Читать книгу - "Излом необъявленной войны. Первая чеченская - Геннадий Тимофеевич Алехин"

Чечне готовились к худшему. Сам А. Масхадов, вспоминая те дни, признавал, что руководство бандформирований, человек восемнадцать, сидели в тот период в секретном бункере Д. Дудаева в ожидании своей смерти. В горах они терпели поражение, и их отряды были почти разгромлены. Будённовский рейд Басаева стал для них счастливым спасением. А затем вся страна, да и весь мир слушали переговоры В. Черномырдина с Ш. Басаевым в прямом эфире: «Доброе утро, Шамиль Басаев! За нашим разговором наблюдают миллионы телезрителей. Я официально вам заявляю сейчас, заявляю перед всеми, что сейчас прекращаются все боевые действия и бомбардировки в Чечне. Организовываем переговорный процесс. Да. Вы меня слышите?»…

Штурм был отменён. Требования боевиков были частично выполнены. Власти предоставили террористам необходимое количество автобусов для переброски обратно в горы Чечни. Весь отход Басаева превратился в триумфальный марш победителей. Сам он стал национальным героем в Ичкерии.

Итог кровавых событий в Будённовске печален: 143 убитых и 415 раненых.

Можно сказать, что с того момента наступила агония российской власти в Чечне. После будённовских событий политика всё чаще вмешивалась в дела военные. Трагедия в ставропольском городе вскрыла давно назревшие нарывы и изъяны в жизни нашего общества в лихие девяностые: от коррумпированных и продажных милиционеров на блокпостах до не менее продажных политиков в Москве. Страна стремительно катилась в пропасть. И казалось, ничто её не остановит.

…Через несколько дней после событий в Будённовске я вновь оказался в Ханкале. На этот раз меня сам вызвал генерал Трошев. Предложил завершить разговор, который мы вели в начале месяца. Ему хотелось высказаться. Он размышлял о роли и месте армии в разрешении конфликта.

Будённовская трагедия его потрясла. Он старался тщательно подбирать слова. В конце разговора подчеркнул, что, несмотря на сложную и противоречивую обстановку, войска выполнят свой долг. Это время обязательно наступит.

Интервью напечатали газеты «Военный вестник Юга России» и «Красная звезда». Правда, сократили ключевые слова генерала: «Это время обязательно наступит».

Глава 4. Провокация в Ингушетии

Тот день, 22 февраля 1996 года, во Владикавказе был с лёгким морозцем. Я коротал свободное время, которое так редко выдавалось, в своей обители холостяка. Именно так называли этот небольшой частный дом, больше напоминающий флигель, мои знакомые журналисты, сослуживцы, приезжавшие в город, чтобы скоротать ночь-другую в ожидании военного борта в Чечню.

Домик располагался почти в центре Владикавказа, рядом с республиканским стадионом «Спартак», в небольшом дворе, где жили не только местные старожилы, но и семьи беженцев из Южной Осетии. Они ко мне и моим многочисленным командированным друзьям относились всегда по-доброму, нередко угощали осетинскими разносолами. Закуски традиционно было много. Да и выпивки всегда хватало с лихвой. Если не хватало, выручал сосед по имени Марлен. Он был запасливым мужиком (к тому же любил поговорить о «текущем моменте» с военными журналистами).

В тот выходной день я был в доме один. Смотрел телевизор. В небольшое окно, выходившее на Армянскую улицу, резко постучали. Я подумал, что это Марлен, который хочет поговорить… Но всё оказалось иначе.

– Тимофеевич, срочно вызывает командующий! Уазик стоит возле дома.

Да, это был не мой сосед, а начальник владикавказского Дома офицеров Саша Коваль. В этот раз почему-то ему доверили выполнять роль посыльного. Уже в машине он сбивчиво рассказал о причине вызова. Суть сводилась к тому, что на нашу военную колонну напали боевики, а случилось это в горах Ингушетии.

Позже, уже официально, картина нападения выглядела следующим образом. «В связи с распоряжением командующего войсками СКВО для замены частей и подразделений, входящих в состав Объединённой группировки войск, из Владикавказа выдвинулись два батальона. Один из них – в направлении чеченского селения Бамут. 22 февраля батальон попал в засаду на территории Ингушетии в районе населённых пунктов Галашки и Аршты. Завязался бой. Российские военнослужащие понесли потери. Погибли 12 человек и 32 ранены. Погиб командир батальона подполковник Э. Тиникашвили».

Командующий 58-й армией генерал Г. Трошев встретил меня настороженно. Мне показалось, что ещё немного, и он сорвётся на крик.

– Ну и где твои хвалёные писаки, – бросил на меня пронзительный взгляд Геннадий Николаевич. – Видишь, какая каша заваривается! Надо что-то делать. Армию опять подставляют. СМИ уже вовсю трубят о нашем вторжении в Ингушетию! Алёхин, поднимай все свои связи (с прессой, разумеется. – Прим. авт.), находи выходы на федеральные каналы. И через два часа встречаемся!

Конечно, я не стал в ту минуту объяснять своему командиру, что никто, кроме нескольких моих подчинённых из газеты «Защитник России», переломить ситуацию информационно просто не в состоянии. Выручить могла только Ирина Таболова – руководитель информационного агентства «Иринформ». Они активно работали с ведущими федеральными телекомпаниями, частенько давали сюжеты в Москву.

К счастью, Ирина Алексеевна оказалась на месте. Она была уже в курсе событий. Рассказала об информационной истерии, которая, как снежный ком, накатывалась со всех ведущих СМИ страны. Естественно, обвиняли во всём армию. Причём с подачи уже подготовленных ингушских и приплаченных журналистов федеральных изданий. Хотя никто из них ещё не успел побывать на месте трагедии. Своеобразными ньюсмейкерами выступали в тот момент президент и вице-президент Ингушетии Р. Аушев и Б. Агапов.

Созвонились с генералом Трошевым. Ирина Алексеевна вкратце рассказала своё видение ситуации, пояснила, как в сложившейся ситуации лучше действовать. Трошев согласился. Обещал всяческую поддержку. Мы с оператором агентства Лёшей Казаковым направились в штаб, чтобы вместе с командующим ехать в Назрань на заседание Совета безопасности республики Ингушетия. Другой оператор Олег Дубинин умчался к месту недавнего боя. Нужна была картинка, а к ней – свидетели, очевидцы и доказательства. Словом, работа закрутилась.

В машине по пути в столицу Ингушетии Геннадий Николаевич кратко пересказал мне состоявшийся у него накануне разговор с вице-президентом Ингушетии Б. Агаповым (в недавнем прошлом – генералом Советской армии): «Звонит мне Борис Агапов и говорит:

– Геннадий Николаевич, части вашей армии в Ингушетии (как будто Ингушетия не является территорией России. – Прим. авт.). Люди обеспокоены. Просим боевые действия не вести. Я вас официально предупредил.

Я ему как можно спокойнее объяснил, что уже несколько часов российский батальон отбивает яростные атаки бандитов, которые оказались на территории Ингушетии и устроили засаду колонне».

Р. Аушев пошёл ещё дальше. Он сообщил журналистам, что 22 февраля (в первый день священного праздника Рамадан) без согласования с властями республики были введены российские войска и, блокировав селения, расстреливают ни в чём не повинных мирных жителей. Для пущей убедительности некоторые медийные ресурсы приплели сюда и скорбную дату в истории чеченцев и ингушей – 23 февраля 1944 года,