Читать книгу - "«Верный Вам Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии. 1933–1938 годы. Книга 3 - Михаил Николаевич Алексеев"

и одновременно подготовляет антипарламентский военный переворот. Но полиции, не находившейся в руках этой группы, удалось вскрыть подготовку к перевороту, в котором, как показывает полицейский отчет о „мартовском заговоре“, в качестве руководителей участвовали сами Угаки и Минами, а исполнителями должны были явиться организации: С. Окава „Общество действия“ („Коцися“), боевая дружина этой организации – „Дайкокай“ под руководством Симидзу, организация Нисида „Сбор самураев“ („Сиринся“) и группа молодых офицеров под руководством начальника русского отдела, генштаба подполковника Хасимото. Заговорщики ставили себе целью вооружённый захват здания парламента, органов связи и редакций либеральных газет. Хотя заговор этот не удался, Хамагуци под давлением военных принужден был всё же уйти, и к власти пришло правительство Вакацуки. Это не удовлетворило, однако, заговорщиков, и работа по сколачиванию кадров антипарламентского движения сторонников военной диктатуры продолжалась….

Когда министр императорского двора Икки по поручению императора объявляет начальнику генштаба генералу Каная выговор за самовольную отправку корейских войск в Маньчжурию, это приводит к демонстративному выходу в отставку ряда работников генштаба и к вступлению многих молодых офицеров в ячейки „Братства крови“.

Наконец, в октябре – ноябре 1931 г. почти одновременно происходят два новых военных заговора, ярко показывающих, как развязала маньчжурская авантюра нетерпеливую прыть военщины, её стремление убрать со своего пути всех, кто недостаточно быстро и решительно становится на путь военных авантюр, в которые оказалась втянутой Япония после 18 сентября. Первый из этих заговоров, известный под названием „Революции императорского флага“, был раскрыт полицией 17 октября 1931 г. и окончился неудачно. Подготовлялся он той же группой, что и „мартовский заговор“, деятели которого остались тогда безнаказанными и сейчас не привлечены к ответственности. Удачней, однако, оказался заговор 3 ноября, в подготовке которого принимала непосредственное участие и группа генерала Араки. С помощью этой группы к поддержке заговора были привлечены различные реакционно-шовинистические организации, группирующиеся вокруг „Общества государственных основ“, связанные с военведом организации Уциды Рехей, „Национальная федерация молодых офицеров“, „Союз резервистов“ и группа Акамацу из японской социал-демократической партии („Сякай Минсюто“).

Корреспондент из Японии описывал в следующих словах программу переворота. „Согласно программе переворота, митинг резервистов в числе около 50 тыс. человек должен был иметь место 3 ноября (день рождения императора Мэйдзи) … с целью молитвы за национальный мир. Резервисты должны говорить относительно опасного положения, в котором находится Японская империя. Они затем предполагали устроить шествие перед дворцом. В то же время в связи с секретной договорённостью, достигнутой между руководителями заговора и Акамацу (генеральный секретарь социал-демократической партии), социал-демократическая партия должна была мобилизовать рабочие массы и подстрекать их сделать нападение на газеты и в частности на „Токио Асахи“. Полк, расположенный в районе Адзабу (Токио), и три отряда императорской гвардии должны были формально принять меры к рассеиванию толпы и наведению порядка и подавить рабочий бунт, но фактически они должны были соединиться с ними и захватить газеты, после чего соединиться с силами резервистов, которые должны были собраться перед дворцом и, руководимые генералом Сиотен, получить затем императорскую санкцию относительно переворота и подать петицию микадо с просьбой объявить военное положение. В то же время они должны были занять министерства, главные конторы партий Минсейто и Сейюкай, Японский банк и все другие финансовые учреждения по всей стране и все государственные учреждения и конторы. Тогда должна была быть установлена диктатура микадо. Все известные революционеры должны были быть казнены и революционное движение запрещено. Должны были остаться только две газеты: газета „Ниппон“ – орган монархистов и „Цувамоно“ – орган военных.

Однако заговор развалился, прежде чем он успел осуществиться, в связи с внутренними трудностями. 23 октября в 2 часа 30 минут 300 жандармов было послано для охраны казённых резиденций премьера Вакацуки, Сидехара и Адаци, а также частной резиденции лорда – хранителя императорской печати Макино. Заговор потерпел поражение. Однако приход к власти кабинета Инукаи наметил шаги к реализации планов заговорщиков. Мемото, один из заговорщиков, был послан на фронт в Маньчжурию, но все остальные были отпущены. Не было даже и речи об аресте кого бы то ни было из конспираторов, и многие из них были намечены на видные посты. Так, например, Араки назначен военным министром, принц Канин назначен начальником генштаба и известный Судзуки – министром юстиции“.

Следовательно, хотя формально заговор потерпел поражение, на деле он привёл к тому, что заговорщики получили, во-первых, в свои руки армию, во-вторых, свергли старое правительство и добились прихода к власти более агрессивного в вопросах внешней политики кабинета и сами заняли видное место внутри этого кабинета, и, в-третьих, группа Араки на этом заговоре получила возможность сплотить вокруг себя крупнейшие реакционно-шовинистические организации. …

Результаты переворота стимулируют дальнейшее развитие экстремистских течений в армии и в гражданских реакционно-шовинистических организациях и их дальнейшее сближение между собой.

К активизации этих течений ведёт также и вся внешнеполитическая и внутренняя обстановка в стране: неудача японского оружия в Шанхае и начавшийся после этого подъём антияпонского движения в Маньчжурии, так же как и усилившееся противодействие со стороны САСШ против японской агрессии в Китае и неблагоприятная позиция, которую под давлением САСШ заняла с марта 1932 г. по отношению к Японии Лига наций, – все это рассматривается крайними реакционно-шовинистическими кругами как результат слабости и нерешительности внешнеполитической линии правительства и стимулирует поэтому продолжение борьбы против политических партий и за сосредоточение власти в руках военщины. Экономический кризис, углубившийся в 1932 г. больше, чем когда бы то ни было раньше, с новой силой обрушивается на промежуточные социальные слои и побуждает связанную с этими слоями офицерскую молодёжь к продолжению борьбы против финансовых концернов и зависящих от них политических партий.

В течение последних месяцев 1931 и начала 1932 г. ряд офицерских групп примыкает к обществу „Дзиммукай“ С. Окавы и к „Лиге крови“ Ивоуэ. Происходят убийства бывшего министра финансов Иноуэ и директора концерна Мицуи барона Дана, покушение на Вакацуки в Осака. … Когда в начале мая 1932 г. полиция под давлением министерства двора решает дать острастку зарывающейся офицерской молодёжи и арестовывает одного из руководителей всех офицерских террористических групп – подполковника Хасимото, офицеры заявляют, что освободят его силой.

Наконец,15 мая 1932 г. происходят общеизвестные события: группы террористов из молодых офицеров армии и флота из общества „Дзиммукай“ и „Лиги крови“ убивают премьер-министра Инукаи, бросают бомбу в хранителя императорской печати Макино, в здания банков Мицубиси и Нихонгинко и в Главное полицейское управление, делают попытку взорвать Токийскую трансформаторную станцию. События эти являются, однако только частью неудавшегося более широкого плана: известно, что одновременно с этими террористическими актами была произведена вооружённая войсковая демонстрация против дома Генро Сойидзи и полк под командой полковника