Читать книгу - "Второй президент Чехословакии Эдвард Бенеш: политик и человек. 1884–1948 - Валентина Владимировна Марьина"

дел аграрий Йозеф Черны. Они сообщили, что аграрии поддержат кандидатуру Бенеша, который опять предложил на пост министра иностранных дел Камила Крофту. Беран и Черны упомянули о словаке Штефане Осуском, но потом согласились с предложением, чтобы министерство иностранных дел временно курировал Годжа. В ночь с 17 на 18 декабря стало известно заявление Немеца о снятии своей кандидатуры: Бенеш оказался единственным кандидатом коалиции.

Утро 18 декабря выдалось пасмурным, неприятным. Температура колебалась около нуля, и снег, который выпал ночью, начал таять. 292 депутата и 144 сенатора заполнили Владиславский зал Пражского Града, чтобы избрать нового президента. Карел Крамарж в выборах не участвовал. Председатель палаты депутатов Малипетр открыл заседание в 10.30, а в 11.20 огласил результаты голосования: Бенеш получил 340 голосов, 76 бюллетеней оказались пустыми. Они принадлежали депутатам Судето-немецкой партии. Бенеш выиграл первый тур с большим числом голосов, чем когда-то получил Масарик, и достиг своей цели[259]. Он стал главой государства и оказался на вершине политической власти.

Как считает Земан, неприятности, сопровождавшие избрание Бенеша, по крайней мере частично являлись следствием его и Масарика понимания роли главы государства. Президент, по их мнению, не мог оставаться только репрезентативным лицом и символом ЧСР, поскольку ни Масарик, ни Бенеш не верили, что заботу о благе страны можно доверить исключительно политическим партиям. Длительная, подчас яростная кампания за президентский пост временно отвлекла внимание чехословацкой общественности от грозной внешнеполитической ситуации.

Глава 8

Первый год президентства

Борьба за президентское кресло несколько ослабила внимание Бенеша к вопросам внешней политики. Но усиление международной напряженности снова заставило его активизировать свою деятельность в этом направлении. В начале января 1936 г. Бенеш встретился с полпредами Франции, Англии и СССР и заверил их в неизменности внешнеполитической линии ЧСР, состоящей в упрочении сотрудничества с этими странами и стремлении к укреплению коллективной безопасности в Европе. Но вопросами внешней политики ЧСР в это время официально ведал премьер-министр М. Годжа, который позволял себе высказывания и действия, не всегда совпадавшие с позицией Бенеша, а отражавшие скорее настроения правой части возглавляемой им аграрной партии. Так, еще в ноябре 1935 г. в интервью корреспонденту французской газеты «Тан» Годжа подчеркнул необходимость экономического сотрудничества государств Центральной Европы с Германией и Италией, игнорируя, в частности, вопрос о чехословацко-советских отношениях, что вызвало явное недовольство Москвы. Бенеш пытался ослабить это впечатление, заявив на встрече с Александровским 8 января 1936 г., что «с его избранием президентом защищаемая им концепция европейской политики коллективной безопасности и опоры ЧСР на СССР упрочилась»[260]. В этом же уверял Александровского и Годжа в беседе 14 января 1936 г., который говорил о «независимости внешней политики Чехословакии от вопросов ее внутренней политики и еще меньше от вопросов чьих бы то ни было партийных интересов». Вместе с тем он усиленно подчеркивал необходимость франко-английского сотрудничества в сохранении мира в Европе и особенно роль Англии в европейских делах. Определяя внешнеполитическую линию Годжи, Александровский писал: «ударение переносится с Франции на Англию, но англо-французское сотрудничество считается главной предпосылкой сохранения мира в Европе, причем СССР отводится крупная, но второстепенная роль в рамках женевской политики. Женевская же политика формулируется как политика коллективной безопасности и региональных договоров»[261].

В январе 1936 г. Годжа выступил с планом экономического сотрудничества центральноевропейских стран, исходным пунктом которого должно было стать экономическое и политическое соглашение Австрии и Чехословакии. План предусматривал торговое и экономическое сближение стран Малой Антанты с Италией, Австрией и Венгрией. По представлениям Годжи, объединение государств Дунайского бассейна должно было стать важным фактором международной политики, обеспечивавшим Чехословакии возможность сотрудничества с Германией на равноправной основе. СССР оставался «за бортом» этого плана. Бенеш скептически относился к нему. «Вопрос о Средней Европе, по Бенешу, – писал Александровский в письме М. М. Литвинову 14 февраля 1936 г., – не имеет самостоятельного значения. Этот вопрос – производный от вопроса о европейском соотношении сил в целом. А с этой точки зрения решающим является характер взаимоотношений между Францией, Англией и СССР и вопрос поведения Германии… "Просто легкомыслие воображать, что на данном этапе вопрос о Средней Европе можно отделить от вопроса об остальной Европе и решить самостоятельно". Эти буквальные слова Бенеша несомненно относятся к планам Годжи, потому что Бенеш после этого, не называя Годжи, говорил о беспокойстве, вызванном в Европе "широтой новых среднеевропейских планов"»[262]. Бенеш был недоволен инициативами Годжи, который, оставаясь главой правительства, в связи с этим должен был оставить пост министра иностранных дел. 29 февраля 1936 г. МИД ЧСР возглавил К. Крофта, которого еще Масарик видел в этом кресле в случае избрания Бенеша президентом.

Что касается оценки политики Англии и ее участия в европейских делах, то Бенеш в отличие от англофила Годжи был, по словам Александровского, «склонен к умеренному дозированию оптимистических настроений по этому поводу». Президент по его словам, писал Александровский, «никогда не утверждал, что Англия прямо пойдет на серьезные обязательства в Европе, особенно же в Средней Европе. Единственное, что Бенеш утверждал и утверждает это и сейчас, – это то, что Англия втягивается и втянется в европейские дела через Францию и сотрудничество с ней». Бенеш всегда являлся сторонником франко-английского сотрудничества на международной арене и прилагал много усилий для его налаживания. Теперь же он возлагал большие надежды на то, что сближение позиций этих двух стран будет проходить «с учетом и даже известным участием СССР»[263].

Захват Эфиопии фашистской Италией активизировал действия противников коллективной безопасности. В Лиге Наций они добивались отмены статьи ее устава, обязывавшей эту организацию применять коллективные военные и экономические санкции к нарушителям мира. И Англия, и Франция высказались против таких санкций в отношении Италии. Стоит в этой связи обратиться к характеристике английской политики чехословацким посланником в Лондоне Яном Масариком 6 января 1936 г.: «Англичане знали и знают очень хорошо, что только тесное сотрудничество Англии и Франции может сохранить европейский мир. Однако при всем при том Германия им значительно ближе, чем Франция, хотя с методами Гитлера они и не согласны. Хотя все на камеру говорят о Муссолини либо как о сумасшедшем, либо как о гангстере, но все же хотят найти формулу, чтобы и волк оказался сыт, и на козе осталось хотя бы столько, чтобы для негуса[264] это оказалось приемлемым. На одном дыхании говорится о необходимости всеобщего сотрудничества под эгидой Женевы и о возможности печального конца Лиги Наций и возврате к довоенным методам союза и согласия». Вместе с тем Масарик считал, что большинство англичан относится к Лиге Наций «очень серьезно»