Читать книгу - "Самые громкие мистификации от Рамзеса до Трампа - Петер Келер"

oprindelse), которая убедила всю научную общественность. Огромное значение находки Марстрадера отметил Гельмут Арнц в 1935 году в своей работе «Руководство по изучению рун». Он пришел к выводу, что кость относится «не позднее чем к I веку, возможно, даже ко II веку до нашей эры». Арнц предпочел закрыть глаза на то, что руны здесь не несут никакого смысла: «В целях секретности на кости не написали гласные». Тем не менее приложенную картинку, где в таблице I на первом месте помещено фото кости, он пытается прочитать: «zsfnkm — возможно z (магический знак), sfn ("имя") ек im ("я есть")». Так что ли?

Тщетные потуги. А Арнцу следовало бы знать! 9 марта 1930 года в земельном архиве Клагенфурта объявился безработный Хервиг Мерцингер и заявил, будто он в 1924 году служил в альпийском горнострелковом полку, следившем за раскопками на горе Мария-Заалер. Известно, в чем Мерцингер покаялся: «Теперь много толкуют о найденном при раскопках шиле. Эта история не дает мне покоя, и, дабы избежать дальнейших заблуждений, я признаюсь, что мы подделали шило. Подержали говяжью кость над огнем, чтобы она казалась древней. Вырезанные символы — руны, и резали их без разбора. Затем мы закопали шило».

Марстрандер, как и ожидалось, выкопал кость, но не проверил найденную реликвию — что принято в научной практике, — а увидел в находке то, что хотел увидеть. Арнц поступил так же. Каждая находка найдет своего нашедшего. И наоборот, кто ищет, тот всегда найдет. Но если без шуток, то стоит отдать должное обоим ученым. Да, находка оказалась поддельной, но тезис о влиянии этрусков на возникновение рун обоснован как один из факторов наряду с латинским, греческим и даже финикийско-карфагенским.

«Голову с плеч» или депортация?

Карлу Великому пришлось отрубить головы 4500 саксонцам, чтобы сломить сопротивление господству франков и христианизации. Память о резне в городе Ферден на реке Аллер прочно закрепилась в коллективной памяти. В Der grosse Ploetz — фундаментальном труде по всемирной истории, созданном Карлом Плёцем, — есть краткая заметка в телеграфном стиле: «Уголовный суд Фердена на Аллере. Одним днем казнены 4500 саксов». В книге «Данные всемирной истории. Энциклопедия знаний» 2001 года читаем: «Карл Великий казнил 4500 мятежных саксов в Вердуне [Фердене] на Аллере». В 2016 году репортер «Тац» в ходе интервью с профессором истории Йоханнесом Гисауфом из Граца сослался на школьные знания: «С саксами он [Карл Великий] обошелся в высшей степени жестоко. Современники ужаснулись, когда тот в Фердене на Аллере учинил кровавую расправу над 4500 зачинщиками [мятежа]».

«Это число, безусловно, преувеличено», — возразил ученый. «Здорово преувеличенным» его называет и историк Йоахим Стрейзанд в своей «Немецкой истории в одном томе» и рекомендует особо не доверять «подобным высказываниям», ведь средневековые авторы, как и античные писатели и историки, «в этом отношении не слишком надежны». Справочники вроде «Атласа мировой истории» и интернет-энциклопедия «Википедия» обычно осторожнее в высказываниях, когда речь заходит о жертвах.

Число 4500, вероятно, фальшивка, о чем Брокгауз предупреждал еще в 1895 году: «Факт казни 4500 саксов подтвержден не в полной мере». Может статься, никакой резни не было, а имела место простая описка. Допущена она первым летописцем или более поздним переписчиком — вопрос открытый, но имеются некоторые признаки того, что кто-то перепутал латинские причастия decollati («обезглавленный») и delocati («переселенный»). О том, что язычников-саксов переселяли и высылали из северных поселений на христианизированный юг, свидетельствуют такие географические названия, как Альт-Заксенхаузен (ныне район Франкфурта-на-Майне) или община Заксен-бай-Ансбах (подчиняется административному округу Средняя Франкония).

Папесса Иоанна

Римский папа — женщина! В 855 году случилось так, что после смерти Льва IV уроженка Майнца по имени Иоанна заняла престол святого Петра и больше двух лет возглавляла церковь, в которой женщину не могут рукоположить даже в священники.

Источники того времени молчат об этой сенсации. Более того или, лучше сказать, менее: на протяжении 400 лет не встречается ни слова о смерти папессы. Впервые о ней упоминается в 1240–1250 годах в «Хронике» монаха-доминиканца Жана де Майи (Chronica Universalis Mettensis). Женщина, переодетая мужчиной, вошла в папскую курию в качестве нотариуса, благодаря своей учености была произведена в кардиналы и в конце концов избрана папой — разумеется, только после смерти Виктора III в 1087 году. Папессу выдало то, что у нее начались схватки, когда она садилась на лошадь. Правительница родила. После чего ее, привязав к хвосту кобылы, проволокли по улицам Рима и забили камнями.

Рассказ о женщине на престоле Петра, должно быть, попал в струю времени, потому что вскоре еще один доминиканец Этьен де Бурбон, который в своем Tractatus de diversis materiis predicabilibus («О различных материях, пригодных для проповеди») рассматривал темы, достойные похвалы, и неизвестный францисканец из Эрфурта, около 1265 года создавший Chronicon minor («Малая Хроника»), написали о папессе. Только у первого действие происходит в 1100 году, а у второго — в 915-м. Ни одно из сочинений не имело большого успеха, и в итоге верх взяла версия польского доминиканца Мартина Троппауского, рассказанная им в Chronicon pontificum et imperatorum («Хроника пап и императоров»). По его словам, девушка из Майнца (однако английского происхождения) со своим возлюбленным уехала в Афины на учебу. А затем, скрывая свой пол, отправилась в Рим, где в 855 году ее благодаря прекрасному образованию избрали в папы под именем Иоанн Англичанин (Johannes Angelicus). Понтификат длился ровно 2 года, 7 месяцев и 4 дня до тех пор, пока во время шествия от собора Святого Петра к Латеранской базилике она не разрешилась от бремени в тесном переулке между Колизеем и базиликой Святого Климента, родами умерла и на том же месте была похоронена.

Эта версия легенды, достоверность которой подкреплена точной информацией о времени и месте, и передавалась дальше. Правда, до того как стать папой, героиня не всегда носит имя Иоанна: у других авторов также встречаются Агнес, Анна, Гилберта или Ютта. Петрарка и Боккаччо относят рассказ к XIV веку. Ян Гус использует его на Констанцском Вселенском соборе в 1415 году как доказательство развращенности церкви. В отличие от чешского реформатора, итальянец Марио Эквикола в начале XVI века рассматривает папессу как доказательство признанного Богом равенства мужчин и женщин. В том же XVI веке пробуждаются сомнения в подлинности истории. Постепенно они перерастают в уверенность. Тем не менее призрак папессы Иоанны и по сей день преследует историю церкви, вдохновляет художников и живет в народном сознании.

Чтобы добраться до сути легенды, придется отправиться на поиски