Читать книгу - "Горцы Кавказа и их освободительная борьба против русских. - Теофил Лапинский"

имеют свои сборные места и своих предводителей, знают каждый шаг врага и собираются по требованию своего вождя или своих товарищей. Они лежат часто днями в засаде, перенося с удивительным терпением и выносливостью голод, холод и скуку. В лесу, сидя на деревьях, скрытые густой листвой, в камышах, стоя часто часами по горло в воде, они бросаются как коршуны, как только показывается вблизи слабый транспорт, и прежде чем подоспеет из крепости помощь, они исчезают.

Вся линия правого берега Кубани защищена многочисленными крепостями, между которыми стоят еще небольшие казачьи посты и беспрерывные патрули для охраны пограничной реки и поддержания связи. Каждый пост помещается в крепком деревянном блокгаузе, состоит из одного небольшого отряда пехоты от 25 до 100 человек и одного казачьего пикета от 10 до 25 всадников. Многие из этих блокгаузов имеют еще и орудие. На каждом доме устроен высокий деревянный помост, с которого часовой может смотреть далеко в степь. Кроме того, там находятся несколько сигнальных шестов, покрытых смолою. Русская сторона заселена только на расстоянии 5–6 часов пути за этой линией.

Абреки стараются захватить патрули, напасть на стражу или обмануть бдительность последней и прокрасться через линию, чтобы сделать нападение на населенную местность. Такой набег имеет много трудностей, потому что сначала нужно перейти реку, потом – военную линию, пройти довольно длинное расстояние, которое тянется до населенного места, неожиданно напасть на русских поселенцев и потом с добычей или пленными совершить тот же самый путь обратно. Таким образом, выполнение таких нападений очень различно в зависимости от того, когда они происходят – летом или зимой, когда Кубань обыкновенно замерзает и бдительность и число пограничных постов удваивается. Летом такие нападения могут производиться и производятся, особенно же абреками из Шапсугии, только с большим риском, вследствие ширины и глубины реки Кубани. Обыкновенно собираются лишь 10–15, никогда не больше 20 дерзких и решительных молодцов. Они запасаются на некоторое время продовольствием, размер которого зависит от того, как долго они полагают быть в экспедиции, и на бурдюках, сделанных из козьих шкур, плывут на другой берег. Такие бурдюки легко поддерживают человека на поверхности воды и облегчают плавание даже лошади.

На другом берегу они осторожно двигаются в высоком камыше, который часто в плоской местности тянется часами. Если же им попадается в руки патруль, то они довольствуются тем, что уводят лошадей и всадников на другой берег; если они узнают от пленных, что вблизи находится слабо защищенный пост и чувствуют себя достаточно сильными, то пробуют произвести нападение, но быстро спасаются на другой берег, как только поднимается тревога, так как в таком случае враг скоро получает подкрепление.

Если экспедиция предпринимается в глубь страны, то абреки стараются ночью перейти Кубань и, крадучись в камышах, в высокой траве и кукурузных полях, приблизиться к какому-нибудь хутору [62], чтобы еще до полуночи совершить нападение и потом иметь еще часть ночи для обратного пути. Такие далекие экспедиции очень опасны, потому что патрули осматривают каждое утро очень внимательно все следы, а когда они подозревают, что прокрались абазы, то быстро идут по следам; если они убеждаются в присутствии банды на правом берегу, то моментально дается тревожный сигнал, и через четверть часа гремят вдоль границы пушечные выстрелы и зажженные сигнальные шесты пылают в небе. Из станиц скачут казачьи отряды и обыскивают местности во всех направлениях; пограничный кордон усиливается, число патрулей увеличивается, чтобы отрезать отступление абазам. Когда последние видят, что они обнаружены, ищут защиты в камышах или кукурузных полях, что им, впрочем, редко удается, потому что казаки внимательно осматривают все следы и безостановочно преследуют их. Когда они наконец открыты, то стараются добраться до какого-нибудь дома, если такой случайно имеется вблизи, и сражаются там на жизнь или смерть. Чрезвычайно редко случается, чтобы такая группа абреков сдалась без сопротивления; они защищаются обыкновенно до последнего и в этот последний момент думают только о том, чтобы продать дороже свою жизнь и насколько возможно больше убить русских. Часто поджигают дом, в котором они скрылись, чтобы вынудить их к выходу.

В 1857 году погибла таким образом, за исключением одного, целая группа, принадлежавшая к одной фамилии. Старик Пшикуи-Борок из племени Вайа с реки Убин в Шапсугии в своей жизни более сотни раз переходил кордон, нанося свои страшные визиты стране черноморских казаков, и всегда отделывался более или менее счастливо. Он жил уже много лет спокойно в своем юнэ, когда ему году на 70-м вздумалось опять жениться. Но случилось так, что он, переплативший так много денег за жен своих сыновей и внуков, не был в состоянии за свою собственную невесту внести плату, которая, имея в виду его возраст, была довольно высока. Опечаленный, он собрал однажды своих сыновей и взрослых внуков на семейный совет и предложил им предпринять под его предводительством набег в Черноморье. Он знал один хутор, приблизительно на расстоянии пяти часов от Кубани, который лет 20 назад был им разграблен и сожжен. Он узнал, что на этом месте построен теперь другой прекрасный хутор, в котором живет сотник[63] со своим семейством.

Опытность старого отца была порукой молодым людям в почти верной удаче. Весело было приведено в порядок оружие, приготовлено продовольствие, и в тот же день после обеда вся группа отправилась в путь на Кубань. Она состояла из старика, который бодро, как молодой, шел впереди, шести его сыновей, четырех внуков и двух дальних родственников – в целом из 13 человек. Подойдя к пограничной реке, они после наступления вечера перебрались на другой берег и пошли дальше вперед. Все шло благополучно, банда не встретила никаких патрулей; старик, который знал каждую тропинку, шел в течение часа непрерывно вперед, часто по колено в воде, через камыши; все следовали за ним и не оставляли никаких следов. Еще час шли они в камышах, потом вступили на кукурузные поля и двигались так быстро, что еще задолго до наступления дня подошли близко к назначенному хутору. Здесь они остановились для отдыха и решили спокойно переждать день, а потом через два часа после наступления темноты, как только не видно будет никакого движения на хуторе, напасть на него.

Медленно тянулся жаркий летний день, особенно потому, что все должны были лежать в полной тишине. Старик выполз один раз немного вперед, чтобы осмотреть поближе хутор и поискать воды, но, услышав человеческие голоса и лай собак, поспешно вернулся обратно. Когда стало совершенно темно, по знаку старика поднялась