Читать книгу - "«Ваш Рамзай». Советская военная разведка в Китае и хроника «китайской смуты». 1922–1930 годы. Книга 1 - Михаил Николаевич Алексеев"

искренней, а его отъезд в Ургу является лишь дипломатическим шагом по отношению к противнику, то после отхода его частей в пределы Внутренней Монголии инструкторская работа, хотя и в сокращённом масштабе, будет длительной и серьёзной».

Упоминавшийся «пекинский центр» был создан по решению Киткомиссии Политбюро ЦК РКП(б) от 17 апреля 1925 г. «для руководства всей военной работой в Китае».

Допускался и другой вариант развития событий: «Однако следует допустить, что отъезд Фэна в данный момент вызван желанием развязать руки правительству и своим подчинённым в отношении революционных сил Северного Китая и предоставить им ликвидацию отношений с нами в области военной работы и материальных расчётов. В случае правильности такого предположения наша военная работа была бы для данного периода законченной».

Документ содержал и выводы, которые подлежали неукоснительному исполнению:

«7. Независимо от того, как в дальнейшем сложатся взаимоотношения с 1-й Народной армией, пребывание в Китае нашего инструкторского состава в том количестве, как сейчас, является ненужным. Необходимо оставить на месте не более 10 человек, особо подобранных как в смысле знакомства с обстановкой и работой, так и в смысле личных качеств. Остальные подлежат отзыву в течении ближайшего времени.

8. Оставшиеся инструктора приступают к работе лишь на основе полной оговорённости с командованием армии о их реальных задачах и функциях. Посылка каждого нового работника производится лишь по конкретному требованию на совершенно определённую работу.

9. Работающий инструкторский состав должен быть целиком обеспечен переводчиками, чтобы личная нагрузка была стопроцентной. При подборе переводчиков нужно иметь полную гарантию их надёжности и добросовестности.

10. Развёртывание нашей военной работы в будущем должно происходить на базисе одновременно развёртывающейся работы национально-революционных организаций в армии и укрепления их влияния.

В военной работе необходимо особое внимание уделить созданию хотя бы небольших образцовых частей, которые, подвергаясь одновременно политической обработке, могли бы служить реальной опорой для развития и закрепления влияния Гоминьдана и партии [КПК].

…

13. В связи с поражением Народных армий на Севере, особое значение приобретает наша работа по дальнейшему укреплению Кантонской армии. После временного укрепления реакции на Севере Кантону может угрожать серьёзная опасность нового наступления и интервенции. Работа нашего инструкторского состава, приведшая к созданию крепкого ядра в Кантонской армии и к объединению вокруг него разрозненных прежде военных группировок, должна быть продолжена. Заявки кантонского правительства на инструкторский состав и материальную поддержку должны быть по возможности удовлетворены».

Оценка деятельности по укреплению «Кантонской армии» были явно завышены, учитывая последовавшее развитие событий.

Комиссией Ивановского предлагалось и расширить полномочия военного атташе:

«11. Учитывая опыт прошлого, необходимо дать военному атташе как руководителю всей военной работы возможность самостоятельного определения как методов военной работы, так и подходов к выполнению поставленных задач в зависимости от обстановки в данной армии в пределах общей политической линии, намечаемой центром и полпредом.

Военный атташе, отвечая за результаты работы в своей области, должен иметь возможность определять для военных работников их взаимоотношения в военной области с местным командованием и намечать план и линию их работы».

Следом за представленным в Политбюро ЦК ВКП(б) документом под названием «Военно-политическая работа в Китае и необходимая реорганизация её на ближайший период», комиссия Ивановского (А. С. Бубнова) подготовила два доклада (апрельский и майский), содержавших заключения по организации разведывательной работы в Китае (и не только военным ведомством). Общим в обоих докладах являлась констатация того факта, что эта работа была «явно неудовлетворительной».

В докладе, подготовленном комиссией Политбюро 22 апреля 1926 г., в частности, говорилось:

«1. Разведка и освещение обстановки в Китае (особенно в интересах нашей активной политики в собственно Китае) признаётся явно неудовлетворительной. Объясняется недостатком средств и организационными недочётами.

2. Комиссия признаёт совершенно необходимым усилить изучение обстановки в Китае, для этого надо:

а) усилить военную и политико-экономическую разведку;

б) организовать при Полпредстве исследовательское бюро с задачей всестороннего изучения политико-экономической обстановки в Китае. Бюро подчиняется Полпреду, ответственному за общее руководство им. Заинтересованные органы и лица свои задания передают в Бюро через Полпреда;

в) возложить на резидента Разведупра исполнение, с одной стороны, заданий Москвы, а с другой – В.А.[Военного атташе]».

Организация «исследовательского бюро» при Полпредстве была излишня. Это было затратно и не эффективно. Навряд ли, было целесообразным возлагать на резидента выполнение заданий и Москвы, и военного атташе. За каким заданием закреплялся приоритет? За заданием Центра?

Плачевное состояние организации деятельности военной разведки (и не только военной) по добыванию разведывательных сведений и материалов было зафиксировано в направленном в Политбюро ЦК ВКП(б) 17 мая 1926 г докладе комиссии А. С. Бубнова под названием «Общие выводы и практические предложения».

В разделе «Информационно-разведывательная работа» доклада говорилось, в частности, следующее:

«Постановку информационной работы вообще, и разведывательной (Разведупр, ИНО ГПУ) в частности, надо признать явно неудовлетворительной. Разведывательные органы, освещая удовлетворительно Маньчжурию и Монголию, крайне неудовлетворительно освещают остальной Китай и борющиеся там группировки.

Политика полпредства и наша военно-политическая работа базируется зачастую на отрывочных, случайных, непроверенных сведениях.

Кроме того, сама обработка материалов, изучение страны в Пекине организованы неудовлетворительно.

Разведупр тратит массу энергии на изучение общей экономики, ИНО не обрабатывает вообще материалов, а полпредовская информация освещает текущие события с опозданием на 1,5–2 месяца (полпредские бюллетени).

Кроме того, необходимо констатировать, что в работе Разведупра и ИНО имеется много параллелизма, приводящего к лишней трате валюты».

Для улучшения работы предлагалось:

«а) Разведработу (Разведупр, ИНО ГПУ) построить таким образом, чтобы Северный Китай (Маньчжурия, Монголия) освещались под углом интересов обороны СССР, а весь собственный Китай – с точки зрения потребностей нашей активной политики в Китае и изучения борющихся в нём сил.

б) При полпредстве создать специальное бюро, которое изучало бы и освещало политико-экономическую жизнь Китая.

в) Военведу и ГПУ предложить договориться о большей согласованности работы и устранения параллелизма».

Комиссией А. С. Бубнова было обращено внимание на более строгий отбор и обучение военных инструкторов для Китая:

«Все отправляемые работники должны быть предварительно проинструктированы и пройти хотя бы краткий курс ознакомления с обстановкой в Китае в Восточном отделе Военной академии», – говорилось в практических предложениях комиссии. Учитывая, что инструкторы в большинстве случаев направлялись без знания китайского языка, а это мешало «интенсивности и полезности работы», Карлу Радеку предлагалось обратить особое внимание на подготовку надёжных и достаточно квалифицированных переводчиков в Университете трудящихся Китая им. Сунь Ятсена. Комиссия считала необходимым пересмотреть весь личный состав военных инструкторов в Китае и «…наметить как его освежение, так и пополнение». При этом подбор новых инструкторов должен был быть строго персональным с учётом как их квалификации, так и состояния здоровья и семейного положения.

«Комиссия Ивановского» (А. С. Бубнова) «также высказалась за возложение на Военного Атташе и обязанностей резидента Разведупра».

Инициатива членов комиссии А. С. Бубнова, далёких от разведки и