Читать книгу - "Просроченный долг - Йожеф Лендел"

26 января 1964 г.

Когда думаешь, что в мире всё уже идет хорошо (даже если не думаешь, что всё хорошо), брось писать.

То есть нет никого, кто бы так верил в силу нашего общества, в его будущее, как я, кто всё время показывает, что ничто не идет так, как должно.

30 января 1964 г.

Поскольку отдел пропаганды «Сепиродалми» не разрешил, чтобы текст для пропаганды писал Йошка Сабо, написал колонку ага роейса. Мне кажется, получилось хорошо <…>.

О ПРОСРОЧЕННОМ ДОЛГЕ

Я публикую мои общепонятные, — и в определенном смысле общеинтересные — по сути незамысловатые рассказы, основную часть моего творчества; уже не так много, что я могу надеяться добавить к этому.

Общепонятность не снимает с читателя груз осмысления, потому что писатель, хотя и стремится решить и представить в соразмерной форме поставленную жизнью загадку, но хотел бы, желал бы, чтобы читатель оценил и то, подлинно ли, правдиво ли решение. Я всегда стремился делать свою писательскую работу, как этого хотел Атилла Йожеф: «Правду скажи, не только то, что было».

Это желание каждого более или менее настоящего писателя, художника, но этого же хочет каждый честный человек. Другое дело — и тут уже решать читателю, — с какой интенсивностью впечатления удалось показать правду и то, что было, в общезначимой и, следовательно, — в непреходящей форме. Если удалось, тогда благодаря высказанности художник разрешает непонятное, хаос. Тьма светлеет; глаз способен выдержать добела раскаленную лаву вулкана. То, что однажды случилось — или могло случиться, — приобретает смысл, и мы можем осознать настоящее как прошлое и увидеть будущее как настоящее.

Возможность высказать и высказанность разрешают хаос, который так становится преодоленным. А мой долг — это обязательство перед правдой и тем, «что было», долг моей ангажированности — и вытекающий из нее.

После несколько отвлеченных объяснений должен сказать, что считаю, что того, что я на самом деле смог дать, мало. Но должен также повторить, что мои истории — просты и, полагаю, даже не скучны.

(Это копия отправленной вчера моей декларации, результат восьми попыток.)

1 февраля 1964 г.

Я уверен, что у меня и завтра будет что сказать. Но смогу ли я сказать? Понятно, ясно — то, что знаю только я, но что важно знать и другим. Что прольет свет на то, что было, прояснит настоящее и даст надежду на будущее, лишь если оно стоит того.

3 февраля 1964 г.

То, что у меня, члена партии, нет фактической возможности вмешиваться в дела партии, я, к сожалению, уже считаю естественным, привык.

Но факты показывают, что где-то, в каком-то служебном кабинете, решают обо мне и о моих личных делах и даже не считают нужным поставить меня в известность о решении.

Так, в разговоре 27.1.1964 я узнаю от тов. Тимара о постановлении «агитпропа», согласно которому не разрешено новых публикаций «С начала до конца». <_>

До сих пор поступали так:

1. Извне: в 1963 г. получил премию Кошута

2. Внутри: упомянутое постановление.

3. Середка: «Непсабадшаг» не принимает к сведению премию Кошута, не пишет о «С начала до конца».

В то же самое время, и не без указания свыше, на меня напала «Мадьяр Немзет», а парторганизация писателей, в которую я обратился <_> уходит от ответа.

Глупая и бьющая себя саму тактика бумеранга. Но если это так, чего же мне ждать от партии — в непогрешимость которой давно уже нельзя верить^

6 февраля 1964 г.

Наши адепты идеологической борьбы исходят из премиссы, что народ (а как же пресловутая культурная революция?), читатель — идиоты или младенцы, которых нужно пеленать и которые самостоятельно не способны даже есть.

10 февраля 1964 г.

Сегодня подписал договор с Питером Оуэном. Даже здесь хотели протащить «опубликованные в книге рассказы». Хотя нельзя публиковать — что я подписал — только одну новеллу.

Но «в книге» — не подписал, тогда исправили на «напечатанные». Не хочу позволить, чтобы меня дважды провели. В прошлом году это проделал Ацел — этот трюк. <_>

Свиньи! Сделали меня хитрым. Но, возможно, они еще попробуют меня перехитрить.

17 февраля 1964 г.

Новелла больше похожа на соревнование по легкой атлетике, бег, прыжки в высоту, метание диска.

Писать роман — труд геолога. Годами он бродит по горам, его заплечный мешок всё тяжелее от камней, отколотых от скал, — и он побеждает только тогда, когда всё это унесет домой, систематизирует, обработает — чтобы снова отправиться в свои любимые горы. Откуда однажды не вернется.

Но и автор новелл тоже может рухнуть от напряжения и умереть на беговой дорожке.

16 апреля 1964 г.

Гитлеровский фашизм

Знаем, кто творил (а точнее, кто были вождями) и что за «люди» они были. И знаем, как творили, это уж точно.

Но для чего? В чем логика нелогичности именно немецкого варианта фашизма? Какова «конечная цель» в случае достижения мирового господства — уничтожив «низших»? Они сами будут исполнять и низшую работу?

И самое главное, что привлекало массы?

Абсолютизация жажды власти у вождей — и ее относительное удовлетворение у низменных душ.

Какова ответственность за это коммунистов! «Volksbegehr gegen Preussenregierung»? («Народное возмущение против прусского правительства» (нем). В т. н. «красном референдуме» 1931 г. с целью свержения социал-демократического правительства Пруссии КПГ выступила против социал-демократов и присоединилась к фашистам. Референдум провалился, но провалились и попытки рабочих масс объединиться.) И симпатии Сталина…

7 мая 1964 г.

Предварительное название

Последние дни Баницы (По наброскам видно, что действие задуманного романа охватывало период с 1948 по 1956 г. Часть вошла в роман «Лицом к лицу», другие романы написаны не были.).

21 мая 1964 г.

Лагерь стоит на трех китах:

блат, мат и туфта.

* * *

<_> в цикле «Чародей» я постфактум расположил по времени написанные в разное время сочинения, а потом подвел итог в «С начала до конца».

29 мая 1964 г.

Семейное древо Иштвана Баницы

Отец — Дёрдь Баница. В «Пренне» я рассказываю, что его забрали вместе с двумя сыновьями с покоса.

А теперь, когда <_> я побывал в Гомбе (Сейчас Гомба входит в состав Марцали.), я установил, что Баницу (на самом деле, Дёрдь Баниц) забрали у графских скирд вместе с другим крестьянином по имени Гараш.

То есть факты сильнее того, что описал я. Только этого Баница забрали не с сыном, сын, как я слышал, умер несколько лет назад, а дочь жива и сейчас. Отцом с двумя сыновьями был Липот Лёбл, еврей, учитель из Марцали, один из его сыновей Йожи спасся приблизительно так, как Янош Матейка в Ваце. (Янош Матейка (1895–1940) — журналист, литературный