Читать книгу - "Переводные картинки - Марк Григорьевич Давыдов"

243. устраивать «судьбовый» день рожденья.

244. рассылают приглашенья

всем родственникам, друзьям,

«виновника» привозят к нам —

245. веселье, тарарам, дым коромыслом…

246. полно народа…

247. и в этом, знаешь ли, довольно много смысла —

чтобы не только на похоронах,

чтобы повылезали

из берлог,

чтоб — хоть когда — не в четырех своих стенах,

чтобы для танца — руки на плечи друг другу и —

в кружок —

и плавно, важно,

248. как в огромной зале,

как будто начиная жить…

249. «чтобы взаимные решеточки печалей

переплетались в витражи» —

250. как Крылка мне сказал однажды.

251. но я отвлекся — почему «судьбовый»?

252. мы ставим кресло

всегда на одно и то же место

253. в столовой

254. торжественно вводим ребенка

(все стоят в сторонке)

и смотрим,

255. что он придумает,

как назовет, распорядится,

как станет играть —

256. а после начинаем серьезно обсуждать,

пытаемся предугадать

характер, судьбу,

что может с ним случиться —

257. ну, чушь, конечно,

баловство, игра, дурилка…

258. и даже, как стал я понимать,

небезопасная,

как и любая наша,

и — есть изъян…

259. вот ты спросил вчера,

что значат прозвища «вольер» и «крылка» —

260. ответствую:

261. что я — не пьян,

а человек — воистину — копилка,

262. разбрыленное рыночное рыло

с отменной прорезью в затылке,

263. и никогда нам не узнать,

чего туда природа накидала,

накидывает, может накидать…

264. о чем, бишь, я?… о Крылке —

как можно знать, что может повлиять,

265. какие тени, отсветы

ничтожнейших чинов и званий…

266. а клички, прозвища, прозванья,

фамилии и имена —

267. тут целая механика

страданья,

пружины смыслов,

стержни упований,

268. крючки, зацепочки, оскомин семена…

269. живем-то, ведь, в Культуре,

в Языке! —

270. в отечески, любовно

попридушившем кулаке — восславим же — для

пользы вящей

неутомимый пресс давящий!..

271. я б этой дуре…

точно б, придушил

за такие штуки…

272. ну, что уставились?..

вон, аж из-под дивана вылез,

тоже… зайчик…

273. я говорю об этой суке,

иностранке —

274. «какой кароши мальтчик,

как тебья зовут?»

275. «Валера…»

276. «вольер?… но это — клетка!..

смотри, не попадай в ней, дьетка!»

277. а! чтоб ее разорвало!

она свела вольеру и крыло,

клетку и птицу —

278. и то, что наконец произошло,

теперь уже должно было случиться…»

10

279. «но я отвлекся

от „ку-кук“…»

280. вдруг

он сник

большой рукою совершил

бессмысленное круглое движенье

281. словно за пазуху укутывая звук

и — тот — затих…

282. и тут —

283. (уж кто из них троих

случайно всех их вовлек в свое воображенье —

сие есть тайна…)

284. — но тут возник

как бы физически водвинулся

(весь — вырастая замедляясь)

285. как надвигающийся к остановке поезд —

286. вкруг них,

сидящих в хрустальном мареве

по пояс —

287. оптик,

выпукло-вогнутый обман

288. какой-то цепенящий ракурс

289. и солнечная тишина

медленно поднимая

гигантское сверкающее забрало

290. в себя вобрала:

291. пейзажа за окном крупно-лиловый план

292. куб комнаты, квадрат окна,

поджарый, чуть ржавый мускулистый кактус,

остывший многогранник чая,

объемлющий его стакан,

293. часы с хронической кукушкою внутри,

294. собеседников некую двоякость —

295. как будто кто-то, надлежащий, прошептал: замри…

296. и — замер мир…

297. Чудовище, Хозяин, Кнырр —

у этой мощной панорамы на пороге

застыли как суровые итоги

298. (угадываются водяные знаки флейты,

архангельской трубы тугие инвективы)

299. как на гравюрах в астрологических трактатах

фигуроликое явление комет —

300. от них, от каждого из них троих,

уничтожаясь, сходя на нет

в трехкратной переспективе,

301. как шлейфы,

утекали, теряясь в трех закатах,

великие зернистые пути,

вобравшие в себя когда-то

302. их, только их, неповторимо собственные их

живые сонмы

303. пристанищ прозвищ плачей пуповин

привычек песен полночей приятельств

прощаний празднеств похорон подполий

поцелуев предков

304. и над всем —

недоуменно увенчивая круг —

воздушно-трехопорная виньетка

с словами

305.

11

306. «…так что придумал Крылка:

серьезен, молчалив, солиден

он это кресло огибает

307. и — прячется за спинкой;

видна коленка, верхушечка затылка,

кисти рук —

мы его видим,

он —

прекрасно понимает,

что мы его видим (со всех сторон!) —

308. стартует незабвенное „ку-кук“.

309. мы — словно