Читать книгу - "Хроники Dishonored. Тень Дануолла - Лоик Делахайе-Хьен"

тоже выступает против Спинозы, утверждая, что люди могут быть свободными даже несмотря на тяжесть обстоятельств, если держатся за нечто сильнее природы или общества: моральный долг, перевешивающий благоразумие, или личные мотивы. Надевая маски, Корво и Эмили могут как погнаться за эгоистичным желанием мести, так и стать кем-то другим, сверхчеловеческим воплощением справедливости, которое займет место рухнувшего авторитета. Когда Билли Лерк идет против человека, прощения которого она добивалась почти шестнадцать лет, против воспоминаний о хаосе, посеянном «Китобоями», ведьмами и культистами, чтобы проявить милосердие к Чужому, она по-настоящему освобождается. Она делает выбор вопреки всему, к чему ее склонял весь остальной мир. Так что Дауд прав: в мире Dishonored мы не всегда можем предугадать характер последствий. Однако у нас есть что противопоставить фатализму и легкому пути (ведь смертоносное прохождение всегда легче): наш моральный компас и шанс поступить правильно в условиях, которые ставит игра, или в самых сложных дилеммах выбрать тот вариант, что покажется наиболее справедливым.

Реквием по империи

Когда игрок попадает в катакомбы Старого порта, он встречает Старую Ветошь – второстепенного персонажа, с которым он еще не раз пересечется в первой Dishonored[119]. Старая ведьма собирается пытать своего заклятого врага, главаря банды с Боттл-стрит. Она намерена принести его в жертву, чтобы создать костяные амулеты, – то же самое она сделала с мужем. На этих амулетах (как сама Ветошь сообщила жутким шепотом) она вырежет красивую песню.

В мифологии Dishonored музыка вселенной – это поле битвы оккультных сил. По одну сторону диссонанс Бездны, резонирующий в рунах и амулетах; мистический рокот, раскатывающийся от сил игрока, который поднимается из глубин мира и проникает в глубины души, как песнь кита. По другую – шарманка, изобретение главы Аббатства обывателей, способная нейтрализовать силы Бездны с помощью древней музыки из математически гармоничных нот. В Death of the Outsider она даже превращается в орудие пыток, когда смотрители занялись «очищением» выживших ведьм из Королевской кунсткамеры.

Так что музыка в Dishonored – это мощная сила в любом случае. Чтобы она следовала за игроком неотступно, Arkane обратилась за помощью к опытному композитору, который, как и Старая Ветошь, может заставить кости петь: к Дэниелу Лихту. Оригинальные саундтреки

С фильма «Дети ночи» (1991) Лихт специализировался на ужасах: Hellraiser: Bloodline, Necronomicon в киноадаптации рассказов Лавкрафта… Наибольшего успеха он добился на телевидении, написав саундтрек к восьми сезонам сериала «Декстер». От остальных его отличает несколько экзотический подход к музыке: например, он не прочь сыграть на хирургических инструментах или древних погремушках из человеческих костей. В мир видеоигр он пришел, чтобы заменить легендарного композитора серии Silent Hill Акиру Ямаоки; для этой франшизы он написал музыку к Downpour и Book of Memories. Однако Хидео Кодзима предпочел продолжить работу с другим композитором, Людвигом Форсселлом, над ныне отмененной частью Silent Hill. Единственная игровая франшиза, кроме Silent Hill, над которой потрудился Лихт, – это Dishonored. Death of the Outsider стала его лебединой песнью – она вышла через месяц после того, как композитор умер от рака.

По словам саунд-дизайнера Томаса Миттона, Arkane с самого начала хотела, чтобы музыка стала «неотъемлемой частью Дануолла». Поэтому Лихт сделал ее похожей на зловещий туман: летучей, но тяжелой, словно она всегда незримо нависает над игроком, поэтому игра так изобилует эмбиентными композициями, порой в ущерб сильным темам или боевой музыке. Прислушаемся, однако, к звенящей перкуссии в Empress Death, звучащей во время пролога, или к отрывистым ударам в Ambients, сигнализирующим о переходе от скрытности к сражению. Роль музыки заключается не в том, чтобы задать характер боя по заветам японских RPG, а в том, чтобы поддержать звуковое оформление событий первого плана (например, звуки выстрелов из пистолета или металлический лязг складного клинка героя). Поэтому Лихт предпочитает обходиться без духовых инструментов и сосредоточиться на более неприметных струнных. Для фаз исследования он написал фоновые отрывки примерно по двадцать секунд; они звучат в случайном порядке, как зловещее карканье, никак не связанные с каким-либо срежиссированным событием. Как и при работе над «Декстером», он экспериментировал с инструментами: играл на ксилофоне и вибрафоне не молоточком, а скрипичным смычком, чтобы получить невероятно неуютный звук, наглядно демонстрирующий основное настроение франшизы. Несмотря на значимую роль сверхъестественных сил, Лихт не хотел, чтобы Dishonored звучала как «классическое фэнтези». Он вдохновлялся Лондоном и пытался поймать «викторианское» звучание, не забыв добавить своего рода чудаковатость за счет более современных включений. Один из примеров – Aristocracy Exploration: сочетание клавесина и музыкальной шкатулки зовет на негостеприимный бал Бойлов, где смотрители и гости скрывают свои темные помыслы под масками. Диссонирующая деревянная перкуссия Flooded Suspense, напротив, демонстрирует упадок Затопленного квартала, ставшего логовом Дауда, и напоминает о духе племени, почитавшем древнего бога Чужого.

Во время работы над Dishonored 2 Arkane по видеосвязи представила композитору средиземноморский сеттинг новой части. Лихт тут же взял в руки бузуки – греческую лютню – и сыграл тему из первой игры. Разработчики были очарованы. Звучание бузуки похоже на звуки клавесина; в этом саундтреке она звучит уже в главном меню, подчеркивая как имперский характер новой главной героини, так и серконские корни ее отца. Этот инструмент встречается в игре повсюду, от эмбиентов до боевых треков. В Dishonored 2 появилась еще одно нововведение: для каждого из основных персонажей Лихт написал отдельную тему. Музыка Корво спокойная, ее тон и выбор инструментов напоминают звуковой фон Дануолла из первой части. В темах Далилы и Эмили используются струнные, символизирующие принадлежность к императорской семье; но виолончель у первой добавляет мелодии тяжесть, одновременно угрожающую и преследующую, тогда как высокие звуки струнных у второй навевают ностальгию, и сопровождает их женский голос. Может, это призрак Джессамины?

Саундтреки Death of the Outsider короче, чем в предыдущих частях, но следуют основам франшизы. При этом последний игровой сегмент открыл Лихту путь к созданию настоящего катабасиса – музыкальной фрески сошествия в ад, когда Билли постепенно погружается в рудники Шиндейри. В цепочке треков, составляющих A Hole in the World, знакомые струны вселенной Dishonored постепенно затихают по мере того, как игрок все больше удаляется от мира людей. Когда он попадает в Бездну, в Into the Void на первый план выходят нечеловеческие, бесформенные мелодии, которые иногда прерываются внезапным грохотом фортепиано. В гуще такого хаоса мифическая древняя музыка, столь математически упорядоченная, кажется незаметной. Также стоит упомянуть набор виниловых пластинок, выпущенный по случаю двадцатилетия Arkane Studios: в него вошли не только оригинальные саундтреки ко всем трем играм, но