Читать книгу - "Апокалипсис всегда. Психология религии и духовности - Антон Владимирович Шугалей"

ничего подобного не происходит, более того, все строго до наоборот: все молчат. Понимание этого выражения как указания на человека вообще открывает другой смысл. Он в том, чтобы вы узнали не просто, кто такой Иисус, а кто вы сами. Какой смысл быть здесь, в божественном достоинстве, если вы просто какие-то людишки, которые должны бездумно подчиняться закону. Нет, вы – люди, и вы имеете возможность носить то же Божественное достоинство. Вам нужно лучше понять принцип закона. Да, он так или иначе нужен ради блага человека. Но если он перестал служить благу человека, значит, его можно, говоря метафорически, поставить на полочку, как красивую вазу или старые книжки. Конечно, это раритет и ценность. Однако дореволюционные книги, как правило, никто не читает – ими можно дорожить, но пользоваться мы выбираем чем-то новым, тем, что сегодня действительно актуально и помогает человеку. А помогает ему восприятие человека личностью, а не рабом закона. Как можешь ты, человек, несущий в себе божественное достоинство, быть рабом закона? Только если ты сам этого хочешь и это выбираешь. Божественное достоинство нельзя присвоить механически. Его нельзя назначить, нельзя приказать быть божественным. Это такая история, которую можно открыть только внутри себя.

У Иисуса нет задачи утвердить свое особое главенство – он стремится помочь людям осознать, открыть достоинство внутри себя. И именно поэтому он так уверенно и эпатажно выступает против закона. Закон в этом случае являет собой действительно архаичную вещь, он не нужен для его проповеди, только как контраст – чтобы показать, что это только палец, указывающий на Луну, но не сама Луна. Именно поэтому он позволяет себе пользоваться двойными стандартами и легко объявляет закон, данный Богом, фактически злом.

Мк. 3:13–19 «Потом взошел Он на гору и позвал к Себе, кого Сам хотел; и пришли к Нему. И поставил из них двенадцать, чтобы с Ним были и чтобы посылать их на проповедь, и чтобы они имели власть исцелять от болезней и изгонять бесов; поставил Симона, нарекши ему имя Петр, Иакова Заведеева и Иоанна, брата его, нарекши им имена Воанергес, то есть «сыны громовы», Андрея, Филиппа, Варфоломея, Матфея, Фому, Иакова Алфеева, Фаддея, Симона Кананита и Иуду Искариотского, который и предал Его».

Почему он поднялся на некую возвышенность? Дело в том, что гора – это традиционное место совершения каких-то концептуальных теофорных (т. е. божественных) действий. Большинство важных библейских событий происходит именно в горах: все жертвоприношения, общение с Богом, дарование закона. Психологически это можно воспринимать как идею некоего приближения к небу, но здесь немного другая история. К тому же гора – это еще и путь, восхождение, которое символизирует некое усилие для достижения вершины. Гора – это также символ иерархии, как в игре в «Царь горы»: кто на вершине, тот и царь. А еще на горе пространство сужается, и вы волей-неволей будете находиться ближе друг к другу, то есть это такой физический прием уменьшения пространства и сближения людей. Здесь речь идет про избранность и сплоченность. И, конечно, есть психологический момент особой вознесенности.

Итак, Иисус выбирает апостолов. В слово «апостол» [30] вкладывается смысл еврейского «шалиах» [31], что буквально означает «заместитель». Это бытовое понятие, оно существовало в иудейской культуре до Христа. В бытовой жизни евреев таким шалиахом могли назначить любого человека, который должен вести чьи-то дела, пока того нет, при этом он обладал весьма широким спектром полномочий: заключение сделок, подписание договоров, торговля, ведение хозяйства. В случае, если на запланированную свадьбу опаздывал жених, шалиах мог даже занять соответствующее место рядом с невестой, чтобы олицетворять собой фигуру жениха. То есть апостолы – это фактически заместители. И им даются те же полномочия, что есть у Иисуса, а именно: власть исцелять болезни, изгонять бесов и проповедовать. То есть они имеют всю полноту власти, которая есть у него. Не только Иисус здесь носитель божественного достоинства, но еще и эти люди.

Почему именно 12? Во-первых, у иудеев 12 колен, и Христос как бы восстанавливает полноту этой традиции. На данный момент существует только два с половиной колена. Более того, еще до вавилонской депортации Ассирийское государство истребило значительную часть еврейских колен, депортировав их, и они пропали без вести, исчезли. Потом уже и Израильское царство сначала разорили ассирийцы, затем дело дошло до Иудеи, и два с половиной колена были депортированы в Вавилон. Однако оставшихся девяти с половиной до сих пор нет. Конечно, здесь присутствует еще и архетипический момент. Число 12 используется во многих системах (например, 12 месяцев и астрологических знаков) и чрезвычайно важно для человеческого сознания. Часто это число используется для обозначения какого-то условного множества.

Кстати, любопытно, что многие православные христиане, которые верят в Иисуса и в единую святую соборную апостольскую Церковь, не назовут имен всех 12 апостолов. В лучшем случае назовут Петра, Павла, Андрея (хотя Павел, кстати, не из числа двенадцати). Некоторые особые знатоки добавят еще Иоанна и обязательно Иуду. Но знать имена апостолов нужно – это как имена героев революции.

Эти имена говорят о многом. «Поставил Симона, нарекши ему имя Петр» – Петр, он же Кифа, переводится как «камень», а по-еврейски – Шимон. Почему он нарекает его Петром, камнем? Ведь портрет Петра не показывает нам какой-то особой каменной природы его характера и непоколебимой веры. То есть человека, который не напоминает камень, Иисус называет камнем. Это очень похоже не столько на сарказм, хотя и такое не исключено, сколько на намек. Петр-камень – это, говоря метафорическим языком, тот, кем он должен стать.

Некоторым апостолам Иисус нарекает новые имена, а другим – нет. Так, Иакова Заведеева и Иоанна, его брата, он называет Воанергес [32] – «сыны громовы», видимо, потому, что они были сильны в слове. Андрея и Филиппа так и зовут – Андрей и Филипп, и это крайне любопытно. Оба имени не еврейские, а греческие. И если у евреев, которые болезненно отстаивают свою национальную самобытность, встречаются греческие имена, это говорит о сильном иностранном влиянии. То есть вся история с самобытностью постепенно «проваливается», начинается некоторое охлаждение национального духа. Однако может возникнуть вопрос, какой смысл брать таких людей к себе в апостолы, если они уже одними только своими именами создают Христу дурную репутацию? Это все равно что взять татар в свое войско, которое будет сражаться против таких же татар. На самом деле имена этих апостолов подчеркивают, что вся идея Иисуса вовсе не крутилась вокруг какого-то специфического национального царства. Андрей и Филипп ярко об этом