Читать книгу - "Эйнштейн во времени и пространстве. Жизнь в 99 частицах - Сэмюел Грейдон"

в разъезжавшем по городу автомобиле с открытым верхом. А через месяц, получив неожиданное предложение от японского издателя, решил совершить большое турне по Азии и Палестине. Известие о решении Нобелевского комитета наградить его премией он получил незадолго до отъезда, и в той обстановке, которая сложилась тогда в Берлине, отменять поездку казалось неразумным[242].

На церемонии в декабре председатель комитета по присуждению премий в своей речи ясно дал понять, что, хотя Эйнштейн наиболее известен своей теорией относительности, Нобелевскую премию он получил не за нее. Председатель комитета заявил, что эта теория, по существу, относится к области эпистемологии – философии познания, – а не к точным наукам. Чтобы получить денежное вознаграждение, Эйнштейну, как и всем лауреатам, следовало произнести нобелевскую речь. Когда он вернулся из поездки по Азии и ему наконец удалось выступить с речью (он произнес ее в Гётеборге в июле 1923 года перед аудиторией из двух тысяч человек, включая короля Швеции), то говорил он исключительно о “фундаментальных идеях и проблемах теории относительности”[243].

Денежное вознаграждение, присужденное Эйнштейну, было значительным: сто двадцать тысяч шведских крон. Однако сам он этими деньгами не воспользовался. Еще при разводе с Милевой Марич он пообещал, что если когда‐нибудь получит Нобелевскую премию, то все достанется Милеве и их сыновьям. На эти деньги Милева купила три дома в Цюрихе, которые сдавала в аренду.

50

Путешествие Эйнштейна по Азии длилось полгода. Они с Эльзой отправились в плавание в начале октября 1922 года и вернулись в Германию в марте 1923‐го. В поездке Эйнштейн вел путевой дневник, где описывал свои встречи с политиками, представителями общественности и учеными, а также впечатления от храмов, походов в горы и ресторанов. Во время путешествия он прочитал вышедшую незадолго до того книгу психиатра Эрнста Кречмера “Строение тела и характер”, в которой автор утверждал, что некоторые психические расстройства чаще встречаются у людей определенных физических типов. Эйнштейну эта идея сразу понравилась – отчасти потому, что она соответствовала имевшейся у него склонности обобщать и классифицировать факты на основе ограниченного личного опыта.

Как‐то в начале поездки они с Эльзой рано утром совершили путешествие по индуистскому кварталу города Коломбо – фактической столицы нынешней Шри-Ланки. Вот как он описал это событие в своем дневнике:

Мы ехали в двух отдельных тележках, каждую из которых тянула пара очень сильных, но изящных мужчин. Мне было крайне стыдно потворствовать такому омерзительному обращению с людьми, но я не мог ничего изменить. Толпы нищих набрасываются на любого иностранца, умоляют о помощи и попрошайничают, пока тот не сдастся… При всей их утонченности создается впечатление, что климат мешает им думать о прошлом или будущем более отдаленном, чем ближайшие четверть часа… Стоит только внимательно приглядеться к этим людям, как вы перестаете ценить европейцев, которые более жестоки, грубы и алчны – и именно в этом, к сожалению, заключается их превосходство в практических делах, их способность браться за большие проекты и доводить их до конца. Не уподобимся ли и мы в этом климате индусам?[244]

Приземлившись в Гонконге, они с Эльзой посетили китайский квартал, и Эйнштейн записал свои наблюдения о жителях и местности:

Трудолюбивые, грязные, оцепеневшие люди. Дома очень однообразны, веранды напоминают ячейки улья, постройки жмутся друг к другу… Спокойствие и вежливость присущи здесь людям во всем, что они делают. Даже дети какие‐то вялые… Было бы жаль, если бы эти китайцы вытеснили все остальные расы. На таких, как мы, эта простая мысль наводит невыразимую тоску[245].

Эйнштейн писал, что рабочие, с которыми он столкнулся в Гонконге, – “самые несчастные люди на земле, с ними жестоко обращаются и в награду за скромность, мягкость и нетребовательность заставляют работать на износ”[246].

Японцы оказались “по темпераменту похожими на итальянцев, но еще более утонченными, не нервными, полными юмора, полностью впитавшими свои художественные традиции…[247] Для японцев характерна почтительность без тени цинизма и даже скептицизма[248]. Чистые души, каких нигде больше среди людей не встретишь. Нужно любить эту страну и восхищаться ею”. Тем не менее он заметил, что “интеллектуальные традиции этой нации, кажется, слабее, чем художественные”[249], и задался вопросом, было ли это связано с “природной предрасположенностью” японцев.

В Иерусалиме Эйнштейн подошел в субботу к Стене Плача и увидел там “своих унылых этнических братьев, обращенных лицом к стене”[250], которые раскачивались “вперед-назад, как маятники”. Жалкое зрелище людей с прошлым, но без настоящего. Он “пересек по диагонали этот (очень грязный) город, в котором уживались совершенно разнородные религии и расы, шумный, восточный и чужой”[251].

51

Находясь в Токио во время путешествия по Японии, Эйнштейн с Эльзой остановились в отеле “Империал”. Отель представлял собой грандиозное, еще не достроенное здание, спроектированное выдающимся американским архитектором Фрэнком Ллойдом Райтом.

В один из дней к Эйнштейну в номер явился курьер с письмом. Эйнштейн хотел отблагодарить курьера, но либо у него не нашлось мелочи, либо курьер согласно местному обычаю отказался от чаевых. Не желая отпускать человека с пустыми руками, он написал две небольшие записки на листках с эмблемой отеля. На одном листке он вывел: “Спокойная и скромная жизнь приносит больше счастья, чем погоня за успехом, сопровождаемая постоянным беспокойством”[252]. На втором – видимо, время поджимало, а Эйнштейна переполняли идеи, – он написал кратко: “Где есть воля, там есть и путь”[253]. И добавил в шутку, что эти листки могут когда‐нибудь стать ценными.

В 2017 году на аукционе в Иерусалиме записки были проданы за 1,56 миллиона и 240 тысяч долларов соответственно.

52

Солнечная обсерватория на окраине Потсдама – Башня Эйнштейна – была спроектирована при активном участии самого Эйнштейна, чтобы либо найти доказательства правильности общей теории относительности, либо опровергнуть ее.

Здание, возведенное между 1919 и 1924 годами, – настоящее чудо. Автором проекта выступил Эрих Мендельсон, и башня считается важнейшим образцом экспрессионистской архитектуры. Ее силуэт напоминает взлетающую ракету, которая выпускает облака дыма, отрываясь от земли. Телескоп помещается внутри светлой башни кремового цвета с необычными угловыми окнами. Свет из космоса поступает из обсерватории в частично скрытую от глаз лабораторию вытянутой формы.

При возведении башни возникло много проблем, отчасти связанных с тем, что она строилась из железобетона, который резко контрастировал с красно-желтыми кирпичными строениями, окружавшими ее на территории кампуса астрофизической обсерватории.