Читать книгу - "Уральский следопыт, 1958-04 - Журнал «Уральский следопыт»"

еще более возросло, когда стало очевидным, что на заводе и на вокзале начались первые схватки. Стрельба слышалась там довольно долго. Потом перекинулась влево, к дружине Бровкина. Немного погодя стихло и там.

Тесная кухонька Жигулевых была битком набита людьми, когда Борис Абросимов, как видение, предстал перед ними. Радостный- возбужденный гомон, поднявшийся в первый миг встречи, сменился вскоре разочарованным возгласом:

– И это все? Уж не мог больше привезти! Эх!

– Что «эх»? – рассердился Борис. – Скажите спасибо, что это достал… Поглядели бы вы, что там делается. Я четыре привез, но Кузьма и Бровкин у меня по дороге сцапали.

– Ну, и как будем делить?

– А что делить? – сумрачно отозвался Борис. – Один я забираю, это уж так точно.

Ему никто не возразил. Право Бориса на карабин было бесспорным. Второй достался Ширинкину.

– Я, Борис, еще бомбочку с собой прихватил, – говорил Ширинкин, засовывая в карманы обоймы с патронами. – Ту самую, помнишь? В каменной стене углубление есть небольшое, я ее туда удвинул.

В избу, запыхавшись от бега, влетела Зоя.

– Скачут, к нам скачут! Солдаты с ними! – И, увидев Бориса, растерянно замолчала. Ее свежее, разгоревшееся от мороза лицо вспыхнуло ярче пламени.

Роль дозорного, самовольно ею взятая, немного смущала Зою. Ладно ли она докладывает, не смешно ли у нее выходит? До сих пор дружинники хвалили ее за быстроту и определенность донесений, – да она и сама сознавала, что им нужен вот такой вестник, как она.

– Иди, иди, да не суйся под пули, – проговорил Александр.

– Куда «иди»? Что ты! Ей с Марфой Калиничной убегать надо отсюда, – встре-воженно воскликнул Борис и, стуча прикладом, ринулся к выходу. Зоя проворно скользнула за ним следом.

Александр задержался у порога.

– Что же ты, мама, не одеваешься? Давай собирайся. Скорей, скорей…

– Уж будь, что будет, сынок. Вдруг Яша явится…

– Нельзя так рассуждать. Яшке раньше вечера не вырваться с завода. Ты о нас меньше всего тревожься. Мы сбежим в любой момент. Слышишь? – Мать нерешительно переминалась на месте. – Одевайся! Ну, мама.

– Все хочу спросить тебя, – торопливо заговорила она, – если все дороги забастовали, то Миша-то как доберется? Его, наверно, уж отпустили со службы.

– Доберется. Поезда с солдатами и продовольствием пропускаются без всякой задержки…

– Иди, иди, сынок.

Она перекрестила его вслед. С минуту постояла посреди опустевшей избы, рассеянно ее оглядывая. Что же делать? Все это утро она обслуживала дружину: ставила самовар за самоваром, поила чаем, нарочно затопила печку, чтобы люди могли обогреться. Сейчас ее заботы уже не были нужны… Внезапная мысль вдруг пронзила ее: батюшки! – если ранят кого, то чем перевязывать?

Она заметалась по комнате в поисках чистых тряпок. Кто-то затопал в кухне. Марфа Калинична испуганно оглянулась и обрадовалась, увидев доброе скуластое лицо Вари Морошкиной.

– Марфа Калинична, я за вами. Одевайтесь! Быстрее, быстрее! Они сюда скачут.

– А ты? Ты сама?

– Я тоже. Но у меня видите что… – Варя была с кожаной сумкой, набитой медикаментами и бинтами.

Ружейный залп, раздавшийся где-то совсем близко, потряс стены. Варя глянула в окно. По улице скакали казаки.

…Борис не успел прорваться к своей дружине. Небольшой казачий разъезд, отделившись от основного отряда, направился уже к пруду, минуя Большую дорогу. Бежать туда не было смысла. Кляня себя за промедление, Борис присоединился к дружине Жигулева.

Схватка у моста была жаркой, но короткой. Зоя, сбегав в последний раз на угол, который служил ей наблюдательным пунктом, сообщила, что казаки прорвались на мост, что их очень много и что за ними идут солдаты.

– Мы их встретим, – хладнокровно отозвался Александр. – Приготовься, товарищи!

Каменный дом, за которым укрывались боевики, был удобен тем, что стоял особняком от других домов и так вдавался в улицу, что давал возможность приткнуться за широкий его угол.

На улице появилось сначала до десятка конных. Первый залп заметно ошеломил врага: казаки не ждали здесь засады. Пока они озирались по сторонам, дружинники дали второй залп и немного погодя третий. Шомпольные ружья, извергавшие пламя, устрашили лошадей. Они заметались, вскидывая заиндевевшие морды.

– Еще, еще! – кричал Александр, придя в исступление, и посылал из браунинга пулю за пулей в ту непрерывно движущуюся, злобно гикающую и орущую массу, которая остервенело, в слепой ярости лезла на них. Порой ему казалось, что перед ним мечется один многоголовый зверь, сгубивший его отца, брата, тысячи людей. И этого хищника, лютого и беспощадного, Александр и жаждал поразить насмерть, навсегда покончить с ним.

– Спешились! – почти беззвучно проговорил Борис, обернувшись к Александру, и прочел в его взгляде то единственное решение, какое могло быть при данной обстановке: отступать и отступать немедля… Но как? Небольшое пространство, отделявшее их от двора Жигулева, теперь оказывалось под прицелом десятка казацких винтовок. Схватив бомбу, лежавшую в коро,бке, Борис крикнул, быстрым взглядом охватывая весь отряд:

– Пора уходить, товарищи! – Он поднял бомбу и прибавил повелительно, уже тоном приказа: – Как метну, бегите! Первый Жигулев.

Прежде чем дружинники могли ему ответить, Борис выскочил из укрытия и, развернув во всю ширь плечо, кинул бомбу в самую гущу казаков. Он несся к воротам, ожидая, что вот-вот грохнет позади и раздадутся крики. Разрыва не было. У крыльца Борис перевел дыхание. Кто-то поспешно запирал ворота на железный засов.

– Не взорвалась. Ну, и черт с ней! Главное, отвлек внимание.

Дружинники скорым шагом отступали в огороды, чтобы из них выбраться на угор, к баррикаде Кузьмы Коломийцева. Вслед за ними, увязая по колена в снегу, уходила к соседям Марфа Калинична, где ее поджидала Манюрка, переправленная сюда еще накануне.

Уличные ворота уже сотрясались от громовых ударов прикладами, но не поддавались. Зоя, не утерпев, приникла к щелке в заборе и отшатнулась: Щукачев, неизвестно откуда взявшийся, угодливо кланяясь, подавал врагам топор.

19. ПОСЛЕ СХВАТКИ

Дружины Жигулева и Коломийцева, поджидая врага, стояли у баррикады до потемок. Когда ночной сумрачный тумак начал окутывать далекие угоры, Коломийцев послал на разведку своего связного, пятнадцатилетнего парня с кривым тесаком на боку, и тот, давно ожидавший какого-либо поручения, мигом помчался к Большой дороге. Немного по- годя разведчик вернулся с ошеломляющим известием: казаки ускакали обратно в город.

– Не может быть! – вскричал Коломийцев, страстно жаждавший сразиться с врагом.

– Нет, верно, верно, – уверял связной. – Я до места дошел, и нигде никого нет. Тихо как! Один дяденька встретился, он и говорит, казаки