Читать книгу - "Земля ковбоев. Настоящая история Дикого Запада - Кристофер Ноултон"

термин «район красных фонарей»[88]. Название произошло от кроваво-красных стеклянных панелей в дверях борделя Red Light House («Дом красного фонаря»). Соответственно, город мог похвастать одной из самых известных и красивых проституток американского Запада — женщиной, использовавшей сценический псевдоним Дора Хэнд, бывшей певичкой, от которой, как поговаривали, отказалась респектабельная бостонская семья. Историк Пол Уэллман писал: «По общему мнению, она была прекрасным созданием, с лицом и голосом, которые навевали мужчинам странные ностальгические мечты о лучших временах и более изысканной обстановке»[89]. Дора умерла молодой — от случайного выстрела по деревянной хижине, где она спала.

Хотя в скотоводческих поселениях легендарные перестрелки, подобные той, что произошла в Ньютоне, действительно порой случались, пресса часто преувеличивала масштабы насилия. Во многом это было связано с чувством соперничества и экономической конкуренцией между городами. Редактор местной газеты, надеясь зазвать предпринимателей в свой город, использовал любую возможность, чтобы поставить под сомнение безопасность или привлекательность соседей, расположенных в нескольких милях. Например, элсуортская газета Ellsworth Reporter перепечатала опубликованное в Topeka Commonwealth письмо за подписью «Скотовод», автор которого пренебрежительно отзывался о пастбищах в районе Уичито из-за угрожающего количества мух и комаров, зато превозносил окрестности Элсуорта. Газета Wichita Eagle отплатила тем, что рассказала о нехватке воды и низкорослой траве на пастбищах Элсуорта[90]. Подобным же образом регулярно высмеивали друг друга жители Додж-Сити и Колдуэлла: «Колдуэлл как скотоводческий центр сильно отстает от времени, — писал автор передовицы одной из газет Додж-Сити. — У них никогда не проводят боя быков 4-го числа [июля]{46}»[91].

Большинство лучших ганфайтеров понимали, что в перестрелке важна не скорость, а точность. Если вы плавно выхватываете оружие и хладнокровно прицеливаетесь перед выстрелом, то вероятность попасть гораздо выше, чем если станете торопиться и выхватывать револьвер с максимальной скоростью. Кроме того, если стоять боком, как это было принято на европейских дуэлях, а не лицом к противнику, то уменьшается площадь мишени. Возможно, Хикок заслужил свою репутацию стрелка в первой классической перестрелке с выхватыванием револьверов в движении (walk-and-draw). В июле 1865 г. в Спрингфилде (штат Миссури) он поссорился со своим бывшим другом Дэвисом Таттом из-за проигрыша в покер и дорогих карманных часов Waltham, которые Татт взял в залог. В шесть часов вечера они начали сходиться с противоположных концов городской площади. Когда расстояние между ними сократилось примерно до 50 шагов, противники на ходу выхватили револьверы и выстрелили. Татт промахнулся. Пуля Хикока попала Татту в грудь и убила его. Похождения Дикого Билла как ганфайтера сделали его первым героем новых популярных приключенческих романов в жанре вестерн.

Дикий Билл Хикок после схватки с Филом Коу в Абилине вовсе не случайно выбрал для самозащиты именно обрез. В перестрелке такой дробовик с укороченным стволом был гораздо лучше револьвера и существенно превосходил шестизарядный револьвер в качестве средства наведения порядка и законности. Историк Льюис Атертон рассказал, пожалуй, о самом успешном блюстителе закона эры скотоводов — Натаниэле Босвелле, бывшем владельце аптеки, который в течение десяти лет начиная с 1869 г. служил шерифом на Территории Вайоминг{47}, одновременно выполняя функции заместителя маршала в Ларами. Впоследствии Босвелл надолго стал главным детективом Ассоциации скотоводов Вайоминга (WSGA). В качестве оружия он использовал двуствольное ружье Parker или Remington, а не шестизарядный револьвер. (Компания Winchester выпустила свое помповое ружье только в 1893 г.) Босвелл никогда не вступал в безрассудные перестрелки, предпочитая затаиваться перед задержанием преступников. Поэтому он никогда не терпел неудач при аресте и никогда не позволял арестованному сбежать. Более того, за долгие годы службы он ни разу не получил ни одной царапины[92], заслужив репутацию храброго и находчивого человека. Это несколько расходится с образом представителя закона как лихого стрелка! Этот миф, во многом придуманный прессой, впоследствии лег в основу жанра вестерн — как на телевидении, так и в кино. Большинство скотоводов тех времен, проживших достаточно долго, чтобы увидеть эти фильмы и телепередачи, считали их «крайне нереалистичными в том, что касается обращения с оружием»[93].

На самом деле большинство ковбоев вообще не носили оружия. Если они и имели дорогостоящий шестизарядный револьвер, то, скорее всего, это был армейский револьвер одинарного действия Colt Single-Action Army (модель 1873 г.), получивший прозвище «Миротворец». Пара таких пистолетов стоила 100 долларов — а для ковбоя это были большие деньги. Ковбои, имевшие собственный револьвер, обычно хранили его в скатке, притороченной к седлу, поскольку заряженный шестизарядник на поясе был громоздок и тяжел — хоть при езде, хоть при ходьбе. К тому же большинство из них понимали, что носить револьвер в скотоводческом городке фактически означает приглашение к перестрелке, и стремились избегать стычек. Как правило, ковбои предпочитали решать споры на кулаках. Револьвер больше годился для уничтожения змей, избавления раненых животных от страданий или подачи сигнала о помощи. Как писал Леон Клэр Метц в книге «Энциклопедия законников, преступников и ганфайтеров», «образ обычного ковбоя Запада как быстрого и меткого стрелка практически не имеет под собой оснований»[94].

Для охоты на дичь более удобным оружием была одноствольная винтовка, в идеале — винтовка Генри или винчестер, которые пришли на смену тяжелым винтовкам Шарпса, использовавшимся охотниками на бизонов. К 1870-м гг. компания Winchester быстро совершенствовала свое оружие. Особенной популярностью на открытых пастбищах пользовались модели 1866 г. (Yellow Boy{48}) и 1873 г., которые выпускались в различных калибрах. Магазин вмещал 15 патронов, и за 15 секунд можно было выпустить все пули. Стрелок, умевший быстро заряжать ружье[95], мог сделать 60 выстрелов в минуту.

Некоторые ковбои просто не любили оружие. Удивительно, но мало кто из них видел реальное насилие со стрельбой[96] в тех городках, где они бывали. Действительно, у ковбоев были причины держаться подальше от неприятностей. Если их ловили на месте преступления, они сталкивались с самыми примитивными формами уголовного правосудия, граничившими с произволом. Все мелкие дела рассматривались местным мировым судьей или судьей полицейского суда, а эти люди, как правило, являлись также владельцами местных салунов. Окружные судьи, в ведении которых находились дела о нарушении федеральных законов и законов штата — от грабежей и разбойных нападений до изнасилований и убийств, — обслуживали обширные территории. Для отправления правосудия этим судьям приходилось преодолевать огромные расстояния, и им не всегда было легко созвать присяжных; у нарушителя закона не было никакой гарантии своевременного, а тем более справедливого судебного разбирательства.

Вот как описывал Марк Твен одно из таких жюри присяжных: «Компания эта состояла из двух отчаянных