Читать книгу - "На золотом крыльце — 3 - Евгений Адгурович Капба"

class="p1">Сидеть на лекциях без Ермоловой было скучно, тренировки тоже особенного драйва не добавляли. Новые возможности как настоящего мага, конечно, интересовали меня очень сильно, но в целом — никакого такого особенного чувства, чтоб я молнии из задницы пускать начал от гордости или там вырос внутрь и над собой, я не ощущал. Тем более — пока я еще не раскочегарился: крыша над Башней на Тверской,1 стала моим пределом, мост развести я вряд ли бы сумел. Варианты проверить были: в Ингрию я ездил четыре раза, на эти самые кровельные работы, ну и в чердаке кое-кому библиотеку поправить, по Гутцайтовым наводкам.

Но больше времени проводил в кампусе: все-таки я, в первую очередь, студент, а потом уже все остальное!

И постоянно, постоянно я пялился в телефон: а вдруг — напишет? А вдруг — позвонит? Я Ермоловой даже конспекты фоткал и отправлял, и писать старался разборчиво, хотя и понимал, что глупости это — у нее видеотрансляция была с каждой лекции, а с практикой вроде как дедушка помогал, он был человек образованный, в Академии учился… В общем — выкручивало меня без Эльвиры, вот и все. Я только в эти несколько дней после Инцидента понял, как сильно к ней привязался.

Мы с троллем обошли территорию кампуса на предмет эманаций и поймали одного только несчастного блуждающего духа, который, оказывается, уже пару лет жил в трансформаторной будке.

— Нет уж, другой мой ситный, — погрозил ему пальцем Хурджин. — Так-то полезай в бутылку. Мне для отчетности надо! Или схожу за инструментами и настучу тебе в бубен! Не схожу, думаешь? А что тут идти? Двести километров всего!

С тяжким вздохом бедолажный призрак неопределенной формы и социального положения залез в бутылку, где не так давно сидел яогай, что бы это ни значило. Я проводил Хурджина до ворот, поклявшись ему в вечной дружбе и заверив, что если что — так я сразу и непременно! И был совершенно искренним, что характерно.

— Задница у нее так-то посредственная, — заметил тролль напоследок. — У поварихи этой. Но макароны по-флотски — огонь!

— Гос-с-споди… — закрыла глаза ладонью Анастасия Юрьевна, чья дежурная смена еще не закончилась.

— Намариэ, ванима хери! — внезапно по-эльфийски попрощался тролль, взмахнул рукой и, пританцовывая, ушел в закат.

* * *

В пять часов вечера в Ингерманландии в конце ноября уже почти темно. Я замерз как собака — точнее, замерз бы, если бы не прикладная академическая магия. Я периодически щелкал пальцами, и на ладони моей начинал плясать огонек — небольшой, но горячий. Котенок лежал в одном кармане куртки, кристалл с яогаем — в другой, я ходил туда-сюда, ждал Элю, мерз, грелся и размышлял над собственным идиотизмом.

Наверняка есть академическая магия по физиологии! Что-нибудь из арсенала боевых магов или целителей… Если можно при помощи словесной формулы, жеста и концентрированного импульса маны зажечь огонь, то, наверное, можно разогнать организм чтоб он не мерз, укрепить мышцы, связки, усовершенствовать кожу — чтоб прыщи не лезли, например! Вот читаю-читаю книжки, а ума не прибавляется… На поверхности же лежит! Интересно — а наш Мих-Мих, он такое практикует или нет? Ведь если, например, укрепить себе кости, да так и оставить, то даже стационарный негатор под «Цесаревич-Ареной» этого не отменит! А с другой стороны — может оно как у киборгов: чем больше изменений в организме, тем меньше магии? Загадка, требующая немедленного решения… А нет, не немедленногог — наконец-то я дождался!

На сей раз Эльвиру к воротам доставил не Клавдий. И это было тоже очень любопытно! Вместо огромного ретро-электрокара на площадке у ворот появились… Ну как — появились? Спустились с небес — пегасы! Натуральные крылатые кони, и всадники — в папахах, черкесках, с башлыками, которые трепетали на ветру, как будто и сами эти статные люди были крылаты…

Копыта ударили по асфальту, один из конников спешился — седой, плечистый мужчина в черной черкеске с газырями и с серебряной шашкой на поясе, он что-то выкрикнул, и пегасы сложили крылья. Я увидел Элю — она по-мужски сидела в седле гнедой изящной кобылы, одетая в замшевую приталенную кожаную куртку, такие же штаны в обтяжку и сапоги до колен. Похоже, там, наверху, во время перелета, ей было не холодно — работала какая то родовая магия? Когда седой аристократ подал девушке руку, та оперлась на нее и ловко спрыгнула на землю. Их фамильное сходство было очевидно: я сейчас смотрел на главу клана уазданов Кантемировых!

Пока Ермолова общалась с дедом, всадники доставали из седельных сумок ее багаж.

— Откройте, я помогу с вещами, — попросил я Витал Наталыча — нашего препода по начерталке, который сменил, наконец, дежурившую почти весь день Кузевич-Легенькую.

Тот пожал плечами: он узнал Элю, так что привел в действие артефакторный механизм ворот, створки начали отворяться. Я протиснулся между ними, как только появилась такая возможность, и сказал:

— Всем добрый вечер!

— Миха! — Эля помахала мне рукой, улыбнулась и дернулась в мою сторону, но потом стрельнула глазами на седого мужчину. — Деда! Это Михаил Титов, я тебе рассказывала, это он договорился с князем Хтоническим, чтобы маму подлечить. И вообще…

— Я узнал, узнал! — Кантемиров был невысок, но строен, широкоплеч, держался с достоинством.

Он подошел вплотную, осмотрел с ног до головы своими пронзительными серыми глазами, потом хлопнул меня по плечу и сказал молодым, веселым голосом:

— Дизар хорж! Хабатыр! — а потом сказал уже по-русски. — Спасибо за дочку, парень, Кантемировы тебе должны…

— Ну это… — я не знал, что сказать, и почесал затылок. — Ничего не должны, я просто… Ну…

— Внучка моя нравится? — он улыбнулся. — В этом мы с тобой похожи, мне она тоже очень нравится. Ну ты — геройский парень, я видал как ты в Ингрии…

— Деда-а-а-а… — протянула Эля.

— Внуча! — он погрозил пальцем, но беззлобно. — Смотри мне.

— Сударыня Ермолова! — подал голос Виталий Анатольевич. — Я не могу держать ворота открытыми столько времени. Господа, прошу понять — режим!

— Я не Ермолова, — гордо вздернула нос Эльвира. — Я — Кантемирова!

— Марга! — рявкнули вдруг всадники слитно. — Марга!!!

Похоже, это было что-то вроде боевого клича, они так выражали свое одобрение. Ого! А девочка-то решила идти до конца — порвала отношения с отцом, на самом деле! Характер, однако… И мне это в