Читать книгу - "Жизнь и труды Марка Азадовского. Книга I - Константин Маркович Азадовский"

– Е. К. Брешко-Брешковская, В. Г. Богораз, Л. Б. Красин, П. Ф. Якубович, а в первые годы ХХ в. публиковал свои статьи Л. Д. Троцкий, сосланный в Восточную Сибирь и проживавший короткое время в Иркутске[9].

«Восточное обозрение» прекратило свое существование в начале 1906 г.

Родители Марка Азадовского принадлежали к среде иркутского еврейства, весьма отдалившейся к концу XIX столетия от традиционного быта и талмудических предписаний. В 1880‑е гг. Иркутск стремительно заселялся евреями; если в 1877 г. в городе проживало всего 55 еврейских семейств, то к концу века их число приближалось уже к нескольким тысячам. Всероссийская перепись 1897 г. зафиксировала в Иркутской губернии 7480 человек иудейского вероисповедания, причем первую по численности группу составляли среди них ссыльные или потомки ссыльных[10]. Современный исследователь сообщает, что в конце XIX – начале ХХ в. еврейская колония в Иркутске стала «второй конфессиональной и третьей этнической группой в городе, достигая более 10% постоянного городского населения»[11]. Ядро этой группы составляли успешные предприниматели, купцы, коммерсанты; многие из них выделялись своей общественной активностью, занимались благотворительностью, избирались гласными городской думы и т. д. Среди иркутского еврейства было немало образованных людей (врачей, юристов, антрепренеров).

Заполняя в зрелые годы разного рода анкеты, М. К. сообщал о себе и своих родителях довольно скупо. «Родился в 1888 г. в г. Иркутске в семье мелкого чиновника горного ведомства, – указывал он, например, в «Кратком жизнеописании» (1945). – Детство прошло в крайне стесненной материальной обстановке, почти бедности (дед по отцу был переплетчиком; дед по матери, умерший задолго до моего рождения, – ссыльный). Отец первоначально занимал должность без чина и одновременно служил в театре – мать брала на дом шитье»[12].

Далее мы попытаемся дополнить и отчасти дешифровать эту лаконичную анкетную запись.

Марк Азадовский родился 5 декабря 1888 г.: дата подтверждается документально и не вызывает сомнений. Учитывая, что разница между юлианским и григорианским календарем составляла в XIX столетии 12 дней, в современных справочниках следовало бы указывать: 5 (17) декабря. Однако всюду приводится иная дата: 18 декабря. Эта неточность восходит, по-видимому, к дате, которую многократно сообщал сам М. К.: в заполненных им анкетах, автобиографиях и жизнеописаниях (после 1917 г.) значится именно 18 декабря (в этот день он обычно принимал поздравления и ожидал гостей).

Марк был первенцем в семье Абрама и Веры Азадовских, сочетавшихся браком в октябре 1887 г. Мать, Вера Николаевна (до крещения – Вера Марковна), урожденная Тейман, родилась в 1870 г. Ее отец Марк (Мордухай) Тейман, в честь которого Марк и получил свое имя, характеризуется в «Жизнеописании» 1938 г. как «ссыльный поселенец, повстанец 1863 г.»[13], а в другой, также поздней, записи – как «начетчик»[14] (грамотный, начитанный человек). Марк Тейман прибыл в Сибирь из Литвы[15], что вполне соответствует сведениям, исходящим от М. К. Ведь именно там, в западной части Российской империи, получили в XIX в. широкое распространение идеи Гаскалы (еврейского Просвещения), немало способствовавшей интеллектуальному раскрепощению евреев, их модернизации, обретению гражданских прав и т. д. Отдаляясь от своих «корней», часть еврейской молодежи все более тяготела к России, ее языку и культуре и постепенно ассимилировалась.

Марк Тейман умер, по-видимому, в начале 1880‑х гг. («…задолго до моего рождения», сообщает М. К.). О его жене и семье сведений не имеется, но можно с уверенностью предположить, что их жизнь не отличалась довольством.

У Веры Тейман было два брата и младшая сестра (Сара). Старший брат Соломон (?–1942), «домовладелец в Иркутске»[16], имел пятерых сыновей[17] и двух дочерей. Что касается второго брата Веры Николаевны, то о нем известно, что его звали Наум и он занимался коммерцией (торговал продуктами, гвоздями, мылом и пр.). В 1900‑е гг. он проживал в Иркутске – в доме Давида Осиповича (Иосифовича) Азадовского (1870–1935)[18]; в 1910‑е гг. обосновался в Благовещенске[19]. Сведений о его судьбе не обнаружено. Жена его Лидия Константиновна (в 1940‑е гг. жила в Норильске) поддерживала отношения с М. К. вплоть до 1950‑х гг.

В «Жизнеописании» 1938 г. М. К. сообщал:

Два брата матери работали в ремесленных мастерских, позже мелкими служащими в частных фирмах, но затем постепенно выходили на более самостоятельный путь, однако, стесненные в правах как евреи, занимались по преимуществу коммерцией[20].

Сара Тейман (1874–1947) сочеталась браком с хабаровчанином Ринальдом Лукичом (Лукьяновичем) Стрижевским[21], начальником (с 1899 г.) почтовой станции и телеграфа при вокзале и пристани на Уссурийской железной дороге (окраина Хабаровска), впоследствии – служащим на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД)[22]. В середине 1930‑х гг. вернулась вместе с мужем из Харбина в СССР. Умерла в Иркутске.

В. Н. Азадовская прожила долгую жизнь и умерла в Иркутске в 1950 г. Незаурядная женщина, волевая и властная, она была главой и опорой семьи Азадовских (мы не раз встретимся с ней на страницах книги). В цитированном выше «Кратком жизнеописании» сообщается, что после переезда на Дальний Восток (начало 1900‑х гг.) Вера Николаевна «стала работать в качестве представителя фирмы по продаже швейных и пишущих машин, пианино и проч.[23], а также в качестве страхового агента»[24].

В одном из поздних писем к сыну (от 21 октября 1945 г.), как бы подводя итог прожитой жизни, Вера Николаевна писала:

Ищу свои проступки. Работала для мужа и детей добросовестно, любила мужа и детей больше всего на свете, чести своего мужа и детей, даже мысленно, никогда не оскорбила. – Так в чем же моя вина? Мой характер? Но ведь ты же, мой дорогой, знаешь сколько мною пережито за все мои годы. С 15-тилетнего возраста борьба за существование. Откуда же быть достойному характеру. Ну, ворчу, ну – кричу! Но ведь подлости-то никому не сделала. Может быть, в том-то и вся моя вина, что на компромисс со своею совестью никогда не шла и не пойду! (88–36; 39 об.)

Отец Марка, Абрам Иосифович (после 1891 г. – Константин Иннокентьевич) Азадовский, был сыном иркутского мещанина Иосифа (Осипа) Абрамовича Азадовского (1841–1897)[25], занимавшегося переплетным ремеслом[26]. Иосиф Абрамович был женат дважды; одну из его жен звали Хана (Геква-Хана), но она ли была бабушкой Марка, неизвестно.

Абрам Азадовский родился в 1867 г. в Чите, но вскоре его родители покинули город, обосновавшись в Иркутске[27]. Он учился (предположительно в 1879–1882 гг.) в иркутском шестиклассном Техническом училище (в 1889–1921 гг. – Промышленное механико-техническое училище), куда могли