Читать книгу - "Старец Ефрем Катунакский - Автор Неизвестен"

Когда прошло шесть месяцев со дня прихода Евангела в Катунаки, старец Ефрем послал его вместе с отцом Прокопием в Великую Лавру, в ведении которой находится пустынь Святого Ефрема и вся область Катунаков. Он послал его взять разрешение и благословение монастыря на монашеский постриг. По правилам же, каждый послушник может стать монахом только после одного года испытания. Монастырь, исходя из практики икономии[9], дал такое благословение. Однако посоветовал не постригать сразу в схиму, а сначала в рясофор. Итак, в четвертое воскресение Великого Поста 1934 года, в день памяти святого Иоанна Лествичника, Евангел был пострижен в рясофор с именем Лонгин. Старец Ефрем был к тому времени серьезно болен тяжелой простудой, которая развилась в двустороннюю пневмонию. Врач был человеком почти неведомым в те времена среди скал Катунак. Через два дня после пострига Евангела, старца Ефрема болезнь скрутила, так, что он отошел ко Господу. Новым старцем каливы стал иеромонах Никифор, который на праздник святого Ефрема 28 января 1935 года постриг монаха Лонгина в великую схиму и назвал его Ефремом, дав имя несколько месяцев назад почившего Старца. Со своим новым старцем отцом Никифором молодой монах Ефрем прожил до сентября 1973 года. В 1936 году отец Никифор, видя доброе послушание, подвижнический настрой и достоинства монаха Ефрема, решил просить рукоположить его во дьяконы, чтобы иметь себе помощника в служении. Летом, когда он обычно навещал Фивы, он взял с собой и молодого монаха. Рукоположил его во дьяконы митрополит Кикладский Герман. Увидев высокого, серьезного, подходящего для священства монаха, владыка настоял на рукоположении его в пресвитеры, несмотря на его ранний возраст. 20 августа 1936 года отец Ефрем стал иеромонахом.

ГЛАВА 3

СО СТАРЦЕМ ИОСИФОМ ИСИХАСТОМ

Старец Иосиф

Впервые годы своего монашества, еще не будучи иеромонахом, отец Ефрем поднимался в горы несколько раз со своим старцем отцом Никифором, чтобы отслужить литургию в каливе Рождества Иоанна Крестителя, где жил старец Иосиф. Эта калива находится в скиту Святого Василия. Так началось их знакомство. Как и подобает молодым монахам, отец Ефрем рядом со старцами был молчалив, собран и кроток. Однажды старец Иосиф спросил отца Никифора:

— Оказывает ли послушание отец Ефрем?

— В послушании, в послушании, отче, — ответил отец Никифор.

«В эту минуту мне захотелось упасть на землю и поцеловать ноги старцу Иосифу, потому что я наконец-то услышал духовное слово». Отец Ефрем рассказывал, что тогда всех интересовало другое: сообразителен ли молодой монах, работящ ли, понимает ли что в рукоделии.

Старец Иосиф (в миру Франциск Коттис) родился на острове Парос, в Левках, на заре XX века. Его учительницей в начальной школе была мать епископа Августина Кантиоти, жившая в их селе. Юношей он приехал в Афины и работал то поваром в богатых домах, где обучился кулинарному искусству, то кондуктором трамвая. Отец Ефрем рассказывал, что молодой Франциск добросовестно уничтожал те билеты, которые спешащие пассажиры не брали, хотя и оплачивали проезд. Но денег почему-то всегда оставалось с излишком. Характером он был бесстрашен, но вспыльчив, имел львиное сердце и острый ум. В Афинах он познал, что есть мир.

Поначалу, когда он решил стать монахом, еще находясь в миру, вне Святой Горы, он раздал все свои деньги и предался различным подвигам — не обошлось здесь и без крайностей. Так, однажды, желая подражать преподобному Давиду Солунскому, который подвизался на кроне миндалевого дерева, как-то вечером он тоже залез на миндалевое дерево и молился в течение всей ночи. В какой-то момент он заснул, а когда проснулся — все вокруг было белым-бело и сам он был покрыт большим снежным капюшоном, а его окоченевшие руки и ноги стали несгибаемы. «Ох, как же я теперь слезать-то буду?» — недоумевал он, посмеиваясь над собой. Позднее, придя на Святую Гору, он не щадил себя в подвижничестве, чтобы преуспеть в монашеских добродетелях. Он не шел ни на какие компромиссы, только бы научиться и насладиться умной молитвой. Постриг в великую схиму он принял от одного добродетельного старого монаха, о. Ефрема, в Катунаках, в каливе Благовещения. Позднее он познакомился и навсегда объединился для предстоящего подвижничества с отцом Арсением. И уже тогда они не пропускали ни одной пещеры, где бы ни подвизались, и не было ни одного вида аскезы, в котором бы они не упражнялись, лишь бы достичь желаемого. Когда наш отец Ефрем познакомился со старцем Иосифом, он возрос «в меру субботы», то есть уже не нуждался в чрезмерных аскетических подвигах. Он жил в скиту Святого Василия над Катунаками, на высоте около 600 метров. Их церквушка, покрытая кровельным железом, была освящена в честь Рождества Иоанна Предтечи. Келлии Иосифа и Арсения очень маленькие, построенные из веток и тонких досок и обмазанные глиной, с крышей из кровельного железа, находились далеко одна от другой, чтобы не нарушать безмолвия. Куда там тащить строительные материалы в эти далекие, уединенные и неприступные скалы! У подножия обрыва, далеко внизу, виднелось маленькое плоское пространство — соляные разработки, а еще дальше — темно-голубое Эгейское море. А на самом верху (дух захватывает!) — поднебесное, каменное, без всяких источников воды, «гнездо» — пристанище подвижников.

Отец Ефрем, старец отца Иосифа, к тому времени уже почил о Господе и отец Иосиф жил с о. Арсением и с монахами Иоанном и Афанасием, своим родным братом. Они вырезали деревянные крестики, которые продавал отец Афанасий, обходя Святую Гору, и тем зарабатывали на хлеб насущный.

«Ты искал меня, а я-тебя»

Став иеромонахом, отец Ефрем принял как-то приглашение старца Иосифа послужить литургию в Святом Василии. После литургии отец Ефрем сказал Старцу, что он хотел бы открыть ему свой помысл. Они договорились о встрече. И вот отец Ефрем поднялся в скит Святого Василия, сел на порожке маленькой гостиничной и, внимая открывающемуся таинству девственной природы, молился до полуночи, ожидая пока закончит свою молитву старец Иосиф.

Целых пять часов, как вспоминал позднее отец Ефрем, не переставали ни на секунду течь слезы из его глаз. А в это самое время старец Иосиф размышлял, искушаемый помыслами сомнения: «А стоит ли мне заниматься отцом Ефремом? Он такой же, как и все другие». Наконец, он позвал о. Афанасия, своего брата, и попросил его пригласить дожидавшегося молодого иеромонаха.

Отец Ефрем исповедал тогда три случая тех духовных состояний, которые ему довелось пережить. Когда он закончил, старец Иосиф сказал не колеблясь: «Ты