Читать книгу - "Щегол 1-11 - Василий Горъ"

пробую новые модные развлечения. Но если творчество любит тишину, то для получения настоящего удовольствия от развлечений нужны единомышленники. А с ними, увы, туго…

— Не врет… — заявила Дайна, и я, оценив уверенность, прозвучавшую в ее голосе, без какого-либо внутреннего сопротивления принял неоднозначное решение:

— Что ж, тогда имею честь пригласить вас в гости. Вероятнее всего, под Лукоморье — в поселок «Бухта Уединения». Ориентировочно на неделю и, вероятнее всего, числа с двадцатого марта. Понимаю, что такая формулировка приглашения звучит смешно, но в данный момент я, по ряду причин, не могу назвать конкретные даты. А ваша душа требует хоть какой-то определенности.

— Все верно: даже такая неопределенность по-настоящему обрадовала. Поэтому от всей души благодарю за понимание и с нетерпением жду конкретики…

…Официальная часть приема ничем особенным не запомнилась — глава рода в получасовой речи поблагодарил гостей за честь, оказанную его внуку, выказал надежду на то, что юные представители достойнейших родов страны найдут между собой общий язык и добавят прочности союзам, заключенным их славными предками, и предложил насладиться отдыхом в компании друзей и единомышленников. Потом подростки, пригнанные в большой зал, снова куда-то свинтили, и взрослые продолжили заниматься своими делами.

Минут через двенадцать-пятнадцать после завершения приветственной речи к нам подошли родители именинника, повеселили рассказом о реакции Тихона на «столь сумасшедший подарок», еще раз поблагодарили за внимание к их младшему сыну и немного пострадали из-за того, что старший напрочь заболел личным развитием, поэтому требует отправить его на тренировочную заимку на все весенние каникулы.

Само собой, поблагодарили и Карамзину. За что именно, я, откровенно говоря, не понял, но, судя по искренности монологов, не за ерунду. А перед тем, как продолжить «работать», заявили, что будут рады видеть нас у себя в гостях как по официальным поводам, так и без них. Еще минут через пять-семь к нам подошел глава рода Искрицких и тоже не ограничился «стандартной» парой-тройкой фраз. А после его ухода началось форменное паломничество тех, кто хотел воспользоваться представившейся возможностью и напомнить о себе или о своем роде Карамзиной. Или с ее помощью познакомиться со мною. Но толку от этого было немного — да, она отвечала на приветствия, но с таким холодным равнодушием, что «ходокам» становилось не по себе, и они находили предлог, чтобы куда-нибудь свалить.

В общем, до половины десятого мы отбивались от подобных «атак» и торопили время. А потом начались сюрпризы. Первым «порадовала» госпожа Берестова — подплыла к нам, опираясь на предплечье какого-то слащавого хлыща с уродливым чубом и, не здороваясь, перечислила мне то ли шесть, то ли семь видов Одаренных рыб, которые ей жизненно необходимы уже к концу марта! Я видел, что она пьяна, и понимал, что мой ответ не будет услышан.

Так что пропустил это требование мимо ушей и продолжил рассказывать Наталье Родионовне о Росомахе-Кошмарике. А Света послала страдалицу лесом:

— Пятно — вон там. Отправляйтесь и ни в чем себе не отказывайте…

— Да, но я не добытчица!

— … и не генерал-майор Ляпишев… — лениво парировала младшенькая. — А мы работаем только с ним.

— Но вы можете…

— Девочка, Игнат Данилович и его подруги могут многое… — холодно процедила Кувалда. — Но с кем попало не сотрудничают. И я могу многое. К примеру, объяснить основополагающие тезисы этикета… способом, который тебе точно не понравится.

— Лешенька, меня оскорбили! — возмущенно воскликнула эта дурында и топнула ножкой!

«Лешенька», в отличие от Алевтины Романовны, знал, кто предлагает помощь с обучением этикету, поэтому мгновенно вспотел, спал с лица, нервно сглотнул и… изобразил сложнейший трюк: умудрился виновато улыбнуться, поклониться нам в пояс, развернуть свою спутницу градусов на сто тридцать и элегантно заткнуть. Платком, выхваченным из нагрудного кармана.

Я бы так не смог. Даже при очень большом желании. Поэтому прыснул. Оля улыбнулась уголками глаз. Ира — тоже. А Света и Наталья Родионовна расхохотались. Веселились все время, пока чубатый уводил брыкающуюся даму подальше от нашей компании. Потом унялись, и развеселившаяся Карамзина начала рассказывать байку из своей юности.

Два первых предложения я услышал. И даже представил бал в поместье Хлебниковых. А потом ожила гарнитура в правом ухе и голосом Дайны дала понять, что у мелочи наклевываются проблемы.

Я, естественно, требовательно мотнул головой и превратился в слух.

— Семнадцатилетнему дурню из рода Цуриковых, глава которых, кстати, входил в Совет Десяти, не понравилось, что братья Искрицкие не отходят от Полины и Лизы. Сторонников у него тут хватает, свора, собранная им, порядка двадцати минут пыталась перетягивать внимание на своего предводителя. А когда поняла, что Егору и Тихону плевать на рассказы о героизме Святослава, сменила тактику и начала цепляться к словам девчонок. Наша спокойна, как озеро в полный штиль, а злобная мелочь уже начинает закипать… Та-ак, а пришлю-ка я тебе сигнал тревоги и маршрут движения к тому залу…

Телефон завибрировал буквально через мгновение, и я, кинув взгляд на экран, сначала помрачнел, а потом обратился к Кувалде:

— Наталья Родионовна, вынуждены вас покинуть — судя по всему, у наших воспитанниц наклевываются проблемы…

— Компанию составить позволите? — спросила она, толком не дослушав этот монолог.

Я кивнул, развернулся по вектору, появившемуся на экране, и плавно ускорился. Метров через двадцать осадил ледяным взглядом слугу Искрицких, дежурившего у двери и попытавшегося заступить нам дорогу. Потом прошел до пересечения коридоров и чуть было не сорвался в серию рывков, увидев, что часть энергетических узлов мелочи запульсировала, сами «силуэты» ушли в перемещение и прикрыли собой Егора, а толпу из одиннадцати дохлых Новиков и Дружинников, рванувшуюся в атаку, уносит в противоположном направлении.

Настоящий сигнал тревоги, раздавшийся через долю секунды, развязал мне руки, и я, выдохнув слово «Началось», выстрелил собой к двери в нужное помещение. Влетев внутрь, сместился в сторону, чтобы не мешать девчатам, оглядел поле боя и вывесил мощную воздушную стену перед двумя слугами Искрицких, попытавшимися разнять дерущихся. Для чего? Для того, чтобы их, простецов, не убили. Ибо «детки», сорвавшиеся с нарезки, лупили навыками в меру своих возможностей!

К сожалению, меня не поняли, и я, мгновенно разозлившись, рявкнул на весь зал:

— Не вмешивайтесь: пусть дерутся! Может, то, что не доходит через голову, дойдет через задницу!!!

Услышав мой рык, атакующие заменжевались. А зря: мелочь, правильно расшифровавшая намек, ускорилась еще немного и продолжила кошмарить противников — Лиза, подставив наледь под ногу рыжеволосого крепыша чуть постарше себя, легким шлепком оплеухи по щиколотке помогла мальчишке потерять равновесие, ворвалась в ближний бой, прогнула, всадила затылком в пол и, заметив, что защита приказала долго