалась меня.

– Прости, Мэтти, – говорю я. – Мне очень жаль, что так получилось с Большим Домом.

– Мне тоже жаль. Но так уж случилось. Слезами его не вернешь. И гневом не вернешь тоже. Это был всего лишь дом, твержу я себе, а вещи в нем были всего лишь вещами. Может быть, со временем мне удастся в это поверить. – Мэтти заглядывает через мое плечо, смотрит на тетушку Фэй. – Как она?

– Доктор Блэк говорит, что выживет.

– А малыши?

– Они в порядке. Мы все в порядке.

– Это главное. Что все вы живы. Кинкейды поднимались и шли дальше и после худших передряг. Вот это мы и будем делать теперь. Подниматься и идти дальше. Ох, и устрою я сегодня ужин вскладчину! Всех соберу… – Мэтти старается, очень старается подбодрить нас, но потом замолкает. – Не могу сдержаться, Салли. Я зла! Зла как черт. Если бы этот дом поразила молния, я смирилась бы, судьба, мол, на все Божья воля. Но это был не Бог. Это был поджог!

– Это мог быть мой новый электрический водонагреватель. Короткое замыкание…

– Это были Бонды. Я это знаю. Вот всей печенкой чую!

Бонды.

Они никогда никуда не денутся. Я перепробовала все – отвечала на каждый маневр, противодействовала каждой угрозе, а становится только хуже и хуже. Как мне убить этого зверя? Я смотрю Мэтти в глаза, в эти ореховые кинкейдовские глаза, которые когда-то казались мне такими жестокими и холодными, глазами врага, но с тех пор как я поставила ее во главе Универмага, она одумалась, она изменилась. Но, с другой стороны, может быть, изменилась не Мэтти, может быть, это я – я изменилась по отношению к ней, открыла иную ее сторону. Должен быть способ сделать нечто подобное и с Бондами.

– Мэтти, присмотришь за Грейс? Мне нужно одно дело сделать.

Глава 55

Темные грозовые тучи катятся с запада, такие низкие, прямо как потолок. И хорошо. Дождь нам как раз кстати. После засухи пруды превратились в грязевые ямы, а шины «Лиззи» поднимают облака пыли. И дождь зальет остатки пожара.

На мне до сих пор та же ночная одежда, в которой я была, когда начался пожар, и к тому времени, как я добираюсь до дома Бондов, вид у меня тот еще – вся в пылище и в саже. Одна из их женщин говорит, что я могу найти братьев на лесной делянке, они, мол, лес там валят, и мне надо просто идти на звук пилы. Я слышу его за милю, и когда выхожу на поляну, вижу, что братья подняли на домкрат старую машину, сняли одно колесо и заменили его циркулярной пилой, которую приспособили для распила стволов.

Шум стоит адский, и когда Билли выключает мотор, останавливая пилу, тишина кажется почти такой же оглушительной. Он берет дробовик, прислоненный к грузовику.

– Безоружная, – говорю я, вылезая из машины, – и одна. Я пришла поговорить.

Я поднимаю руки, показывая, что ничего не прячу. Они не дрожат, потому что я не испытываю страха. Я знаю, что выгляжу как пугало, но не испытываю и стыда. Я здесь для того, чтобы положить этому конец.

– Утречка, мисс Кинкейд. – Билли окидывает взглядом мою покрытую сажей пижаму. – Слыхал, у вас там знатно горело. Печально, печально.

– Могло быть намного хуже.

– Слыхал, дело в дрянном проводе какого-то дорогущего нового водогрея, который ты там поставила.

– Может, и в проводе. А может, в том, что кто-то пошалил с проводом, чтобы устроить пожар.

– Ты на нас, что ли, намекаешь?

– Ни на что такое я не намекаю. Не знаю. Не хочу знать. Я приехала сюда не для того, чтобы выяснять, вы ли это сделали… потому что, если бы сделали, Билли, мне пришлось бы вас убить. Убить вас всех. Но уже довольно было убийств, довольно сведения счетов. Мне надо детишек растить, и вам, Бондам, тоже. Так что я приехала сюда мириться.

– Мириться? Правда? И как ты планируешь это делать?

– Продать вам обратно ту землю в низине. Те восемьдесят восемь акров.

– Которые вы, Кинкейды, украли у нас!

– Это вы говорите, что мы украли. Мы говорим, что вы продали. Так вот, чтобы поправить дело, я готова продать эти восемьдесят восемь акров обратно вам. За ту же цену, которую мы за них заплатили.

– Два доллара за акр?

– Верно.

– Ты хочешь договориться и продать нам ту отличную землю в низине по два доллара за акр?

– Если это положит конец этой войне.

Билли медленно опускает дробовик, потом снова вскидывает его.

– А как же все те деньги, которые вы, Кинкейды, заработали с этой земли с тех пор, как украли ее? Ты что-нибудь из этого планируешь нам отдать?

– Прекрати, Билли. На этот раз я вам позволяю быть грабителями с большой дороги, и ты это знаешь.

Он сплевывает табачную слюну в грязь.

– Нам с братьями придется об этом подумать.

– Подумайте все.

Когда я снова сажусь в «Лиззи», начинают падать большие, увесистые дождевые капли, барабаня по крыше, оставляя на земле темные пятна. Оглядываюсь на Билли, и он еле заметно кивает. Это способ горцев дать понять: мол, расстаемся друзьями. Если только мне не привиделось.

Глава 56

Ближе к вечеру того же дня мы с Грейс смотрим на закопченные, пропитанные влагой останки Большого Дома. Единственное, что осталось стоять, – это четыре кирпичные трубы, часть почернелых бревен, гнутые водопроводные трубы и стены старого каменного крыла. В воздухе висит тяжелый запах дыма, в основном древесного, но к нему примешиваются и более резкие запахи горелой резины, краски и линолеума.

Гроза оказалась одним из тех самых коротких шквальных ливней, когда небеса разверзаются и выдают больше дюйма осадков меньше чем за час. Вся эта вода надежно загасила огонь.

Шериф Эрл с парой помощников спустились на уровень бывшего подвала, пинают ногами тлеющие угли. Он полагает, что пожар начался в подвале рядом с новым водонагревателем, но не может сказать, что