Читать книгу - "Королевы второго плана - Сергей Владимирович Капков"

– У вас есть любимые роли?

– Много… «Хождение по мукам», «Повесть о настоящем человеке», «Дети как дети», «Ночной гость», «Ирония судьбы»… Очень любила свою Анну Ульянову. Когда я готовилась к съемкам, меня пустили в Музей марксизма-ленинизма, где я читала массу архивных материалов, документов. Поняла, что это была очень интеллигентная семья, где все друг друга уважали, любили. Анна писала дневнички, чем мы, девочки, в свое время тоже увлекались. Но судьба!.. Неужели их матери было настолько безразлично, что ее дети погибают, посещают тайные кружки, готовят заговор против власти? Отец был директором гимназии, дом замечательный, у каждого ребенка была своя комната, жили вполне благополучно. Почему же в таком случае Саша Ульянов пошел убивать царя и был казнен? Значит, в семье всё было не так хорошо, как казалось? Во всем надо разбираться, ничего нельзя вычеркивать из истории.

Честно скажу, я и рожать в этот мир не хотела. Родила только от большой любви. Мне уже было тридцать восемь лет! И роды были трудными. Но меня поддерживало то, что я попала в замечательную семью с устоявшимися традициями, с очень хорошими людьми.

А потом, когда муж ушел, наш разрыв стал ударом для всех. Сын, Коля, катался по полу и плакал: «Мама, зачем ты меня родила? Давай умрем вместе!» Но я не умерла, а он умер…

Если бы я могла его вернуть! За что судьба забрала его у меня – не знаю. Что он успел? Родить дочь. Написать несколько картин, которые теперь хранятся у меня. В какой-то момент ему нужно было помочь, но реальную помощь предложили лишь трое: Лева Дуров, Володя Меньшов и Володя Наумов. Мой мальчик не хотел жить как все: длинные волосы, серьга в ухе, плеер. На таких раньше смотрели искоса.

Не буду рассказывать, что произошло, но происшедшее надломило его. И с семьей отношения не складывались, и в кино не всё шло гладко. Колю всё время что-то тяготило, какое-то предчувствие. Это я позже поняла, когда прочитала его стихи:

Меня безликая коснулась,

Вокруг меня кольцо замкнулось,

И пустота мне распахнула

Свои бездонные врата.

Любовь ушла и не вернулась,

Лишь безнадежно оглянулась

На промелькнувшие года.

Моя душа в огне свернулась

И пеплом легким растянулась,

На ветре вечном шелестя.

Коле было двадцать шесть лет. Друзья нашли его мертвым в квартире – пришлось лезть через балкон. В руках у него была зажата телефонная трубка. Причину смерти так и не установили.

В кино у меня очень много детей. Перечислить всех невозможно. Называйте самых известных и популярных актеров – почти все были моими экранными детьми.

– Вас называют мамой?

– Называют. И не только артисты, но даже соседи, знакомые, журналисты. Зато двухлетний мальчик у нас во дворе называет меня Люба: «Вон Люба пошла!» Это самое большое признание.

– И самые известные и популярные киномужчины были вашими экранными мужьями…

– Да-а-а! Это точно. Часто снималась с Женечкой Леоновым: «Белорусский вокзал», «Тридцать три», «Джентльмены удачи». Чудесный актер – деликатный, тонкий, умный, без улыбки о нем рассказывать невозможно. Когда я лупила его мокрыми штанами в комедии «Тридцать три», мне самой больно было: «Женя, ты точно на меня не обидишься?»

С Евгением Шутовым играли и даже пели в фильме «Мужские тревоги», а потом снялись в рекламном ролике. В одном нашем доме их сколько: Михаил Глузский, Иван Рыжов, Георгий Юматов. А еще были Петр Щербаков, Сергей Лукьянов, Борис Андреев, Виктор Авдюшко, Виктор Шульгин, Николай Пастухов, Михаил Ульянов, Виктор Байков, Георгий Жженов, Леонид Кулагин – вот их сколько, моих любимых!

В жизни, как я уже говорила, моим вторым мужем был Георгий Данелия. Мы познакомились на съемках фильма «Хождение по мукам», где Гия проходил режиссерскую практику у Рошаля. Он долго за мной ухаживал и даже скрывал свой возраст, ведь он на девять лет моложе меня. Он прекрасный режиссер, и все его фильмы – настоящие произведения искусства. Я же целиком погрузилась в семейную жизнь, раньше всех вставала, позже всех ложилась.

Прожили мы вместе двадцать шесть лет. А потом он пришел домой и сказал: «Я влюбился, Любочка. Прости меня, я женюсь». Я поцеловала его и ушла к маме, которая жила в моей однокомнатной квартирке. Целыми днями сидела дома, как тень, смотрела в одну точку.

Меня спас спектакль «Ссуда на брак», который в Театре-студии киноактера поставил Константин Воинов. Эта работа сблизила меня с такими замечательными актрисами, как Людмила Шагалова, Лидия Смирнова, Инна Макарова, Мария Виноградова, Нина Меньшикова, Нина Агапова. Мы играли спектакль восемь лет, эта роль мне очень помогла.

А недавно я сочинила романс, который пою теперь на концертах:

Полюбила его навсегда,

Навсегда я его полюбила.

И добра я была, и верна,

Это было давно, это было…

Позвонила Гии и спела. Мы посмеялись, поплакали, и я простила его навсегда…

– Вы довольно рано перешли на возрастные роли, зрители вас практически не видели на экране молодой. Это обидно, потому что кино так и не использовало вашу необыкновенную красоту. Вы не жалеете об этом?

– Что правда, то правда, меня всегда старили, морщинки рисовали. Но для меня это не проблема. Любая роль – это же характер, живой человек. Если мне есть что про него сказать, пропустить через себя его боли и радости, возраст совершенно не имеет значения.

А вот когда Ольгу в «Трех сестрах» играла, там, наоборот, кожицу подтягивали, морщинки разглаживали. Я очень люблю этот фильм Самсона Самсонова. Монолог Ольги читаю на творческих встречах: «Пройдет время, и мы уйдем навеки, нас забудут, забудут наши лица, голоса и сколько нас было, но страдания наши перейдут в радость для тех, кто будет жить после нас, счастье и мир настанут на земле, и помянут добрым словом и благословят тех, кто живет теперь… Если бы знать, если бы знать!»

Я всегда переписываю роль в тетрадку, и не один раз. Подчеркиваю важные для меня моменты. И до самого конца эта роль со мной, пока картина не выйдет на экран. А потом – забываю, потому что вместить это всё невозможно. Вот стихов много знаю и очень их люблю:

Не привыкайте к чудесам —

Дивитесь им, дивитесь!

Не привыкайте к небесам,

Глазами к