Читать книгу - "История карфагенян - Вернер Хусс"

Сражение шло обычным ходом до того момента, пока не погиб Ганнон. Его смерть стала поворотным пунктом прежде всего потому, что оставшийся без коллеги Бомилькар оказался не в состоянии отдавать требуемые приказы. До сих пор упорядоченное отступление части фланга, которым командовал Бомилькар, скоро превратилось в беспорядочное бегство, которое завершилось даже не в лагере, а в самом городе. Потери были сравнительно небольшие. С карфагенской стороны погибло не более тысячи человек, с греческой — около двухсот.

Понятно, что воздействие поражения на внутренние отношения в самом Карфагене было весьма значительным. Примечательно, что первые последствия выявились в религиозной сфере. Новые религиозные чувства проявились в возвращении к формам древней карфагенской религиозности. В первую очередь было решено направить, как это было раньше, деньги и священные дары богу Мелькарту в Тир, что давно уже не делалось для бога метрополии, ввести десятину на все государственные доходы и присоединить к этому, несмотря на выросшие расходы, другие не менее значительные знаки благочестия. Также и другие боги Тира могли рассчитывать на новую приверженность к ним карфагенян. Копии золотых божественных часовен карфагенских храмов должны были быть выставлены в тирских святилищах, чтобы верующие могли остановиться перед ними и помолиться о благополучии дочернего города. Но прежде всего необходимо было вновь помириться с Баал-Хамоном. Комиссия рассмотрела жертвенную практику, связанную с культом этого бога, и пришла к выводу, едва ли для кого-либо неожиданному, что в прошлом для жертвы богу иногда подсовывали детей. Поэтому теперь 200 детей из самых первых семей должны были быть убиты во славу бога. Многие семьи, которых ранее подозревали в том, что они при своих жертвоприношениях обманывали бога, заявили, что они добровольно подчиняются воле бога, и более 300 детей были вынуждены умереть. Все эти меры должны были служить восстановлению «нарушенного ранее почитания богов» (Диодор). За это обещалось спасение и благополучие города.

Но наряду с богами и Гамилькар должен был прийти на помощь. Карфагенская депутация просила генерала, командовавшего на Сицилии, поспешить на помощь городу, которому угрожала смертельная опасность. Гамилькар приказал согражданам, прибывшим к нему, утаить поражение и от врагов, и от друзей. Некоторых из них он послал в Сиракузы, чтобы они потребовали от сиракузян сдачи города, говоря, что «африканские воины» якобы погибли и их корабли сожжены. В качестве доказательства он предъявил корабельные носы из флота Агафокла, которые карфагеняне захватили и принесли в лагерь Гамилькара. «Начальники» (Диодор), т. е., по-видимому, Антандр, все же словам послов не поверили и немедленно отослали их назад. Через некоторое время они созвали народное собрание, на котором обсудили создавшееся положение. На нем некий Диогнет, про которого его враги говорили, что он подкуплен Гамилькаром и изгнанниками, высказал мнение, что город надо сдать карфагенянам. Его слушатели были ошеломлены. Хотя он, имея такое мнение, конечно, не победил, но, во всяком случае, сумел показать, что не только большая часть сиракузских олигархов, но и часть сиракузского демоса была не готова к тотальной конфронтации с Карфагеном. Возможно, именно это народное собрание дало Антандру повод действовать энергично. Чтобы у осажденных не возникло чувство усталости от войны, он изгнал из города действительных и предполагаемых оппозиционеров, а это не менее 8 тысяч сиракузян. Гамилькар принял изгнанных. Карфагенский генерал решил теперь форсировать осаду, считая необходимым использовать достигнутое психологическое и военное преимущество. Но перед этим он снова направил в Сиракузы послов, гарантировавших Антандру и его сторонникам личную безопасность, если они сдадут город. На состоявшемся вслед за тем военном совете Антандр заявил, что он готов сдать город, но предводитель наемников этолиец Эримнон предложил подождать известий о том, что же действительно произошло в Африке.

Гамилькар уже занимался последними приготовлениями к штурму города, когда в Сиракузы вошло тридцати весельное судно Агафокла и принесло известие о победе тирана. Это был тяжелый удар по «карфагенскому делу»!

По всей вероятности, Гамилькар до сих пор не посылал в Карфаген никаких войск, так как надеялся вернуться на родину победителем Сиракуз во главе всей своей армии. Поскольку эта надежда, по крайней мере на время, была утрачена, он теперь отправил в Северную Африку 5 тысяч человек.

Здесь господином сельской округи был Агафокл. Он силой захватил укрепленные места вблизи Карфагена, а также подчинил себе несколько городов, часть которых сдалась ему из страха, а часть — из-за своей антикарфагенской позиции. После того как он разбил свой лагерь у Тунета, завистливого ливийского соседа Карфагена, он двинулся на завоевание городов, лежащих на восточном побережье Туниса. Он захватил Неаполь, привлек, наконец, на свою сторону Гадрумет и, кроме того, сделал своим союзником ливийского династа Элимаса. После взятия штурмом Тапса и остальные прибрежные города попали в его руки. Одни города он захватил, с другими заключил соглашения. Прибрежные города, большей частью населенные ливо-финикийцами, совершенно не намеревались просто открывать греку свои ворота.

После завоевания прибрежной области Агафокл двинулся во внутренние районы. Очевидно, он хотел иметь за своей спиной мирный тыл, прежде чем он приступит к подчинению карфагенского хинтерланда. Только после завоевания и этой области, и это он явно уже предвидел в своем плане, он должен был нанести решительный удар по Карфагену, центру враждебной державы.

Когда Агафокл уже находился на пути во внутренние районы, карфагеняне, которые получили подкрепление в виде войск, возвращенных Гамилькаром, перешли в контрнаступление. Они осадили Тунет и сумели вернуть значительное число укрепленных местностей. Кроме того, они захватили и укрепили холм, находившийся напротив Белого Тунета; из этого безопасного пункта можно было существенно нарушить, если вообще не разрушить, связи между опорным пунктом Агафокла в Тунете и его войсками на восточном побережье. И наконец, они разделили войска, стоявшие в Африке: в то время как часть войск оставалась около Белого Тунета, другая двинулась в более возвышенные области, чтобы вновь привлечь на свою сторону союзников, перешедших к Агафоклу. И они этого добились, хотя и не полностью. Стремлением карфагенского руководства, очевидно, было не допустить соединения частей Агафокла, находившихся около Тунета или в нем самом, с армией, действовавшей в Восточном Тунисе, чтобы затем, после нового присоединения союзных сил, иметь возможность нанести два отдельных удара против центров вражеских сил.

Когда Агафокл узнал об успехах карфагенян, он изменил свой маршрут и выступил против врага. Его войска напали на застигнутых врасплох карфагенских фуражиров, убили свыше двух тысяч человек и захватили много пленных. Карфагенское контрнаступление было остановлено. Во всяком случае, Агафокл должен был убедиться, что