Читать книгу - "Любовные драмы звезд отечественного кино - Александр Сергеевич Варакин"

же главное для нее (она была прежде всего актрисой!) она узнала, еще лежа с забинтованным лицом: у нее будет громадный шрам. Но потом, когда сняли бинты и она взглянула на себя в зеркало, Валентина убедилась воочию, что сниматься в кино ей, вероятно, уже не придется… Вот строки из письма к матери, которое она пишет в те страшные дни:

«Моя самая родная и единственная мама. Я очень, очень давно не писала тебе. Этому было и очень много причин. Самая главная – конечно, мое лицо. Операция не была совсем удачной. То есть все, в сущности, к большому сожалению, почти по-прежнему. Должна быть еще одна операция, а может, и еще, и еще, пока что-нибудь не удастся исправить. Очень мучительно, что так долго нужно лечиться. Если с другими я могу говорить какие-то чужие, глупые слова, то тебе хочется писать с теплотой, от души. А душа сейчас у меня замерзла».

Душа не оттает у нее уже никогда, несмотря на случайные или неслучайные подарки судьбы. А подарки будут. Но будет и трагедия.

Маловероятно, что молоденький Эльдар Рязанов знал историю Валентины Караваевой, когда он на творческом конкурсе во ВГИКе написал небольшой сценарий, состоящий в следующем. Талантливый пианист только что получил свой консерваторский диплом (или, скажем, сдал свой последний экзамен по инструменту). Счастливый, он спешит домой или к любимой девушке, чтобы поделиться с любимой (или родными) своей самой большой радостью. Внимание его притуплено, и вот, почти уже подходя к дому, он совершенно случайно попадает под трамвай… И трамвай отрезает ему кисти обеих рук…

Как видите, даже придуманная, подобная история вызывает ужас. Каково же было живой и лучезарной красавице Валентине Караваевой, когда почти то же самое случилось с нею наяву!

В истории со съемками «Машеньки» и с трагедией в Куйбышеве никаких вариантов нет. Абсолютно все авторы рассказывают ее одинаково. В биографии Валентины Караваевой эти два эпизода не имеют разночтений и не интерпретируются.

Жизнь заново: любовь и театр

Теперь никто не собирался снимать ее в кино. Это и страшно, и больно, но, к счастью, у Валентины было много мужества, много здравого смысла, а ее непреклонный характер не давал ей отчаяться. По закону «Мосфильм» должен был позаботиться об актрисе, получившей тяжелое увечье по пути на работу. Доподлинно мы этого не знаем, но некоторые обстоятельства говорят о том, что, видимо, киностудия снимает для Валентины номер в московской гостинице (скорее всего, и оплачивает его), и Валентина Караваева, живя в Москве, продолжает биться в двери студий и театров. Везде она получает отказ.

Несмотря на это, ей никто не препятствует в поездках на фронт с фронтовыми актерскими бригадами. За оставшиеся годы войны (1944–1945) у нее много было творческих контактов непосредственно со зрителями, боготворившими ее.

Теперь мы не можем с уверенностью утверждать и то, виделась или нет она со Сталиным. Последующие события говорят о том, что, скорее всего, происходило это неоднократно. Во-первых, актрису любила вся страна, и о ее горе, конечно же, знали многие и многие, в том числе и сам вождь, который смотрел фильм «Машенька» не единожды. Во-вторых, учитывая путь, каким актриса пришла в кино (рекомендация Сталина), Сталину непременно должны были доложить о том, что произошло с Валентиной Караваевой. Тем более что она совсем недавно получила Сталинскую премию. В-третьих, мы знаем, что Валентина Караваева в те же два года неоднократно появлялась на самых высших дипломатических раутах. Она могла быть там в числе группы киноактеров и актрис или по рекомендации Сталина, ведь на нее, советскую актрису, которая тронула сердца союзных солдат, непременно хотели посмотреть и дипломатические работники.

Виталий Вульф, пожимая плечами, осторожно говорит, что, вероятно, НКВД приложил руку к последующей биографии актрисы, но нам сейчас совершенно ясно, что так и было – хотя бы потому, что каждый советский человек, впервые и далее (по долгу службы) встречавшийся с иностранцами, тем более «буржуями», обязательно должен был пройти инструктаж в органах безопасности. Такая практика продолжалась до самой перестройки, объявленной в 1980-х годах М. Горбачевым, да и в процессе перестройки, пока не распался СССР. Дальнейшие события в жизни Валентины Караваевой никак не могли пройти мимо НКВД (КГБ): она познакомилась с военным атташе посольства Британии Джорджем Чапменом. Это произошло зимой 1945-го.

Здесь приведу несколько вариантов версии знакомства Джорджа и Валентины. Это, возможно, не играет принципиальной роли, но уж очень показательно как часть мифа, родившегося еще при жизни актрисы.

Один из вариантов – Чапмен встретил актрису в коридорах отеля, и она ему понравилась.

Второй вариант не для слабонервных: в лифте того же отеля (это была гостиница «Москва», которая сейчас снесена) Чапмен встретил женщину, лицо которой было забинтовано. Однако его поразили замечательные по красоте и выразительности глаза, он влюбился именно в глаза и с тех пор не мог расстаться с Валентиной Караваевой.

Третий вариант – он встретил актрису на приеме в английском посольстве, но любовь овладела им гораздо раньше: британец смотрел и любил фильм «Машенька».

Вариант четвертый, который я нашел в Интернете: Дж. Чапмен был на фронте и встретился с актрисой, приехавшей туда же с фронтовой бригадой. Дальше – то же, что в третьем варианте: британец помнил фильм «Машенька», потому что влюбился в эту девушку именно по фильму.

Как бы то ни было, с этой поры они не расставались. И это было весьма странно для 1945 года, ведь советскому человеку не полагалось даже общаться с иностранцами, не говоря уже о длительной и серьезной любовной связи. Понятно, что прошло совсем немного времени – и Валентина попала под самое пристальное внимание НКВД. Здесь уже точно не обошлось без серьезного контакта с этой организацией. Валентину вызвали на Лубянку и провели с нею непременную беседу, после чего она была отпущена восвояси.

Во времена Сталина и Берии такой исход был настолько редким, что Валентине Караваевой, можно сказать, очень повезло.

Вариантов объяснения такого везения два (оба имеют еще по два подварианта), причем оба умозрительные, надуманные, ничем не подтверждаемые. Заранее предупреждаю, что их придумал я сам, а потому прошу не относиться к сказанному мною как к истине в последней инстанции, а тем более не стараться делать из этой информации какие-то выводы.

Вариант первый: актриса благополучно преодолела путешествие в НКВД только по той причине, что была слишком известна и никто из сотрудников не посмел арестовать ее. Как подвариант: в НКВД знали, что Караваева под патронажем самого Сталина, а от Сталина никаких указаний не поступало, потому и ограничились одной лишь беседой с Валентиной. Вариант второй: Валентина Караваева, посмевшая когда-то написать умное письмо самому Сталину, с тех самых пор бывала в органах НКВД