Читать книгу - "Шебекинский дневник - Ирина Николаевна Пичугина-Дубовик"

артиллерии при посредстве дронов. В связи со сказанным интересно узнать — в новом эшелоне ВСУ, приближающемся к Харькову, танки и прочая техника ВСУ оборудованы ли РЭБами и «мангалами»? У нас я уже видела тяжёлую бронетехнику, оснащённую сетками явно заводского изготовления. К слову, новые образцы трофеев нашей группы «Север» уже канадские. Под Волчанском захвачен один «Roshel Senator» ВСУ, а другой уничтожен.

До нас доходят слухи «с той» стороны:

— говорят, что брендовые автосалоны уже полностью покинули Харьков;

— говорят, что все школы и детсады полностью на постоянной основе переводят в метро;

— говорят, что сеть метро будет настолько расширена, что весь город перебазируется под землю…

Что тут правда, что — нет, скоро увидим.

Итак, суммируем.

Ожидаются страшные бои, ещё жарче текущих. Цель врага — превратить наши прифронтовые города и посёлки в труху. Наша цель — предотвратить, конечно, подобное развитие событий.

Подступающее лето заставляет нервничать в его ожидании. Особенно на фоне новшеств, пусть и правильных. В Белгороде идут учения по ГО. Они проводятся совместно с правительством области и администрацией города. Выверяется скорость и координация взаимодействия, доведение их до автоматизма. Вот слова губернатора: «Отработали взаимодействие между дежурными и аварийными службами, администрацией, участниками территориальной самообороны, управами и волонтёрами в рамках вводной по возможному получению повреждений в многоквартирных домах в разных частях города».

Это похвально!

Но, зная русскую пословицу: гром не грянет — мужик не перекрестится, задаёшься вопросом:

— А что, уже гремит — или грянет в ближайшем будущем?

1 июня

Вчерашний день прошёл сравнительно тихо. Конечно, если сравнивать со средним днём этого мая. С фронта, что под боком, приходят известия о том, что и мы, и «они» затаились и копятся силы для нового и мощного противоборства, сиречь «укронаступа».

Ночью… эээ… естественно, в «двадцать четыре нуль-нуль», да нет, не ровно, с копейками, конечно, я подскочила от мощных небесных разрывов ПВО со всеми прилагающимися голосовыми оповещёниями, окнотрясениями, кукованием смарта и дружным возмущением соседских собак и сирен автомобилей… Потом сбилось, утряслось и улеглось. Улеглись и мы.

Три двадцать…

Нет, ну это же прилёты!

Довольно близко. Не задержался и ответ. Считаю в полусне:

— Раз, два, десять, двадцать пять, тридцать три…

Ага, РСЗО. Наше РСЗО. Ладно, спим дальше.

С юбилеем, Шебекино!

Прошёл год, как мы бежали из города, подгоняемые рёвом взрывов и огнём. Как раз на День защиты детей… от оголтелой ненависти фашиствующих взрослых.

Надеюсь, сегодня мы лучше готовы… к «поздравлениям» с Запада?

2 июня

Не зря я терзалась тревогой. Сбылось. Теперь на наш городок летят и «Хаймерсы».

Из сна меня выдернули сотрясения пола и стен, потом до сознания долетело привычное тяжёлое «Бу-ум!». И следом два мелких «тах-тах» и ещё одно «пах». Это вылетающие совсем рядом снаряды выравниваются в полёте пиропатронами и направляются к цели. Так раз двадцать. Устаю слушать. Натягиваю одеяло на голову — помогает. Закрыть окно при такой жаре немыслимо. Приноравливаюсь к «тахам» — это волна, она бьёт о прибрежные камни в Алуште. Море бурное, мутно-коричневые валы лезут на берег, берег шипит галькой в возмущении:

— Чего вам надо? Пошли вон!

Валы не торопятся отступать, откусывают от берега всё больше. Пахнет йодом и сыростью. Старый прогулочный катер, пришвартованный к ещё советскому пирсу, то вздымается волной, то облупившимся бортом вжимается в прибитые по краям пирса шины — и скрипит. Боже мой, как противно он скрипит! Просто скулы сводит…

Да это же не он, это скрипит лафет орудия после выстрела, когда каретка отдаёт после выхода… Открываю глаза очередной раз — ещё темно, но уже чувствуется утро, птиц не слышно, всё затмевает размеренный бой орудия. Оно настолько близко к моему окну, что скрип возвращаемой части разбудил меня ещё раз.

«Бах!»… «из-зи-и…», «бах!»… «из-зи-и»… И нет тому конца.

Ладно, ещё темно, попробую спать. Залезаю под подушку — так не слышно скрипа. Сжимаю веки до боли, до красных пятен. Разрастается красный туман… в тумане прорезаются и меняют очертания фигуры, мелькают линии, они тоже красные. Кажется, я сплю, меня качает марево.

Я уже в поле, усиленно всматриваюсь вдаль. На горизонте тревожно встаёт зарево… Вдруг на его фоне начинает клубиться. Облако напоминает шампиньон с загнутыми вовнутрь дымными краями шляпки… Гриб растёт, растёт… Слышу голос моего профессора философии из давнего второго курса. Я уже не в поле, я сижу на скамье амфитеатра в моём институте, лекция на полном ходу. Друзья вокруг молодые и сосредоточенные, как я их помню, только одна я — своих теперешних лет. Мне неловко. А наш профессор явно увлёкся, он задиристо выставил вперёд подбородок, кидает фразы в аудиторию. Его призрачные и зыбкие слова смыкаются с моими бегущими почти наяву коваными мыслями:

«…Лукавостью формулировок, постепенными, но постоянными поставками вооружения, в том числе и большой дальности, США и страны НАТО усердно мостят дорогу во всемирный атомный ад, переступая всё большее число «красных линий», не видя границ, не слыша окрика разума.

Раз ума уже нет, чем же им размышлять? Верно?

И что им остаётся? Лишь промышлять уловками, игрой терминов и «перевёртышами» смыслов. С целью эти смыслы похоронить до полной бессмыслицы.

Например? Кто подскажет?

Да!. Вижу, читали. Так о чём говорил Оскар Уайльд своими прогремевшими сентенциями, которые тогда, при его жизни, радовали эстетов и любителей чистой риторики, софизмов и парадоксов, а сегодня пугают жутким их реальным и больным воплощением? Кто процитирует?

— Манеры важнее морали.

— Форма превыше смысла.

— Всё искусство абсолютно бессмысленно.

— Всё искусство абсолютно бесполезно.

Спасибо.

Так шутил он или предрекал пути… нет, не развития, деградации?

И во исполнение его глумливых «советов» сегодня на Западе пропало высокое искусство…

А в угоду ещё многим и многим блестящим постулатам сардонического, но и разрушительного ума пропала мораль, гуманизм и тяга к добру. Западу уже нет нужды лицедействовать и прикрываться забавными до поры до времени «перевёртышами». Нет нужды с тех самых пор, как церковь сатаны была признана в США государственной.

На Западе пропала и сама движущая суть жизни: возрождающий и созидающий союз истинного мужчины и настоящей женщины.

И ныне «демократия» с подачи Запада потеряла смысл слова и стала ругательством, а ковровые бомбардировки стали Западом производиться и тиражироваться в СМИ как «акт гуманизма». Избранный легитимный президент России именуется западными, простите за выражение, «политиками» тираном, а потерявший легитимность мясник-наркоман, узурпировавший власть на Украине, — «борцом за демократию и свободу». Смысл приказал долго жить.

А воцарившаяся бессмыслица — поскорее умереть, причём всему человечеству. А первыми — славянам и православным…»

Да. Это уже не сон. Я уже проснулась, но бред и кошмар наяву продолжается. Реальность кувалдой разбивает планы и чаяния.