Читать книгу - "Секретные коммандос - Джон Л. Пластер"

Один-Один РГ "Нью-Йорк" Эд Волкофф проявил себя как отважный лидер, поэтому его назначили новым Один-Ноль группы. Он и Один-Два Блаау за доблесть получили Бронзовые звезды, а Карате Дэвис был награжден Авиационной медалью. Капитан ВВС Фултон, чей O-2 доковылял до Плейку со свежими пулевыми отверстиями и датчиками топлива на нуле, получил второй за несколько месяцев Крест за выдающиеся летные заслуги.

РГ "Нью-Йорк" был нужен новый Один-Два, РГ "Иллинойс" был нужен третий американец, во многих группах были вакансии, поэтому из Форт-Брэгга потекли пополнения. Благоговеющим перед первым взглядом на секретный, тайный мир SOG, этим розовощеким, доверчивым новичкам предложили возможность, слишком привлекательную, чтобы устоять — они были идеальной почвой для розыгрышей.

Первый сержант Дони отправил одного такого несчастного — назовем его Венделлом — в комнату нашей группы, поручив нам с Биллом Спенсером сориентировать его и ответить на все его вопросы. У нас был выходной, и мы тусили с соседней группой, находящейся на паузе. Потягивая пиво, мы объяснили Венделлу, как носить снаряжение, описали пайки, которые у него будут в поле, и показали, как их готовить. Венделл с жадностью впитывал все это.

Через час я встретился взглядом с Биллом, и мы пришли к молчаливому согласию повеселиться с нашим новичком. Источником вдохновения послужила баночка поливитаминов, которую я заметил на полке. "Нам следует предупредить Венделла о венерических заболеваниях", — предложил я, — "раз уж у нас бордель прямо за воротами". В красочных подробностях мы по очереди описывали различные болячки — от венерических бородавок до гонореи и чего похуже — прерываясь время от времени, чтобы покачать головами. Когда я описал сифилис, Билл добавил: "Ужас, просто ужас. Действует прямиком на мозг".

"Но, Венделл", — предупредил я, — "есть одна штука, которой тебе следует избегать всеми силами — это убьет тебя, но только после того, как разрушит ту несчастную жизнь, что у тебя останется. Это Черный Сифак". Остальные парни просто содрогнулись, один добавил: "Его еще называют грибным членом".

Ничего подобного не существовало, но Венделл этого не знал.

Я продолжил: "Венделл, про это не стали писать в газетах, чтобы не расстраивать семьи на родине. Видишь ли, нет никакого чудо-лекарства, чтобы извести этого монстра. А поскольку лекарства нет, ты не сможешь вернуться домой. Есть остров у берегов Вьетнама, там их и держат".

Венделл на мгновение растерялся. "Кого держат?"

Билл подхватил и ответил: "Кого? Да всех GI, которые подхватили Черный Сифак".

"И ты никогда не сможешь вернуться домой", — грустно поведал другой парень.

"При достаточном финансировании, возможно, когда-нибудь появится лекарство", — подал я надежду. "И тогда эти бедные GI смогут вернуться к своим семьям, снова чистые и здоровые".

Я ждал, ждал, и вот, наконец, Венделл задал очевидный вопрос. "Боже мой, сержант, а как узнать, что у тебя Черный Сифак?" Черт! Он попался!

"Твоя моча, Венделл. Становится ярко-оранжевой — такой же оранжевой, как стакан Танга[58]". Венделл сразу поймет, если подхватит эту страшную болезнь. По неслучайному совпадению, таким был побочный эффект препарата, который лежал у меня на полке, прямо рядом с баночкой поливитаминов. "Если уж говорить о здоровье", — я схватил бутылочку мультивитаминов, "мы принимаем витамины каждый день".

Билл согласился. "Мы живем в джунглях, без солнечного света. Нам нужны витамины".

Воодушевленные, все расхватали поливитамины, запив их пивом, за исключением, конечно, того, что я подсунул Венделлу "Пиридиум"[59]. Эта коричневая таблетка, оставшаяся после незначительной почечной инфекции, не причинит ему никакого вреда, но, как мне сказали медики, она делает мочу оранжевой, как Танг.

Мы пили весь день, потом день перешел в вечер, и где-то по ходу дела Венделл ушел. Я рассказал остальным, что я сделал, мы как следует посмеялись, а затем продолжили пить в клубе. Я и думать забыл про Венделла, Черный Сифак и Пиридиум.

Когда на следующее утро я тащился в столовую за кофе, все, о чем я думал — как избавиться от ужасного похмелья. Когда я проходил мимо медпункта, сетчатая дверь распахнулась, и медик проорал: "Ты, грязный ублюдок! Поди сюда!"

Это не было похоже на дока. Я думал, он мой друг. Я вошел, посмотрел мимо дока, и там в углу, дрожа, сидел Венделл, убежденный, что ему суждено умереть на каком-то острове, в то время как его член будет гнить. Покинув нас накануне днем, Венделл обнаружил дом с дурной репутацией, испробовал его дары, и теперь обнаружил, что мочится Тангом!

"Скажи ему, что это чушь!" — закричал доктор.

"Я-я-я это выдумал, Венделл". Я едва не расхохотался, глядя на его трясущиеся руки. "Мне жаль, что ты воспринял это так серьезно". Венделл вылетел за дверь и исчез. Док повернулся ко мне, сердитый, а потом расхохотался, и мы оба ржали до тех пор, пока не потекли слезы.

Самые смешные события в моей жизни произошли в SOG, но каждый момент веселья, казалось, сменялся днем мучений, одна эмоция делала другую еще более выраженной. Так было, когда мы несколько дней спустя потеряли Кена Уортли.

Те из нас, кто не был в поле, были озабочены отъездом Боба Ховарда, зная, что он едет домой, чтобы получить Медаль Почета, четвертую для разведчиков из Контума. Пока Ховард паковал вещи, РГ "Флорида" Кена Уортли бродила по северо-восточной Камбодже с Один-Один Бобом Гарсией, Один-Два Дейлом Хансоном и четырьмя туземными солдатами.

Гарсия выразил наше общее мнение, когда назвал Кена "одним из лучших когда-либо встреченных людей — кристально чистым, порядочным, типично американским пареньком". Родители Кена, выросшего в религиозной фермерской семье в Миннесоте, слали ему одежду для жителей местных монтаньярских деревень и дома прокаженных в Контуме. Не было ни одного разведчика, кому не нравился бы мужественный, сострадательный, бескорыстный, скромный Один-Ноль.

В Камбодже группа Кена устроила засаду на старшего офицера разведки NVA и захватила его ранец, где были совершенно секретные документы о вражеских шпионах в Южном Вьетнаме. Они пробили себе путь, уклонились от многочисленных сил преследования и были эвакуированы на стреньгах, когда выстрел из винтовки попал в Кена, убив его мгновенно. Один ярд получил легкое ранение, в то время как Хансону отстрелило палец, и пуля по касательной задела голову.

Верные традиции, мы от всей души спели "Эй Блю" за отлетевшую душу Кена, а также назвали в его честь казарму — "Уортли-Холл". Затем Боб Ховард предпринял еще один шаг, отложив свое прибытие домой в Алабаму на три дня, чтобы иметь возможность лично сопроводить тело Кена в Шерберн, Миннесота. Не могло быть более благородного жеста,