Читать книгу - "«Ваш Рамзай». Советская военная разведка в Китае и хроника «китайской смуты». 1922–1930 годы. Книга 1 - Михаил Николаевич Алексеев"

Вскоре стал начальником личной охраны и разведки Чан Кайши, а с 1939 г. советским агентом ОГПУ под псевдонимом «Друг». Стеннес оговорил за собой право передавать поступавшую к нему информацию американцам, англичанам и французам и позиционировал себя как германский националист.

Вальтер Стеннес был знаком с Рихардом Зорге и начало этому знакомству было положено ещё в Германии. Ну а пока, в начале 20-х годов, бывшие военные, бывшие солдаты, унтер-офицеры и офицеры, люди из разных социальных слоёв общества искали себе место в борьбе за новую Германию среди разных политических партий и движений, нередко переходя от одной партии в другую. Бывших фронтовиков объединяло в какой-то степени чувство воинского братства, которое они сохранили, невзирая на политическую окраску.

По меткому определению В. И. Ленина, Версаль создал для Германии условия, невозможные для существования. «И при таком положении Германия, естественно, толкается на союз с Россией… Единственное для неё средство спасти себя – только в союзе с Советской Россией, куда она и направляет свой взгляд… Немецкое буржуазное правительство бешено ненавидит большевиков, но интересы международного положения толкают его к миру с Советской Россией против его собственного желания». Приведённые выше слова произнесены В. И. Лениным 21 декабря 1920 г. на VI Всероссийском съезде Советов. А за полгода до этого начальник управления сухопутных сил рейхсвера генерал Х. фон Сект[251] в памятной записке по «русскому вопросу» подчеркнул, что, по его мнению, именно в развитии отношений с Россией «…лежит единственная надежда на будущее Германии».

Советская Россия также была заинтересована в сотрудничестве с Германией по ряду причин внешнеполитического, экономического и военного характера.

Советская республика после окончания Гражданской войны остро нуждалась в хотя бы временном союзнике, который усилил бы её позиции в условиях дипломатической блокады РСФСР государствами Антанты. Очевидная бесперспективность политики «военного коммунизма» поставила на повестку дня задачу развития экономических связей с передовыми капиталистическими странами. Естественным союзником в этой области могла стать только Германия. Тяжёлое состояние военной экономики делало Советскую Россию заинтересованной в получении военно-технической помощи из Германии и использовании передового немецкого военного опыта.

Первые неофициальные контакты с немецкими представителями по вопросу политических и военных связей состоялись уже в 1919 г. по линии репатриации военнопленных, а также через К. Б. Радека и Энвер-пашу, бывшего военного министра Турции, игравшего в то время роль посредника между Москвой и Берлином.

31 июля 1919 г. Учредительное собрание приняло в Веймаре конституцию Германии. Страна стала парламентской республикой (Веймарская республика), состоявшей из 15 земель (республик) и трёх «вольных городов».

Однажды в Гамбурге Зорге посетил знаменитый социалист Шейдеман. С момента своей отставки с поста главы германского правительства в июне 1919 г. (отказался подписать Версальский договор) он фактически перестал играть активную политическую роль, так как руководство социал-демократической партией перешло в другие руки. Филипп Шейдеман спросил, не хочет ли Рихард как потомок Адольфа Зорге примкнуть к их движению. Но Рихард, по его словам, «решительно» отверг сделанное предложение.

Осенью 1919 г. Зорге переезжает в Аахен, где получает по протекции доктора Герлаха, возглавлявшего с весны того же года кафедру экономических наук Высшей технической школы, должность ассистента. Здесь 15 октября 1919 г. Рихард Зорге становится членом Коммунистической партии Германии, созданной менее года назад.

Левобережье Рейна, где находился Аахен, продолжало оставаться оккупированным странами-победительницами, и оккупационные власти запрещали там деятельность компартии. Поэтому Зорге создавал для властей видимость, что партийную работу он ведёт как член НСДПГ.

Днём он работал на кафедре, вечерами в доме супругов Герлахов вёл обучение коммунистических кадров, занимался пропагандой среди шахтёров и участвовал в руководстве местным отделением компартии. Зорге пишет Корренсу: «Люди хорошо слушают меня. Если бы они догадывались, сколько, собственно, мне лет! К счастью, мне почти всегда дают лет на пять больше, так что они мирятся с зелёным учёным мужем там, на кафедре».

И в том же письме несколько фраз, характеризующих целеустремлённость, кипучую энергию и научную хватку Рихарда: «В следующем семестре с головой уйду в новую, более серьёзную проблему, чтобы как следует развить кое-какие мысли, которые меня занимают. Если удастся, то это будет работа на соискание звания доцента. Собственно говоря, я должен был бы заняться этим только года через три, но мне предложили попробовать написать работу уже сейчас, и, может быть, в один год… Ты видишь, люди, главным образом мой профессор, имеют всевозможные планы на мой счёт. Надеюсь, что не перечеркну расчеты этих добрых людей поступками. Я начинаю мало-помалу верить, что у меня есть все предрасположения стать доцентом. Однако это ещё не основание, чтоб стать оным…»

Все письма другу были написаны без помарок и поправок, на одном дыхании. Чёткий, энергичный и уверенный почерк – уже в нем чувствуется незаурядная натура Зорге.

В детстве у Рихарда выработалась потребность соответствовать определённому уровню жизни. В тюремных записках он без обиняков констатировал: «До войны я провёл достаточно благополучное детство, присущее классу зажиточной буржуазии. Наша семья не испытывала никаких материальных затруднений».

С тех пор Зорге неуклонно ориентировался именно на такой жизненный стандарт. В 1920 г., когда вся Германия голодала и переживала все «радости» галопирующей инфляции, он писал своему другу Эриху Корренсу: «Зарабатывать я сейчас могу столько, что я с моей невзыскательностью могу жить хорошо и порядочно. Моё жалованье повысили; кроме того, я в разных местах получаю гонорар за мои статьи». В неизменном материальном благополучии Рихард Зорге была и ещё одна, невидимая сторона, которая, однако, чётко отделяла его положение от жизни «товарищей по партии»: благодаря доле наследства, полагавшейся ему после смерти отца, Рихард Зорге имел возможность держаться «на плаву». Его имущественный статус проявлялся и в привычках и пристрастии к дорогим вещам.

Зельма Габелин, близко знавшая Рихарда в тот период времени, отзывалась о нём так: «Рихард Зорге был очень элегантным мужчиной. Буржуазные люди – по тогдашним понятиям – даже не предполагали, что он коммунист. Он был чрезвычайно внимателен к другим людям и обладал большим искусством слушать. Очень весёлый, имевший всегда наготове анекдоты и шутки, он был очень, очень молод. В то время по сравнению с нынешним мужчины лет двадцати шести, двадцати семи были уже стариками. Он был не таков… Он был чрезвычайно симпатичным».

Уже весной 1920 г. в Германии был совершён контрреволюционный переворот. Возглавившие переворот генералы Э. Людендорф, В. Лютвиц, адмирал Тирпиц и крупный помещик Вольфганг Капп, связанный с промышленными и финансовыми кругами страны, выступили против мирного соглашения с Антантой, за реставрацию монархии и за полную ликвидацию демократических завоеваний пролетариата. 13 марта войска, примкнувшие к восставшим, вошли в Берлин. Правительство было объявлено низложенным, а парламент – распущенным. Эти события получили