Читать книгу - "Щегол 1-11 - Василий Горъ"

смотрел на половину одиннадцатого, то есть в направлении, в котором сиял знакомый «силуэт». А после того, как заметил огненно-рыжую шевелюру, подозвал к себе официанта, как раз проходившего мимо, взял с подноса четыре бокала со свежевыжатыми соками, «одолжил» Свету Ире и под ручку с Ольгой направился к Карамзиной. Да, напрямик, то есть, игнорируя целый ряд неписанных правил высшего света. Зато добрался до Кувалды от силы секунд за сорок, поймал ее взгляд и улыбнулся:

— Добрый день, Наталья Родионовна! Искренне рад видеть вас в добром здравии. Хотя, признаюсь, не ожидал. Ибо вы — как утверждают эксперты по всему и вся — и высший свет существуете в разных плоскостях бытия.

— Добрый день, Игнат Данилович! Добрый день, дамы… — поздоровалась она и весело ухмыльнулась: — В этом конкретном вопросе эксперты по всему и вся не врут: мы с высшим светом действительно существуем в разных плоскостях бытия. Но некоторые мероприятия, бывает, посещают личности, которые мне интересны.

— Типа, «если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе»? — ехидно спросил я.

— Именно… — подтвердила она, окинула оценивающим взглядом наши наряды и притворно вздохнула: — Костюмчики. Новые. Стильные. И из кожи очередных Кошмаров. Игнат Данилович, у вас совесть есть? Вы же так все Пятно вырежете…

Глава 22

3–4 марта 2514 по ЕГК.

…Существование в другой плоскости бытия не мешало представителям высшего света… хм… уважать Карамзину до слабости в коленях и сухости во рту, поэтому компания этой аристократки служила нам великолепным щитом. Нет, к нам, бывало, подходили. Но либо члены главной ветви рода Искрицких, выполнявшие поручения хозяина приема, либо хорошие знакомые Натальи Родионовны. Ибо моих в зале не оказалось. Ну, а все остальные держались на расстоянии и очень старались не привлекать к себе внимания одной из самых эксцентричных, вспыльчивых и мстительных «Княгинь» Империи.

Вот мы и расслабились — посмеялись над реакцией записных модников и модниц на особую коллекцию Натальи Родионовны, над их желанием как можно быстрее прорваться в Богатыри и над воистину сумасшедшим ростом цен на низкоранговые Искры с пеленой теневика, в разы повышающие шансы этих «героев» добраться до тренировочных заимок живыми и не пострадать на обратном пути.

Кстати, веселилась наша собеседница не только искренне, но и красиво. Кроме того, плевать хотела на возможное недовольство окружающих, поэтому всегда высказывала свое мнение в полный голос, а если хохотала, то от всей души. Мы, в общем-то, тоже не стеснялись — почувствовав, что эта женщина общается с нами без камня за пазухой, развлекались в полный рост. Благо, до официальной части приема было еще далеко, а стоять и скучать было не по нутру. При этом тоже не срезали острые углы и не пугались тем, обсуждение которых теоретически могло выйти боком — говорили именно то, что думали, шутили ничуть не менее отвязно, чем наша собеседница, и не скрывали, что получаем удовольствие от этой перепалки. А это — по утверждению Дайны, как обычно, анализировавшей все и вся — помогло Карамзиной определиться со своим отношением к нам-любимым и захотеть провести «следственный эксперимент».

Жеста или взгляда, которым она подозвала к себе родича, нарезавшего круги в отдалении, я не заметил. Зато засек резкое изменение курса одной из энергетических структур и невольно подобрался. Как вскоре выяснилось, зря: «силуэт» неплохо развитого Боярина, направившийся к нам с половины пятого — то есть, из моей мертвой зоны — торопился выполнить безмолвный приказ главы рода.

И выполнил, с поклоном вручив ей стандартную шкатулку-термос на одно ядро и снова испарившись. Ну, а Кувалда, проводив его нечитаемым взглядом, приподняла крышку емкости, заглянула внутрь, убедилась в том, что содержимое никуда не делось, и протянула термос мне:

— Игнат Данилович, это вам — Искра, без умения с которой в глубоких областях Пятна делать нечего. Дарю от всей души и без задних мыслей. Пока одну, ибо добыть в этом рейде еще две, к сожалению, не получилось.

Я заинтересовался, открыл шкатулку, изучил смутно знакомый кусок плоти и, уставившись в глаза Карамзиной, проверил свою догадку:

— Это же Искра горностая… ранга третьего или второго, верно?

Женщина изумленно выгнула бровь и оглядела меня с головы до ног с удвоенным интересом:

— А вы полны сюрпризов…

— И что вас так удивило? — полюбопытствовал я.

Наталья Родионовна подергала себя за мочку уха и первый раз понизила голос:

— Ни в одном Пятне, граничащем с Империей, низкоранговых горностаев нет: их истребили еще в начале прошлого века, добывая шкурки, из которых шились самые престижные символы власти — мужские мантии, и женские муфты. Кроме того, изображений этих Искр нет ни в одном современном каталоге. А я охочусь за этими зверьками в «двойке», но даже там они попадаются в лучшем случае раз в два-три месяца. Вы же узнали Искру горностая с первого взгляда. Как? Кстати, даю слово, что эта информация дальше меня не уйдет.

Я немного поколебался и пожал плечами:

— Мы, бывает, заглядываем и в «единичку». А без умения с этой Искры там действительно не выжить — мы убедились на себе. Но за порыв души — огромное спасибо: я оценил. И обязательно отвечу добром за добро…

Попытка вернуть шкатулку не удалась — Карамзина заявила, что подарки обратно не забирает, и предложила приживить этот навык… Полине. Хитрость была шита белыми нитками, но я ответил на незаданный вопрос, сказав, что так и сделаю.

Женщине полегчало, и она, на миг «поплыв» взглядом, сменила тему на куда менее серьезную:

— Игнат Данилович, скажите, пожалуйста, а вы собираетесь участвовать в мартовской гонке серии «Спорт-Элит»?

— Да, собираюсь.

— Значит, какое-то время будете к ней готовиться, верно?

— Верно.

— На автодроме под Южным?

— Да.

— И, вне всякого сомнения, будете тренироваться не один, так?

— Хотите составить нам компанию? — спросил я, сообразив, к чему она клонит.

— Да. Очень… — без тени улыбки ответила она, почему-то решила, что этот ответ меня не удовлетворил, и решила объясниться: — Игнат Данилович, за сто тридцать семь лет активной жизни мне успело осточертеть очень и очень многое — да, я никогда не лезла в заговоры и во власть, не предавала, не изменяла, не клеветала, не рвалась к чему бы то ни было по головам и не употребляла наркотики, но всеми, скажем так, условно положительными «грехами» давным-давно пресытилась. Увы, потребность в сильных и ярких эмоциях никуда не делась, поэтому я нахожу их в творчестве — рисую, режу по дереву и камню, ваяю, шью, пишу стихи и, бывает,