Читать книгу - "Хроники и документы времен Столетней войны - Коллектив авторов"

опасаться, как бы из-за этого на него не ополчился король Франции, который прежде уже вступал с ним в ссору. Герцог боялся, что, если затея короля Англии окончится провалом, король Франции пойдет с войной на Брабант и заставит его в одиночку расплачиваться за действия всех остальных союзников. Поэтому он послал к королю Франции мудрого рыцаря мессира Луи Крайнхема[290], и многих других людей из своего совета. С помощью веских оправданий они должны были убедить короля, чтобы он не изволил верить никаким худым донесениям о брабантском правителе. Дескать, будучи двоюродным братом английского короля, герцог не может, не нарушая приличий, закрыть въезд в свою страну для него и его людей, если те честно за все расплачиваются. Но, помимо этого, герцог не сделает ничего, что могло бы вызвать неудовольствие французского короля.

На этот раз король им поверил и до поры до времени успокоился. Герцог же тем временем не замедлил навербовать латников в Брабанте, епископстве Льежском и других краях на ту сумму, которая была ему обещана. Однако никаких денег он воинам пока не давал и ограничивался только щедрыми обещаниями, несмотря на то, что англичане уже сделали ему первую выплату. Таким образом, он хотел держаться на плаву между двумя разными течениями. Он старался уверить короля, что никогда не будет ему враждебен, и долгое время ему это удавалось, несмотря на то, что вся его страна ясно видела совсем обратное. Дабы лучше скрыть от короля Франции свои истинные намерения, он часто посылал к нему названного мессира Луи Крайнхема с извинениями. В конце концов герцог велел рыцарю, чтобы он тихо оставался при короле и не возвращался в Брабант до особого распоряжения. В то же самое время он уверял англичан и других своих союзников, что ни за что на свете не нарушит своих обязательств перед ними, и вскоре они сами увидят, как честно он их исполнит.

Дела оставались в таком положении всю зиму до самого лета. Тогда король Англии решил на совете, что он отправится за море со многими графами, принцами, баронами и рыцарями и причалит прямо в Антверпене, чтобы более точно узнать замыслы и намерения своего кузена герцога, как от него самого, так и от других людей.

При известии о том, что король причалил в Антверпене[291], туда стали съезжаться разные господа, желавшие посмотреть на него самого и на его большую свиту. Когда король достаточно почтил и попотчевал этих гостей, они посоветовали ему переговорить с названным герцогом, своим кузеном, а также со своим зятем герцогом Гельдернским, с маркграфом Юлихским, мессиром Жаном д'Эно, сиром Фалькенбергом и другими сеньорами, заключившими с ним договор, дабы точно узнать, как и когда они намерены приступить к выполнению своих обязательств.

Король так и сделал. По его приглашению все сеньоры-союзники съехались в Антверпен между Троицыным днем и днем Святого Иоанна, в год 1338[292]. Сначала их очень пышно попотчевали на английский манер, а затем благородный король Эдуард собрал их на совет и очень любезно изложил перед ними свой замысел, дабы узнать мнение каждого. При этом он попросил их высказаться как можно скорее, говоря, что именно ради этого он к ним приехал, снарядив такое большое количество своих людей; и теперь понесет большие убытки, если они не откроют своих намерений со всей определенностью.

Тогда сеньоры устроили большое совещание. Рассматриваемый вопрос их очень тяготил. Средь них не было единомыслия, и они постоянно поглядывали на герцога Брабантского, который не выказывал большой радости по поводу происходящего и хранил свои думы в секрете. После продолжительного обсуждения они, наконец, дали благородному королю Эдуарду такой ответ: «Сир, мы прибыли сюда прежде всего, чтобы повидать вас, нежели для каких-нибудь иных целей, и у нас еще не готов продуманный ответ на вашу просьбу. Поэтому мы разъедемся по своим владениям, посоветуемся со своими людьми, а затем вернемся к вам в тот день, который вы сами пожелаете назначить, и дадим столь прямой ответ, что между нами не останется уже никаких недомолвок».

Благородный король ясно видел, что на сей раз он не добьется ничего иного, и потому смирился до поры до времени. Он договорился с сеньорами, что они вновь соберутся в Антверпене через три недели после дня Святого Иоанна и дадут самый что ни на есть продуманный ответ. Однако перед расставанием король настоятельно указал им на большие расходы и убытки, которые он будет ежедневно нести по их милости. Дескать, высаживаясь в Антверпене, он думал, что они столь же готовы действовать, как и он сам; поэтому он ни за что не вернется в Англию, покуда не узнает их намерения со всей определенностью, если, конечно, они его не обманут.

Затем сеньоры разъехались, а король в ожидании назначенного дня остался тихо жить в Антверпене в аббатстве Святого Бернара. Некоторые английские сеньоры и рыцари тоже задержались в Антверпене, чтобы составить королю общество. Другие же разъехались в разные стороны: одни — в Брюссель, другие в Эно, третьи — по добрым городам Фландрии. Их везде хорошо принимали и чествовали, а они вволю развлекались и не скупились при этом на расходы.

Герцог Брабантский уехал назад и стал часто слать большие денежные суммы королю Франции, всячески оправдываясь и прося, чтобы король не верил никаким худым донесениям, приходящим о нем.

Но вот приблизился день, когда король Эдуард ждал услышать ответ сеньоров-союзников. Однако они прислали вместо себя нарочных с извинениями и заявили, что они сами, как и обещали, уже полностью подготовились и снарядились, но пусть король заставит сделать то же самое герцога Брабантского, ибо тот приходится ему самым близким родственником, но, несмотря на это, готовится к походу спустя рукава. Мол, как только им станет известно, что герцог готов, они немедленно выступят и примутся за дело вместе с ним.

Тогда благородный король добился встречи с герцогом и, пересказав ответ, полученный от сеньоров-союзников, попросил его во имя дружбы и родства, чтобы он соизволил сделать для себя нужные выводы и впредь уже никак его не подводил. Ибо очевидно, что он готовится к войне очень вяло, и, если его поведение не изменится, он, король, может по его вине лишиться поддержки и помощи этих сеньоров.

Услышав это, герцог очень сильно смутился и сказал, что посоветуется. После довольно долгого совещания он заверил короля, что снарядится, лишь только это потребуется, но сначала ему надо переговорить со всеми сеньорами в определенный день, чтобы уточнить