Читать книгу - "Полководцы Победы - Леонид Михайлович Млечин"

И вождь любезно поинтересовался у Еременко:

– Куда бы вы желали поехать, товарищ Еременко, на Брянский фронт или в Крым?

– Пошлите меня туда, где противник будет применять танки, – предложил Еременко. – Я сам командовал механизированными войсками и знаю тактику их действий.

Так Еременко получил Брянский фронт.

– Там будут тяжелые бои, – предупредил Сталин. – Там действует танковая группа вашего старого знакомого Гудериана.

В кремлевском кабинете вождя Еременко твердо сказал:

– Да, враг силен. Очень силен. Сильнее, чем мы ожидали. Но бить его, конечно, можно. И это не так уж сложно. Надо лишь уметь это делать.

Но до победы было еще далеко. Ранним утром 2 октября 1941 года главные силы немецкой группы армий «Центр» перешли в наступление. Началась битва за Москву.

Перед началом операции «Тайфун» части вермахта получили возможность хорошо отдохнуть. В журнале боевых действий немецкого VIII армейского корпуса, наступавшего в районе Вязьмы, говорилось: «После длительного периода оборонительных боев войска испытывают очевидный подъем. После непродолжительной артиллерийской подготовки и короткого ожесточенного боя наши дивизии прорвали вражеские позиции».

Войска Брянского фронта оказались в тяжелейшем положении. Командовавший фронтом генерал-полковник Еременко 13 октября был ранен в правую ногу и правое плечо. За ним прислали фронтовой бомбардировщик Пе-2. Но самолет ночью совершил вынужденную посадку, генерала спрятали в крестьянской избе. Охрана связалась с Москвой. 14 октября за ним прислали санитарную машину и в тот же день положили на операционный стол в Центральном военном госпитале Наркомата обороны.

«Операция была мучительная, – вспоминал Еременко, – из ноги осколки удалось извлечь, но один довольно крупный осколок, засевший в грудной клетке, достать так и не удалось. После операции меня перевели в палату.

Температура доходила до 39 г. адусов; хотя сознание больше не оставляло меня, состояние было тяжелое, и я, грешным делом, думал, что не выживу».

На следующий день к нему в госпиталь приехал Сталин. А тот день – 15 октября – один из главных, решающих дней в обороне Москвы: немцы совсем рядом.

Как сказано в одном стихотворении:

Повсюду пели Дунаевского —

стояли немцы у ворот.

Стихотворение написал мой родственник – питерский поэт и военный врач Семен Вульфович Ботвинник, он участвовал в обороне Ленинграда, потом воевал в бригаде морской пехоты на Северном флоте.

Еременко рассказывал:

– Ночью меня посетил Верховный главнокомандующий. Расспросил меня об обстоятельствах моего ранения и сделал упрек за то, что я не берег себя. Верховного главнокомандующего сопровождали члены Государственного комитета обороны Вячеслав Михайлович Молотов и Лаврентий Павлович Берия.

Невиданное дело! Мало кому вождь оказывал такую честь.

Сталин ценил уверенных в себе бравых генералов. Еременко немедленно эвакуировали в Куйбышев – долечиваться.

«Мне предстояло ехать в поезде, составленном из маленьких дачных вагонов, – рассказывал Еременко. – Лежать я мог только на спине, и так как комплекцией природа меня, как говорится, не обидела, то разместить меня на вагонной койке не удалось.

Меня положили прямо на пол в проходе вагона. К счастью, на вокзал приехал начальник тыла Красной армии генерал Хрулев. По его указанию меня перенесли в вагон начальника эшелона и быстро отправили поезд».

Когда Андрей Иванович пошел на поправку, его вернули в Москву. 23 декабря генерал доложил в Ставку, что выздоровел. 24 декабря его вызвали к Сталину. Вождь посмотрел на Еременко и неожиданно спросил:

– Скажите, вы обидчивы, товарищ Еременко?

– Нет, не очень.

– Склянского помните?

Эфраим Маркович Склянский всю Гражданскую войну был заместителем председателя Реввоенсовета Республики и заместителем наркома по военным и морским делам. Его очень ценили Ленин и Троцкий.

– Помню, – ответил Еременко.

Сталин говорит:

– Так вот, я, будучи дважды наркомом, в свое время подчинялся Склянскому – заместителю наркома по военным делам. А вы не обидитесь, если мы назначим вас временно в подчинение товарищей, которые не так давно были вашими подчиненными?

Что Андрей Иванович Еременко мог сказать в такой ситуации?

Еременко поехал на Северо-Западный фронт командующим 4-й ударной армией. Фронтом командовал генерал-лейтенант Павел Алексеевич Курочкин, образованный военачальник, окончивший две академии. Еще недавно на Западном фронте он был подчиненным Еременко.

Впрочем, очень скоро Сталин выдвинул Еременко на пост командующего Юго-Восточным фронтом. Историки подсчитали, что за годы войны Сталин десять раз назначал Еременко командующим различными фронтами…

«Волевой и энергичный»

Андрей Иванович Еременко родился в 1882 году в крестьянской семье. В 1913-м его призвали в царскую армию. В Первую мировую был произведен в унтер-офицеры. После революции вернулся домой. С лета 1919 года в Красной армии. В Гражданскую командовал взводом, служил начальником разведки кавалерийской бригады, начальником штаба полка.

Маршал Иван Христофорович Баграмян вспоминал, как в 1924 году оказался в Ленинграде на Высших кавалерийских курсах в особой группе командиров полка:

«В нашей учебной группе были Андрей Иванович Еременко, Георгий Константинович Жуков, Константин Константинович Рокоссовский… Люди совершенно разные по складу характера… Но все они уже тогда были испытанными командирами – волевыми, смелыми в мыслях и поступках…

Из всех нас, пожалуй, самым упорным был Андрей Иванович Еременко. Имея за плечами всего четыре класса земской школы, он с редким трудолюбием осваивал обширную и насыщенную учебную программу. Настойчивость и неутомимость остались у него на всю жизнь и с особой силой проявились в Великую Отечественную войну».

Двадцать лет Еременко прослужил в кавалерии и в 1938 г. ду получил под командование кавалерийский корпус. Он продолжал учиться. Прошел Кавалерийские курсы усовершенствования командного состава Красной армии, курсы командиров-единоначальников высшего командного состава при Военно-политической академии имени Н. Г. Толмачева. Окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе.

Составляя в 1939 году характеристику комкора Еременко, заместитель командующего войсками Белорусского военного округа по кавалерии Георгий Константинович Жуков назвал Андрея Ивановича «волевым и энергичным командиром», но добавил: «Единственной отрицательной стороной тов. Еременко является отсутствие у него скромности, выражающееся в том, что он популяризирует свою работу и состояние корпуса, тогда так оно значительно отстает от требований приказов Народного комиссара обороны».

Жуков и Еременко, оба очень уверенные в себе, недолюбливали друг друга, что отразилось не только в их мемуарах, написанных на склоне лет, но и в практике взаимоотношений двух крупных военачальников.

В 1940 году Еременко полгода командовал механизированным корпусом, потом буквально два месяца войсками Северо-Кавказского военного округа, а в январе 1941 года принял на Дальнем Востоке 1-ю Краснознаменную армию, которая противостояла захватившей Северный Китай японской императорской армии.

За месяц до начала Великой Отечественной Еременко записал в дневнике: «Меня обуревают мысли о современной войне. Я считаю, что на первый план выдвигаются танковые войска, авиация и парашютные войска. В современной операции успех будут иметь те войска, которые в своем составе будут иметь крупные парашютно-десантные войска… Я желал бы командовать воздушно-десантной армией (в