Читать книгу - "Секретные коммандос - Джон Л. Пластер"

ему сигнал зеркалом, я описал вершину холма. Первый A-1 идеально засыпал ее кассетными бомбами, а затем его ведомый сбросил не нее два бака напалма. Официально, конечно, они сбросили свои боеприпасы в Лаосе при эвакуации Хэтчет Форс.

По нам велся лишь слабый огонь с земли, и ни одного выстрела с вершины холма.

Это была эйфория, лететь на раскачивающемся, набирающем высоту "Хьюи", как во сне, в котором десница божья уносит вас прочь от ужасов. Я огляделся вокруг: тихий, мирный, солнечный день, только звук винтов и проносящегося воздуха. Я хлопнул Билла по спине. Как здорово быть живым!

По возвращении в Контум, я застал подполковника Абта за его любимым занятием, метанием подков. Я рассказал ему, что произошло, как близко я был к тому, чтобы застрелить своего переводчика, и что ложный контакт едва не стоил нам жизни. "Ну, Джон", — ответил он, — "это твоя группа. Что ты хочешь сделать?"

Я никогда не смог бы пойти с ними снова — и не хотел, чтобы кто-то из Один-Ноль оказался с кем-либо из них. Я вспомнил тот расчетливый взгляд Суу и то, как его ствол скользнул к моему животу.

"Я должен уволить всю группу, сэр. И набрать и подготовить новую".

Абт кивнул.

Час спустя я велел всем девятерым вьетнамцам, всей нашей группе, принести свое оружие мне для "проверки". Как только их оружие было сложено, я объявил, что они уволены. Билл и Странный Херальд с пистолетами в кобурах проводили их на склад, чтобы сдать форму и снаряжение, и получить деньги.

Они вышли за ворота в нижнем белье.

В тот вечер, после предварительного опроса и ужина со стейками, мы с Биллом отправились на поиски дерзкого фотографа, стрелявшего из "Берд Дога". Мы нашли его в клубе, это был штаб-сержант Пит Уилсон, сержант из штаба SOG в самом Сайгоне. За выпивкой Уилсон признался, что так сосредоточился на цели, что прострелил дыру в подкосе крыла самолета.

Разочарованный своей тепленькой работой в кондиционированной, кишащей шлюхами атмосфере Сайгона, он вызвался вылететь на аэрофотосъемку, потому что пошел в Силы специального назначения, чтобы попасть в бой, а не за письменный стол. Мы с Биллом обрушили на Пита столько здравиц и выпивки, что к утру он настоял на том, чтобы бросить свою канцелярскую должность и приехать сюда, чтобы ходить в разведку в РГ "Иллинойс".

И да, неделю спустя Пит Уилсон вернулся, заменив Странного Херальда, который ушел в другую группу. Теперь, как настоящему разведчику, Питу нужен был позывной. Сладкая жизнь в Сайгоне добавила ему дюймов в обхвате, так что мы окрестили его "Толстым Альбертом" в честь персонажа Билла Косби.

И теперь, с Толстым Альбертом на борту, предстояло набрать и подготовить совершенно новую группу.

Глава 8

Чем больше я узнавал Толстого Альберта, тем больше он мне нравился — на самом деле, тридцатилетний Питер Джей Уилсон нравился всем. Я бы скорее предположил, что он профессор в каком-нибудь маленьком восточном колледже, нежели тайный воин Зеленых беретов. Выходец из апстейта Нью-Йорка[61], Толстый Альберт демонстрировал остроумие и стиль с налетом псевдодраматизма. Например, как-то вечером, когда мы вошли в клуб, он скомандовал, словно римский легионер: "Вина для моих войск!" После этого, всякий раз заходя в бар, он кричал: "Вина моим солдатам!"

Хотя он впитал тактику и владел оружием наравне с лучшими, в Пите всегда было что-то от человека, оказавшегося несколько не в своей тарелке. Как будто он был тайным антропологом, изучающим нас, завороженным всем увиденным. Билл Спенсер, мой Один-Один, показал себя настолько же отличным от Толстого Альберта, как ночь от дня. Худой и атлетичный, Билл был полон цинизма и бесшабашного фатализма. Однако их различия не имели значения — возможно, они дополняли друг друга — потому что мы слились в единое целое. Какая команда! И Билл, и Пит проявили лидерские качества потенциальных Один-Ноль. Я знал, что мне лучше использовать их по максимуму, потому что слишком скоро у них появятся свои собственные группы.

Но перво-наперво мы должны были подготовить новую РГ "Иллинойс". Мы начали с того, что наняли переводчика-монтаньяра Буи из отряда охраны нашего расположения, а затем проводили ежедневные собеседования за горячим зеленым чаем в китайском супном ресторанчике на открытом воздухе. Буи распустил достаточно слухов, чтобы две дюжины ярдов пришли из своих деревень, предъявив аккуратно сложенные дипломы Парашютной школы и благодарственные письма от подразделений американских Сил спецназначения. Если бы мы нанимали обычных рабочих, переводчик мог бы заниматься кумовством или направлять к нам своих друзей — особенно учитывая относительно высокое жалование в SOG, около 100 долларов в месяц — как у капитана южновьетнамской армии. Но Буи знал, что его жизнь, жизни всех нас, зависят от этих людей, поэтому он не прибегал к уловкам.

В течение трех дней я нанял новую РГ "Иллинойс", целиком из монтаньяров: Буи, Фьюит, Боюи, Хлиэн, Люн, Во, Фер, Поуй, Зим и Йео. У всех членов племен монтаньяров есть только имена, без фамилий, к чему нужно было привыкнуть; все они были из радов, крупнейшего на Центральном нагорье племени ярдов. Более темнокожие и коренастые, чем вьетнамцы, монтаньяры напоминают полинезийцев, с которыми состоят в этническом родстве. Это гордый народ: их босоногие дети никогда не попрошайничали, а их женщины не занимались проституцией, в то время как их мужчины жили по своим законам. Ярды сочетали жизнерадостный настрой с детской верой в своих друзей, и будучи принятыми, они умрут за вас.

Многие монтаньяры исповедовали католицизм, но они не могли избежать влияния поколений язычества, веры в призрачных духов, населяющих скалы и деревья. Знамения и духи говорили им, когда сажать урожай, когда жениться или когда строить новый дом на сваях.

Нашим ярдам нравились американские фильмы, особенно вестерны, которые они смотрели на фанерном экране под открытым небом. Однажды вечером ярд сидел рядом с капитаном Джимом Стортером, поглощенный вестерном, в котором кавалерия расстреливала окруженный отряд индейцев. Озадаченный монтаньяр посмотрел на Стортера, совершенно серьезно, и спросил: "Почему индейцы не вызвать "Кингби?"

"Он просто не имел представления", — усмехнулся Стортер, — "что в 1877 году не было вертолетов".

Тренировать наших ярдов оказалось довольно сложной задачей. В основном неграмотные и непривычные к формальному обучению, они в значительной степени полагались на повторение, а некоторые вещи усваивали исключительно зазубривая наизусть. Их математические навыки — "Один, два, три, много" — также оставляли желать лучшего.

Поначалу я сделал акцент на огневой подготовке, почти ежедневно выезжая на стрельбище,