Читать книгу - "Ледяной Скипетр - Алексей Велесов"

ними ночью. Было понимание. Было принятие. И, что самое главное, было доверие. Он видел, что она не монстр. Он видел, что она учится.

Она научилась не только брать у льда силой, но и просить с покорностью. Она научилась не только разрушать, но и сохранять, лечить, давать передышку. И это знание, добытое ценой боли и страха, было первым, по-настоящему твердым шагом на пути к тому, чтобы обрести контроль над наследием, что жило в ее крови. Путь в Москву был долог и опасен, но теперь у нее внутри был компас. И имя этому компасу было не «Сила», а «Понимание».

Елена смотрела на свою руку, покрытую ледяными узорами. В этот момент она поняла, что лед никогда не был ее врагом. Он был не тем, что замораживает, а тем, что сохраняет. Не тем, что убивает, а тем, что дает время. Как реки, замерзающие зимой, чтобы весной с новой силой нестись к морю. Как зерна, сохраняемые в ледяных погребах до весны, чтобы дать новый урожай. Лед не был концом, а был частью цикла жизни. И впервые она не почувствовала, что магия льда — это проклятие ее рода, а поняла, что это дар, который нужно научиться понимать, а не бояться. Она вспомнила слова Лешего: "Лёд без весеннего таяния — это не зима, это смерть". Теперь она поняла их глубже, чем когда-либо. Лед должен таять. Но не раньше времени. Не до того, как придет весна.

Арина, наблюдая за Еленой, улыбнулась слабо и сказала:

— Знаешь, дитя, я не всегда была знахаркой. Когда-то я была крестьянкой, как и все. Но после Замерзания… после того, как мать моя застыла на крыльце, я нашла в сенях ее книгу. Не такую, как у вас в городе, с красивыми буквами. Ту, что писали на бересте, с рунами, вырезанными вручную. Там были не заклинания против болезней, а слова, что помогают понять, как лед может стать другом, а не врагом. Я училась месяцами, спрашивая реку, спрашивая лес, спрашивая даже тех, кто замерз. Они отвечали мне не словами, а чувствами, которые я учила понимать. И когда однажды в нашей деревне заболел мальчик, и его кровь, казалось, выливалась из него, как вода из дырявого ведра, я сделала то же, что делаешь ты сейчас. Положила руку на рану и попросила лед не убить, а сохранить. И он послушался. С тех пор я стала знахаркой. Не потому, что знала больше других, а потому, что научилась слушать то, что другие боялись.

Елена посмотрела на свою руку, покрытую ледяными узорами. Теперь она понимала: ее бабушка не монстр, а хранитель баланса. Не враг, а человек, который сумел найти способ ужиться с магией, а не бороться с ней. Она вспомнила, как в детстве бабушка говорила: "Магия — не для того, чтобы побеждать смерть. Она — чтобы не забывать жизнь". Теперь она поняла эти слова до конца.

Данила, отведя взгляд от Елены, посмотрел на ледяной саркофаг, покрывающий его рану. В его глазах стояло глубокое понимание. Он почувствовал, как лед, исцеляющий его рану, одновременно создает между ними невидимую связь. Елена не просто спасла его жизнь — она поделилась с ним частью своей силы, своей жизни. Он понял, что она не монстр, не оружие в руках империи. Она была хранителем, как и он когда-то, но хранителем другого рода. Хранителем баланса, а не порядка. И в этот момент он принял решение, которое держал в тайне даже от самого себя: он будет защищать ее, не как служивый, а как человек, понявший, что именно она может найти тот самый третий путь.

Елена встала, ощущая, как в ее руке снова начинает пульсировать кристалл льда. Не так ярко, как обычно, но достаточно, чтобы она обратила внимание.

— Что-то происходит в Москве, — прошептала она, чувствуя, как ледяная связь между ней и Скипетром слегка дрогнула. — Что-то не так.

В этот момент сердечный кристалл, пульсирующий над раной Данилы, слабо засветился синим светом. Не так ярко, как обычно, но достаточно, чтобы они оба обратили внимание.

— Что это? — спросила Елена.

— Это сердечный лед, — прошептала Арина, ее голос дрожал. — Он сохранит его жизнь, пока сердце бьется. Но помни, дитя, если когда-нибудь этот кристалл погаснет… значит, пришло время отпустить.

Елена посмотрела на Данилу. В его глазах, полных усталости и боли, стояло глубокое понимание. В этот момент она поняла, что ее путь не просто к трону. Ее путь к балансу. К тому, чтобы найти способ, при котором лед и огонь не будут разрушать друг друга, а дадут жизнь новому миру. Это будет нелегко. Возможно, невозможно. Но попробовать она обязана. Ради тех, кто замерз, и тех, кто горит. Ради всех, кто застрял между зимой и летом, между льдом и огнем.

Арина, наблюдая за ними, прошептала слова, которые, казалось, слышал только ветер:

— Воля Ветровой, хранительница льда… Не дай ему замерзнуть окончательно. И не дай ему растаять раньше времени. Найди третий путь, дитя. Потому что если его не будет… тогда не останется ничего.

Она подняла глаза, и в них стояла такая глубокая, безысходная боль, что Елена невольно содрогнулась. В этот момент она поняла, что Арина не просто знахарка. Она была тем, кто помнит. Кто хранит память о тех, кого лед не спас, а только заморозил навсегда.

Елена взяла руку Данилы в свою здоровую ладонь, чувствуя, как его пальцы слабо шевелятся в ответ. Она посмотрела в его глаза и поняла, что не одинока. У нее есть союзник. Не как солдат, но как человек, который тоже понял, что истинная сила не в выборе стороны, а в поиске пути, который позволит всем жить.

— Пойдем, — сказала она, вставая. — Нам нужно идти.

Она помогла Даниле подняться, и они двинулись к двери, оставляя за собой разгромленную избу, три ледяных саркофага и старую знахарку, которая смотрела им вслед, пока они не скрылись за поворотом. Ее глаза были наполнены слезами, но в них также горела искра надежды.

Арина тихо прошептала, обращаясь к уходящим, но не к ним:

— Найди его, дитя. Найди третий путь. Для всех нас.

Глава 13. Святилище под корнями

Арина вела их к дубу, но путь к нему оказался не простой тропинкой, а настоящим испытанием. Воздух становился все более густым, словно наливался невидимой энергией, и дышать становилось тяжелее с каждым шагом. Снег под ногами не скрипел, как обычно, а издавал странный, почти музыкальный