Читать книгу - "Некрополи Петербурга: Адамовы головы, холерные кладбища и Гром-камень - Маргарита Николаева"

обследование кладбищ, не может быть однозначным, т. е. только в качестве объектов озеленения»[192]. Были предложены и конкретные решения: изъять больше 30 га из территории Смоленских кладбищ под парки, а существующие там захоронения перенести, разделив территорию кладбищ на две зоны: мемориальный парк-некрополь и сохраняемое благоустроенное закрытое кладбище. Армянское и Малоохтинское кладбища предполагали полностью превратить в сад с перезахоронением останков из посещаемых могил на одном из действующих кладбищ города, а имеющиеся ценные памятники и надгробия с непосещаемых могил перенести в какой-либо парк-некрополь. Другие закрытые кладбища также планировалось поделить на зоны с переносом захоронений. Итог был следующий: «…всего из всей площади закрытых кладбищ, равной 175,5 га, в результате предполагаемого зонирования их территорий около 40 га займут мемориальные парки-некрополи, 45–50 га составит площадь сохраняемых закрытых кладбищ, около 80 га территории отойдет под сады и парки и примерно 10 га будет изъято под дорожное строительство»[193].

Какими знакомыми кажутся эти слова, не правда ли? Как и во всех предыдущих случаях, кладбища по большей части остались в своем неизменном состоянии. К сожалению, несмотря на невыполнение очередного плана по использованию территории кладбищ, некоторые некрополи все-таки пострадали от «городского строительства». Например, в 1980-х часть Смоленского православного кладбища отвели под постройку заводских цехов, а на нескольких участках Смоленского лютеранского кладбища построили пожарную часть. В то же время через Большеохтинское кладбище проложили дорогу — проспект Энергетиков. Надгробия с утраченных участков либо переносили на соседние, либо разбивали и использовали как строительный материал.

Важно отметить происходящие в конце 1980-х годов события, связанные с изменениями политической обстановки в стране. Либеральные реформы, гласность и доступность ранее засекреченной информации сделали возможными для исследований некогда закрытые темы. В 1989 году стало известно о Левашовской пустоши — месте массового захоронения жертв политических репрессий 1930-х и 1950-х годов. Несколько позже стало известно и о захоронениях расстрелянных на Преображенском кладбище, о которых мы упоминали выше. Открывшаяся людям информация о государственных репрессиях, необоснованных массовых убийствах и многолетней лжи побуждала многих пускаться в исследования истории собственных семей, позволила искать и добиваться правды.

Исследования велись и на городских кладбищах, правда, связаны они были не с взаимоотношениями человека и государства, а с историей некрополей, биографиями людей, архитектурой. В 1987 году была создана комиссия «Некрополь», занимавшаяся изучением кладбищ. Члены комиссии проводили просветительские лекции, готовили научные статьи, публиковали архивные материалы. Одним из результатов их работы стала книга «Исторические кладбища Санкт-Петербурга», вышедшая в 1993 году. Это первая со времен публикации «Петербургского некрополя» В. И. Саитова книга, рассказывающая об истории петербургских кладбищ, их особенностях и связях с городом вокруг. В книге также были приведены обширные статьи по архитектуре кладбищенских церквей, стилистике надгробных сооружений, эпитафиям.

Публикаций о петербургских кладбищах становилось только больше: в 1998 году вышли работы, посвященные лютеранским кладбищам. Материалы о Смоленском лютеранском были подготовлены Р. Лейноненом и Э. Фогт и включали в себя подробнейшую карту некрополя с отметками всех (!) захоронений, что авторы видели на территории. К карте прилагался алфавитный список погребенных, причем к каждому имени были приведены его перевод на русский или немецкий язык, а также зарисовки надгробия. Работа о Волковском лютеранском была не менее важной: ее автор, В. Г. Бем, составил описание 2000 сохранившихся памятников и привел данные о 3760 погребенных до 1936 года, также были опубликованы подробные планы всех участков кладбища. Исследования не прекращались и в 2000-е: выходили справочники по художественным надгробиям некрополей Александро-Невской лавры, справочник по Новодевичьему кладбищу с исторической справкой о некрополе, списком всех погребенных и детальными картами, подробная работа по уничтоженному Выборгскому римско-католическому кладбищу и Благовещенскому кладбищу XVIII века. Все эти издания демонстрировали возросший интерес к некрополям, осознание их ценности не только как объектов культа, но и как объектов исследований.

Примерно в тот же период многие надгробные сооружения на петербургских кладбищах получили статус объектов культурного наследия (ОКН). Аналогичный статус получили и некоторые кладбища, например историческая часть Смоленского православного кладбища. Хотя надгробия включали в перечень ОКН и ранее, одно из самых массовых включений произошло в 2001 году — правда, в основном это были памятники, уже признанные ОКН в советский период. Список объектов пополнялся и потом, но уже единичными включениями.

Что представляет собой статус объекта культурного наследия? Это значит, что объекты охраняются государством: объекты культурного наследия нельзя снести, любые работы на них должны проводиться профессиональными реставраторами после историко-культурной экспертизы, рядом с ОКН запрещено строительство и другие работы, а их порча или хищение грозят уголовной ответственностью. На практике, однако, у государственных институций не хватает ни материального, ни человеческого ресурса для проведения работ по сохранению объектов культурного наследия, поэтому, несмотря на свой статус, многие ОКН находятся в удручающем состоянии.

Важно отметить, что к надгробиям и кладбищам, признанным ОКН, применяется не только № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия…», но и № 8-ФЗ «О погребении и похоронном деле». Это тоже накладывает ограничения на работы по сохранению ОКН, поскольку ответственность за захоронение несут родственники покойного (или иные лица, имеющие подтверждающие документы), а в случае исторических кладбищ и дореволюционных захоронений установить ответственных и получить их разрешение на работы крайне затруднительно.

Но исследованиями и новыми статусами дело не ограничивалось: в 2000-е за некрополи пришлось вновь бороться, хотя казалось, что эпоха посягательств на кладбища ушла в прошлое. После публикации проекта «Измайловская перспектива», предполагавшего застройку почти всей территории уничтоженного Митрофаньевского и снесенной в советские годы части Громовского кладбищ, появилась общественная организация «Санкт-Петербургский Митрофаниевский союз». Организация, в которую входили и потомки погребенных на Митрофаньевском кладбище, выступала за создание на месте утраченных кладбищ мемориального парка, апеллируя к Федеральному закону № 8-ФЗ «О погребении и похоронном деле», запрещающему строительство на местах погребений. На кладбище был установлен поклонный крест, организован небольшой мемориальный участок, где были установлены найденные во время работ надгробия. После проведения историко-культурных экспертиз и под давлением общественности часть территории Митрофаньевского кладбища была выведена из проекта. Но прошло еще несколько лет столкновений властей и активистов, пока в 2014 году Митрофаньевское кладбище не получило статус объекта культурного наследия, что окончательно защитило его территорию от застройки. Митрофаниевский союз продолжает работать до сих пор: его члены занимаются историей некрополей, изучают биографии погребенных и намереваются добиться создания мемориального парка на месте уничтоженных кладбищ.

Говоря об исторических изысканиях и политической борьбе за некрополи, важно упомянуть еще один способ исследования — археологический. Он особенно полезен, когда внешние атрибуты кладбища (например, надгробные сооружения) утрачены. Так, недавно в результате изысканий были определены границы Калинкинского кладбища, закрытого в XVIII веке: это дворовая территория между домами 60, 60ж, 62, 62 м, 64 по Рижскому проспекту и домом 39к2 по Курляндской улице. Само кладбище в 2023 году было включено в перечень выявленных объектов