Читать книгу - "Amor. Автобиографический роман - Анастасия Ивановна Цветаева"
Аннотация к книге "Amor. Автобиографический роман - Анастасия Ивановна Цветаева", которую можно читать онлайн бесплатно без регистрации
Автобиографический психологический роман «Атог» написан Анастасией Цветаевой (1894-1993), признанным мастером мемуарного жанра. Издание расширено по авторизованной машинописи и представляет собой текст в том виде, который сама автор хотела видеть в печати. Книга дополнена разделом «Из тетради Ники»: это стихи, написанные специально для романа, в несокращённом виде они публикуются впервые.Героиня романа Ника, от лица которой ведётся повествование, пишет свою жизнь для главного героя, Морица, чтобы быть понятой им. Она говорит ему о пережитом, о высоте своих чувств и преодолений и зовёт его к этой высоте. Одновременно он рассказывает ей о своих увлечениях, о своей жизни. Постепенно Ника понимает, что описать трудный, трагический период своего жизненного пути ей нужно скорее для самопонимания, для самой себя.Роман «Атог» дополняет знаменитые двухтомные «Воспоминания» Анастасии Цветаевой.
Хуторские работники слушали мрачно, враждебно, с презрением к такой привязанности, к таким несовременным тем дням признаниям. Ей было всё равно. Она неслась, как на тройке. В её покаянной позе было вдвое больше к ним презрения, чем у них – к ней.
– Нет, – сказала Ника, потрясённая этой картиной, продираясь сквозь целый лес чувств к единственно верной тропе, – я вам не верю. (Сердце её падало, но – будь что будет! Даже если эта плачущая ляжет под поезд… слово не пускать её назад было Андрею дано, оно должно быть выполнено!)
– Да Серёжа у вас без меня пропадёт!.. – как княгиня Морозова грозя гонителям, ещё на коленях, но уже против всего восставшая, крикнула нянька.
– Серёжа без вас цветёт! – сказала коротко Ника.
Этого удара уже не снесла грешница.
– Так хоть проститься-то дайте!.. – завыла она, и её некрасивое лицо с пылающими чёрными глазами, космы волос из-под сбившегося платка, огромные дрожащие губы – всё это, залитое слезами, было прекрасно и отвратительно.
– Через стекло окна! – сказала Ника. – Идёмте!
А потом был городской вокзал, тот же перрон, где она прощалась с отъезжавшей подругой Андрея, снова – другой – бред, на прощанье с уезжавшей снятые с руки часики – она сажала её в поезд сама, чтоб знать, что она не осталась. Обе снова, как в тот вечер отъезда, были в слезах.
И пошла по тёмной ночи по знакомым когда-то с Глебом ещё улочкам, сейчас глухим и чего-то, как люди, в них скрывшиеся, ждущим. Люди по вечерам не гуляли, двери были наглухо заперты, почти нигде не было света. Море ревело, как когда-то в Греции, как в Ардавде, как при генуэзцах. Как от века. Город ждал.
В ясный и холодный день на хутор пришли крестьяне – к старой барыне, матери Андрея. С паничем говорить было как-то совестно. Сказали: земли – их, завтра тут будут отряды. И скромно заняли одну комнату в доме. Старая хозяйка хутора ходила и охала. То вспоминала Шлиссельбург и разнеживалась мыслью об единении с крестьянами – не за то ли билась она в юности? То начинала звенеть ключами…
В доме мужчин, кроме Андрея, не было. Отец был в городе, болен. Сын уговаривал мать ехать в город к больному отцу, не дожидаясь отрядов. Но в старухе вдруг вспыхнул огонь.
– Бежать? – сказала она. – Зачем? Я ещё в юности любила народ, я хочу видеть мой народ – освобождённым…
– Ты увидишь не то, что ждала, случайных людей – не тех, за кого ты сидела в крепости. Они могут прийти, выпить вина, ты нарвёшься – на что, предсказать трудно. Собирайте необходимые вещи, – сказал он матери и Нике, – я не могу подвергать вас опасности. Мой браунинг со мной, но вам, женщинам, встретиться с подвыпившими крестьянами, с неизвестными пришлыми, что потянутся сюда в ожидании регулярных войск…
Но ещё раньше, чем были уложены необходимые вещи, – пришёл отряд. Заняли часть дома, говорили с крестьянами. Вели себя пристойно и сдержанно. Это были молодые парни с крючковски выпущенными из-под фуражек коками, с глазами мрачно-весёлыми, с громкими, но почти добрыми фразами о наведении в стране порядка. Кратко, спартански, совсем просто хотели устроить свой справедливый рай. Родное и непонятное было в них. Их вид, молодецкий их вид взволновал Нику. От них веяло царскими эмигрантами её детства в Италии, это были их выученики. Это были те самые – поколенье поздней – войска, которые и тогда хотели служить народу, о которых Ника в детстве читала книжку «Солдатский подвиг», где были строки:
Смело, братцы, песнь затянем,
Удалую в добрый час, —
Мы в крестьян стрелять не станем,
Не враги они для нас!..
От этих строк ещё и теперь сердце билось (и у кого не забилось бы!..).
Стрелять ни в кого не стреляли, но о чём-то они с крестьянами спорили, удалая молодёжь – с седобородыми, а вещи уезжавших уже были сложены, и так как было непонятно, дадут ли лошадей со скотного двора и дадут ли увезти керосину и сахару и любимые книги, этюды и натюрморты Андрея, Ника, улучив минуту, когда не было Андрея, позвала в комнату Андрея двух отрядчиков. Она показала им картины кисти Андрея, среди них были шедевры – она, бывало, подолгу стояла, не в силах отвести взгляд («Что я делаю, в спешке и не обдумав, – ведь они могут оставить их себе, а Андрей хотел их укладывать… что я делаю?!» – в ужасе неслось в ней!..). Но они, равнодушно взглянув на этот густой мир цвета и света, на волшебство теней, оба стояли под портретом женщины с длинными, «египетскими», как кто-то о ней сказал, глазами.
– Чья? – спросил один коротко.
– Больно хороша… – сказал другой.
И вдруг страх прошёл по Нике. Она не смогла назвать имя. Но как мог неразумный испуг подсказать другое? Раньше чем поняла, она услышала свой голос:
– Это дочь старухи, больной, которая едет в город. От чахотки умерла, на краю сада – её могила, увидите. Семнадцати лет умерла! (как она могла сказать ложь?)
(Сильвии всё равно! – шепнуло в ней что-то. – А Елена – жива, и во власть живых…)
– Жаль девку! – сказал отрядчик. – Больно уж хороша!
Другой был настроен критично.
– От богатства – и померла от чахотки: чуднó!
Но Ника спешила. Войдя в библиотеку, она выбрала лёгкие интересные книги с картинками, посоветовала прочесть. Расспросила, откуда родом, давно ли в армии. Затем завела их в Серёжину комнату, затворила дверь.
– Товарищи, – сказала она, – у меня к вам дело! Вчера вы с крестьянами о чём-то спорили. Крестьяне, сами знаете, народ – непросвещённый. В армии – человек сознательный, там – дисциплина, а они…
Отрядцы кивали головами, не понимая пока, что от них хочет эта бойкая московская женщина.
– Мы тут – семья: старуха, её сын (этот самый художник), я и ребёнок. Мы уезжаем в город. Мне нужна ваша помощь – вы честные, вы – не копеечные, не крохоборы. Только вы можете быть нам защитниками от несознательных, тёмных людей. Тут где-то по Крыму они уже начали безобразия, с женщинами на каком-то хуторе по-своему расправились…
– Дискредитируют власть! – строго сказал тот, что усомнился в чахотке в богатстве.
– Некультурность! – сказал второй. – Их царская власть во тьме затем и держала, чтоб
Прочитали книгу? Предлагаем вам поделится своим впечатлением! Ваш отзыв будет полезен читателям, которые еще только собираются познакомиться с произведением.
Оставить комментарий
-
Гость Елена12 июнь 19:12 Потрясающий роман , очень интересно. Обожаю Анну Джейн спасибо 💗 Поклонник - Анна Джейн
-
Гость24 май 20:12 Супер! Читайте, не пожалеете Правила нежных предательств - Инга Максимовская
-
Гость Наталья21 май 03:36 Талантливо и интересно написано. И сюжет не банальный, и слог отличный. А самое главное -любовная линия без слащавости и тошнотного романтизма. Вторая попытка леди Тейл 2 - Мстислава Черная
-
Гость Владимир23 март 20:08 Динамичный и захватывающий военный роман, который мастерски сочетает драматизм событий и напряжённые боевые сцены, погружая в атмосферу героизма и мужества. Боевой сплав - Сергей Иванович Зверев