Читать книгу - "Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск. Премия имени Шарля Бодлера. 200 лет со дня рождения - Коллектив авторов"

своего.

Хоть на миг, на час хочу с природой слиться

И вобрать в себя ее смолистый дух,

Разучиться проклинать людей и злиться,

Поддержать огонь добра, чтоб не затух.

Я чернику с голубикой привечаю,

Словно с детством повстречался я опять.

В ягодах ни лет, ни зим не замечаю,

Видно, годы вправду повернули вспять.

Шесть месяцев сезона недождей

Шесть месяцев сезона недождей, шесть месяцев сезона сухостоя.

Полета три часа – и чудо-то какое: черным-черно и небо грозовое.

И он пошел! В миллиарды капель дождь!

Венец любви – сверхсладостная дрожь

По телу пробежала. Это ложь,

Что любим мы лишь небо голубое.

Почему же лето только бабье?

Почему же лето только бабье?

Нам досталась осень, мужики.

Ветер баламутит лужи рябью,

Гонит в небе птичьи косяки.

Поделитесь с нами летом, бабы,

Ведь недолог век у мужиков.

С виду сильные, без вас мы слабы,

Превратимся быстро в стариков.

Вместе от души мы попируем,

Лето – и ему не прекословь.

Обретая молодость вторую,

Мы найдем последнюю любовь.

Почему же лето только бабье?

Нам досталась осень, мужики.

Ветер баламутит лужи рябью,

Гонит в небе птичьи косяки.

На море шум леса я слышу

На море шум леса я слышу,

Шум моря со мною в лесу.

В них грудь моя вольно так дышит,

Сберечь бы в себе их красу,

Чтоб даже средь каменных будней

На улицах и площадях

И в гуще толпы многолюдной

Жить так, как средь рыб, среди птах.

Благословение буддийского монаха

Благословение буддийского монаха

Я принял неожиданно для всех.

Пришло спокойствие, не стало больше страха,

Как будто сердце заковал в доспех.

Не буду больше я ни строить и ни рушить,

На мир с улыбкой доброй посмотрю.

Монах лишь повод – мудрость лечит души,

С ней в ноосферу дверь я отворю.

Пейзаж

Так в этот был пейзаж влюблен

На озере одном,

Что снился по ночам мне он

В спокойствие своем.

Кристально чистая вода

И золотой камыш.

Стремился вновь попасть туда,

Но жизнь не повторишь.

Когда пришел на берег тот,

Увидел: он чужой.

Пожух камыш, растет осот

Над гиблою водой.

И ничего не изменить,

Реальный мир жесток.

Я постарался все забыть,

Вернувшись на Восток.

Но в снах своих пейзажа вновь

Восстановил черты.

Так первая живет любовь,

Когда ей верен ты.

Я пил в одном из лучших ресторанов

Я пил в одном из лучших ресторанов –

Лесу сосновом бывшей родины моей.

И не считал стаканов и бокалов,

Поверьте, не было того вина хмельней.

Деревья плыли в волшебстве нарядов,

С иголочки была зеленая парча.

А леший думал, я – искатель кладов,

И за моей спиной тихонечко ворчал.

А клад-то мой – рябина с бузиною

И сосны, ели, сладкий пересвист дрозда.

Измерить трудно мерой золотою

То, что ушло, ушло из жизни навсегда.

А навсегда ль? Порою мне приснится

Тропа туристская, твой взгляд из-за плеча.

Заехав на часок, могу напиться

Из добрых, тихих рук хрустального ключа.

Но все ж когда я здесь, то пью вино я,

Знакомо все вокруг, свое, почти как встарь.

Лишь сосны плачут золотой смолою,

И слезы их напоминают мне янтарь.

Зверька, живущего во мне

Зверька, живущего во мне,

Я очень берегу

И знаю про него один,

Другому – ни гу-гу.

Не просит он ни есть, ни пить,

Бесплотен, словно дух,

Он очень в музыку влюблен,

Что услаждает слух.

И потому готов внимать

Мелодии любой,

Была бы только для него

Напевной и родной.

Доволен он – доволен я,

Ведь я люблю его,

А может быть, и ваш зверек

Похож на моего?

Иду вдоль каштанов

Иду вдоль каштанов,

И дождь моросит.

Вам, может быть, странно,

Что сердце парит?

Я в городе этом

Родился и рос

И здесь стал поэтом.

Тогда в чем вопрос?

Вернешься порою

На круги своя,

Иллюзий не строя.

Родные края

Тебя повстречают

Горячей волной,

Хоть годы умчались,

Но город – родной!

Клевера, клевера…

Клевера, клевера позабытых лугов,

Где коса не свистела годами.

Этот запах медовый неброских цветов,

Разнесенных хмельными ветрами

По округе, по ближним полям и лесам,

Он в больших городах незаметен,

Но прорвется из детства к моим адресам,

Как заветная память о лете.

Клевера, клевера позабытых лугов,

Я все чаще о вас вспоминаю,

Когда вижу цепочку скользящих годов,

Что сбиваются в плотную стаю

И летят по маршруту, известному нам,

В край, где будем мы все без возврата.

Мне успеть бы вернуться к медовым цветам,

Полной грудью вздохнуть, как когда-то.

«Затерялся в деревеньке он в лесах…»

Николаю Захаренко

Затерялся в деревеньке он в лесах,

Но а я-то точный адрес знаю.

Выпить водки на березовых бруньках

Был готов, приехав к Николаю.

Знал наверняка: мне очень будет рад,

Яблочками белового налива

Можно закусить хоть сорок раз подряд

Беленькую местного