Читать книгу - "22 июня 1941: тайны больше нет - Арсен Беникович Мартиросян"

Командующему армией лично с командирами дивизий провести занятие на местности по выполнению моей директивы. К 22 июня каждый командир дивизии должен выработать решение на местности, которое командующему армией утвердить и за каждую дивизию донести.

2. Командирам корпусов провести учение на местности с каждым командиром полка по выполнению решения, принятого командиром дивизии, к 24.6.41 г.

3. Командирам дивизии провести учение на местности с каждым командиром батальона, дивизиона к 28.6.41 г.».

Но при этом, подчеркиваю, в заключительной части приказа было указано, что требования всех пунктов приказа должны быть выполнены к 25 июня 1941 г.[354] Вот как все это понимать?!

Уважаемый коллега В. Рунов весьма примечательно охарактеризовал то, что творилось в ПРИБОВО непосредственно накануне войны: «Прибалтийский Особый военный округ накануне Великой Отечественной войны… вел двойную игру. С одной стороны, он готовился к отражению агрессии противника, с другой — тщательно скрывал и даже чем-то тормозил эту подготовку»[355]. Таких же далеко не безобидных «фокусов» было множество и в ЗАПОВО, и в КОВО.

15–16 июня 1941 г. командование округов получило директивы НКО и ГШ о выводе по ПП механизированных корпусов, причем не всех, а только самых боеготовых, то есть МК «первой линии». По сути дела, это были директивы о приведении этих МК в боевую готовность. Однако в окружном дублирующем исполнении эти директивы, трансформировавшись в местные директивы и приказы, приобрели какую-то не очень понятную «странность». Так, в 23.00 16.6.41 из штаба ПРИБОВО была получена директива о приведении в боевую готовность штаба 12-го МК. А вот приказ о приведении уже самих частей и соединений 12-го МК в боевую готовность был отдан только в 04.00 18.06.1941[356], В тот же день — 18.6.41 г. — командиром корпуса был отдан приказ № 0033 о приведении соединений корпуса в боевую готовность. Аналогичная история произошла и с 3-м МК ПРИБОВО. 16.6.41 из штаба ПРИБОВО была получена директива о приведении в боевую готовность штаба корпуса. А вот приказ о приведении уже самих частей и соединений 3-го механизированного корпуса в боевую готовность был отдан только в 03.55. 18.06.1941[357],

В итоге в ПРИБОВО вывели (вроде бы) два их МК — 3-й и 12-й. В ЗАПОВО — только один, 6-й МК. В КОВО — 4-й и 19-й МК, в ОДВО — 2-й МК. В ЛЕНВО — их 1-й МК выводили перед 20 июня.

КОРОЧЕ ГОВОРЯ, ПРИКАЗЫ О ВЫВОДЕ НА СООТВЕТСТВУЮЩИЕ РУБЕЖИ В СООТВЕТСТВИИ С ПРЕДПИСАНИЯМИ ПЛАНОВ ПРИКРЫТИЯ С ОДНОВРЕМЕННЫМ ПРИВЕДЕНИЕМ В БОЕВУЮ ГОТОВНОСТЬ УПОМЯНУТЫЕ ЧАСТИ И СОЕДИНЕНИЯ ПОЛУЧИЛИ ЗА ЧЕТЫРЕ — ШЕСТЬ ДНЕЙ ДО НАПАДЕНИЯ ГЕРМАНИИ!

15–16 июня 1941 г. в соответствии с полученным еще 12 июня 1941 г. разрешением начальника ГШ на выдвижение частей 5-й армии во Владимир-Волынский УР, командование округа санкционировало командованию 5-й армии начать выдвижение туда приграничных дивизий 5-й А — 45-й, 62-й и 87-й сд. Однако вот что получилось в итоге. 5-я А КОВО. Полоса ее обороны — 176 км. Предполагалось, что на этом фронте будут развернуты 45-я, 62-я, 87-я и 124-я стрелковые дивизии, которые должны были развернуть на приграничной оборонительной линии 9 стрелковых полков. Однако построение войск этой армии, вежливо говоря, было ослаблено едва ли не в зародыше, так как 62-я сд к моменту начала войны находилась в лагерях в районе Киверец, ей требовалось три дня, чтобы подойти к границе. Начав выдвижение только вечером 19 июня дивизия, естественно, не успела выйти на отведенные ей позиции к началу боевых действий. Так ведь в этом нет ничего удивительного.

Сравните, когда было получено разрешение ГШ, когда командование округа санкционировало выдвижение и когда оно реально началось. Если так исполнять приказы и разрешения вышестоящего командования, которое в свою очередь жестко не контролировало исполнение, то вовсе не удивительно, что гитлеровцы без особого труда проломили нашу оборону.

В свою очередь полки 87-й сд находились в лагере в районе Владимир-Волынского, в 30–40 км от границы. Короче говоря, к моменту начала агрессии в полосе 5-й армии на оборонительной линии не было даже 9 стрелковых полков. Более того. Между 87-й и 124-й сд был разрыв шириной в 20 км, в котором, кроме пограничников и трех опорных пунктов укрепленных районов, ничего другого не было. Эти, с позволения сказать, «ворота» должна была закрыть 135-я сд, которая выходила из района Дубно, Острог, Шепетовка, то есть из района, что более чем в 80 км от границы, нападение фрицев встретила в районе Киверец. Между тем именно через упомянутые «ворота» в построении 5-й А 22 июня прошли 44-я и 299-я пд вермахта.

Фрицы только в первом эшелоне сосредоточили 12 дивизий, в том числе 2 танковые, во втором эшелоне — 8 дивизий, в том числе 3 танковые. Плотность войск противника была в среднем по 5 км на дивизию. В результате на рассвете 22 июня первый эшелон проклятых фрицев и Гансов в количестве 12 дивизий встречали… 5–6 стрелковых полков[358]. Это что, оборона?! А как красиво отчитывались перед войной о выдвижении на рубежи обороны…

16 июня 1941 г. командование пограничных войск, в том числе и командование пограничных отрядов в западных пограничных округах, получило письменную директиву о том, что с возникновением военных действий они должны перейти в подчинение полевого командования Красной Армии — приказ наркома внутренних дел генерального комиссара государственной безопасности (равнозначно званию маршала) Л.П. Берии гласил: «С возникновением военных действий перейти в подчинение полевого командования. Свяжитесь с дислоцированным на участке пограничного отряда соединением, установите контакт по взаимоинформации. Исполнение доложить срочно»[359]. Здесь следует отметить, что переход пограничных отрядов в подчинение армейскому командованию был определен еще 22 июня 1939 г. постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) «О взаимодействии пограничных войск и частей РККА в пограничной полосе», в пункте № 11 которого было указано: «<…> 11. С выходом войск РККА на государственную границу все пограничные части НКВД, расположенные на участке, поступают в оперативное подчинение командующего этим участком».

16 июня 1941 г. за подписями всех членов Военного совета КОВО в Генеральный штаб был направлен запрос следующего содержания: «Прошу разрешения занять кадрами Каменец-Подольского и Могилев-Ямпольского УР железобетонные сооружения первой линии этих УР-ов»[360].

16–17 июня 1941 г. — в ПРИБОВО, командование которого обладало информацией о возможности нападения немцев уже в ночь с 19 на 20 июня 1941 г., была издана директива, доведенная вплоть до командиров полков включительно — привести в повышенную боевую готовность ВВС и ПВО, а приграничным дивизиям — занимать чуть не окопы на границе. Директива прямо обуславливала необходимость предписанных ею мер возможным нападением Германии