Читать книгу - "Бабий Яр. Реалии - Павел Маркович Полян"

глядишь, и недосчиталось мировое еврейство за четыре геноцидальных года примерно трети, а европейское — половины неполноценной своей популяции!..

Гораздо труднее ассоциировать с геноцидом такие репрессии, целеполаганием которых ни летальность, ни тотальность не являются. Даже такое сталинское государственное изуверство, как Голодомор, с историко-географической точки зрения не выдерживает «претензии» на геноцид украинцев или населения в пределах УССР периода коллективизации — в силу политизированного искажения своей целевой группы. Не являются геноцидом и такие бесчеловечные, но не летальные репрессии, как советские депортации, даже тотальные, коль скоро их целью не была ликвидация депортируемых. Но ими, безусловно, являются депортации турками армян в 1915 году и депортации немцами евреев в 1941-1943 годах, коль скоро они являлись составными частями Холокоста и Армянской Резни.

Тем не менее семантика геноцида в интерпретации ООН достаточно широка, чтобы оставлять простор для весьма свободной и широкой своей интерпретации. В последнее время на понятие «геноцид» запала и Российская Федерация. Здесь историческая площадка пересекается с Холокостом: это Великая Отечественная война 1941-1945 годов, а субъектом, как и в случае Холокоста, является Третий рейх вкупе с союзниками и коллаборантами, а вот геноцидальную объектность решили приписать «советскому народу», т. е. никогда и нигде, кроме пропагандистской метавселенной, не существовавшему симулякру[1039]. Континуитет российского правопреемства по отношению к СССР ограничивался важнейшими международными договорами и зарубежным имуществом, активами и пассивами (долгами). Но он ни в коей мере не распространялся на население бывшего Советского Союза — ни в целом, ни в границах РСФСР.

Оформление претензий на «геноцид советского народа» — одна из заметных примет 2022-2023 годов[1040]. Сам по себе запрос — чисто историоморный, то есть идеологический: закрепление госмонополии на прошлое и реставрация государственного единства а-ля СССР — в надежде, что из единства каким-то чудом возродится и сверхдержавная мощь СССР. Ну еще и своеобразная зависть к евреям: обогащение дискурса страны-победительницы дискурсом и субъектностью народа-жертвы.

Рядом с обкатанной еще Шафаревичем «русофобией» замелькал необъезженный термин — «русоцид», т.е. сакральный «геноцид русских в XX-XXI веках. Этот геноцид сегодня всё чаще называют Плахой. В каком-то смысле это аналог еврейской катастрофы — Холокоста — но, конечно, есть много отличий. Например, еврейская катастрофа уже завершилась, а русская продолжается на тех территориях, где запущена программа дерусификации и национальных чисток». Ничтоже сумняшеся со страниц официозной «Парламентской газеты» все это вещал Александр Щипков — советник председателя Госдумы РФ[1041].

А бесстрашный Зиновьевский клуб, мало отличимый от Соловьевского,

23 апреля 2022 года проводил заседание на тему «Почему Россия права. Русофобия как новый Холокост». Главный спикер, благообразный член Совета по развитию гражданского общества и правам человека при Президенте РФ, профессор НИУ ВШЭ Леонид Поляков, бесстыдно сколачивал эту самую Плаху из любых подручных средств: в ход пошли и мессианство Бердяева, и кэнселлинг Большого Русского Гетто, то есть гнобимой Западом русской диаспоры, включая в кэнселллинг конфискацию зарубежной собственности у бедных чиновников и олигархов, и новая метафорика Марка Цукерберга и Славоя Жижека, и трагедия в Одессе 2 мая 2014 года[1042].

Что касается «геноцида советского народа», то тут «эмпирической базой» послужили материалы 23 томов региональных сборников «Без срока давности», выпущенных единовременно в конце 2020 года к 75-летию начала Нюрнбергского трибунала. Они содержали как широко известные, так и специально рассекреченные (спрашивается: а почему только сейчас?) документы из архивных фондов ФСБ, впрочем, не добавляющие принципиально ничего нового к тем источникам, что были рассекречены в начале 1990-х годов[1043].

Военные преступления, в том числе и рандомные бомбардировки и обстрелы гражданских объектов дальнобойной артиллерией, — это военные преступления: «претендентами» на геноцид они по определению являться не могут. «Претендентов» формирует прежде всего контакт оккупационной власти с мирным населением оккупированных территорий. Наиболее яркие эпизоды зверств оккупантов связаны, как правило, именно с Холокостом, с советскими военнопленными, в особенности с комиссарами и евреями из их числа, а также с пациентами психиатрических больниц. Кроме того, акцент делался на массовый угон мирного местного населения определенных возрастов в Германию, т.е. на депортацию: но и это на геноцид не тянет, да и сама смертность среди угнанных была даже ниже, чем смертность депортированных во время войны внутри СССР этносов (так называемых «наказанных народов»)[1044].

Первый из серии региональных судебных процессов в России по признанию преступлений (зверств) немецко-фашистских оккупантов и их пособников против мирного населения и военнопленных в годы Великой Отечественной войны геноцидом состоялся 14-27 октября 2020 года в городе Сольцы Новгородской области[1045]. Он был посвящен небольшой деревне Жестяная Горка Батецкого района на правом берегу Луги, где на протяжении двух лет дислоцировались сначала айнзатцкоманда 1, а затем карательный отряд ГФП при штабе 38-го армейского корпуса под командованием генерала артиллерии К. Герцога, проводившие здесь же, в полукилометре от деревни (в урочище Марьина Роща) систематические расстрелы около трех тысяч человек — враждебных элементов из числа мирного населения и окруженцев, свозимых сюда с территории Новгородского и еще нескольких районов области[1046].

Второй такой же процесс прошел во Пскове и закончился 28 июля 2021 года. Третий состоялся 3-10 февраля 2022 года в Ростове-на-Дону — городе, в котором немецкие антисемиты-нацисты устроили свой «Бабий Яр» в Змиевой Балке, а современные антисемиты отказались признать национальность расстрелянных жертв и потребовали от еврейской общины неопровержимых доказательств (sic!)[1047]. Четвертым по дате завершения — 25 июля 2022 года — был процесс в Краснодаре, начатый еще в 1972 году и возобновленный в декабре 2020 года.

Еще пять аналогичных процессов начались и закончились в 2022 году уже после 24 февраля — в Орле (22 апреля), в Белгороде (21 июня), в Симферополе (27 июня), в Брянске (14 июля) и в Санкт-Петербурге — дважды (10 октября — по области и 20 октября — по городу: блокада Ленинграда). В самом конце 2022 года аналогичный шестой процесс стартовал и 20 января 2023 года закончился — с тем же, разумеется, предсказуемым результатом — в Ставрополе[1048].

Все эти 11 процессов были инициированы сверху — самим российским государством в лице его Генпрокуратуры. И процедурно, и юридически они производили странное впечатление: в сущности, речь шла о практически механической переквалификации хорошо известных зверств оккупантов в «областные геноциды»[1049].

Между прочим, в этом отношении Россия даже несколько «отстает» от Беларуси, где начиная аж с 5 января 2022 года действует закон № 146-3 «О геноциде белорусского народа», причем под белорусским народом понимаются не белорусы, а все те, кто проживал в