Читать книгу - "Крушение России. 1917 - Вячеслав Алексеевич Никонов"

выселения непременно в черту еврейской оседлости за исключением губерний, объявленных на военном положении. Между тем вся черта оседлости входила в число таких губерний, и оказалось, что выселяемых евреев некуда направить»[989]. О том, к чему это привело, со все большей тревогой говорили в Совете министров, который оказался бессильным изменить решения Ставки Верховного главнокомандующего. «Вся эта скученная, раздраженная и голодная толпа движется по дорогам непрерывным потоком, мешая продвижениям войск и превращая в хаос обстановку в армейском тылу, — возмущались члены правительства. — Повсюду медленно движутся телеги с домашним скарбом, за ними тащится домашний скот. Сотнями люди умирают от холода, голода и болезней. Детская смертность достигает ужасных масштабов»[990]. Трудно было бы сделать что-то большее для революционизации целой национальной группы, причем — немаленькой. Жаботинский назовет выселение из прифронтовой полосы «катастрофой, кажется, беспримерной со времен Фердинанда и Изабеллы»[991] (испанских в XV веке).

Нелепая мера была пресечена императором в мае 1915 года. Тогда же правительство стало готовить решение о фактической отмене черты оседлости, тем более что около полумиллиона евреев оказались по милости военных властей уже насильственно выселены за ее пределы. В августе евреям было открыто свободное поселение во всех городах за исключением казачьих областей (от греха), разрешение требовалось только для двух столиц и Ялты. При этом, как подчеркивал Слиозберг, эта мера, «означавшая отмену черты оседлости, к которой тщетно стремились в течение десятков лет русские евреи и русские либеральные круги, прошла незаметно»[992]. Напротив, напомню, именно в тот момент, когда сбылось одно из главных чаяний прогрессивной общественности, она взяла курс на свержение Николая II. Он уже ничем не мог убедить революционеров.

Решительный шаг к национальному равноправию не избавил власть от критики и с другой стороны — за попустительство еврейским саботажникам, шпионам и творцам товарного дефицита. Начальник Петроградского охранного отделения Константин Глобачев докладывал наверх о тщетности попыток бороться с ростом цен и дефицитом, пока «даже в Петрограде по-прежнему функционируют немецкие фирмы в еврейских руках, несмотря на то, что многие газеты разоблачили всю гнусность поведения глав этих фирм в борьбе с дороговизной. Еврейские банки, еврейские фирмы, еврейские комиссионеры — вот основа всех движений русской торговли, ставшей в рабскую зависимость от «интернационального начала» всякого рода подозрительных личностей»[993].

Суммируя, можно смело сказать, что из всех национальных меньшинств Российской империи евреи были настроены наиболее революционно и внесли наибольший вклад в расшатывание устоев режима. Но не они шли в первых рядах тех, кто штурмовал власть в феврале 1917 года. Их не окажется среди лиц, которые сыграют решающую роль в свержении монархии, некоторые евреи отметились лишь на заднем плане. Они не сыграют большую роль в массовке — Петроград не был тем местом, где наличествовала большая еврейская массовка, а толпы голодных беженцев по другим городам были слишком подавлены нуждой и изолированы от местного населения, чтобы оказать какое-то прямое политическое влияние. «Надо быть очень необразованным исторически человеком и слишком презирать русский народ, чтобы думать, будто евреи могли разрушить русское государство, — писал в эмиграции именитый историк Лев Карсавин, которого, кстати, нередко обвиняли в антисемитизме. — …Евреи оказались лишь попутчиками, сошедшими со своего перепутья. Они влились в процесс. Может быть, они даже обострили его и ускорили его темп, но, во всяком случае, значение их безмерно преувеличено»[994]. Евреи сыграют гораздо более заметную роль в Октябрьской революции, и некоторые из них окажутся непосредственно у руля государственной власти в большевистской России. И именно тогда — в годы гражданской войны — на их долю выпадет во много раз больше насилия, чем за весь период проживания в Российской империи. Фердинанд и Изабелла померкнут.

Закавказье, Средняя Азия, мусульмане

Что привело Россию на Кавказ? Изначально почти исключительно… идеализм. Со времен первого грузинского посольства 1491 года, принесшего присягу русскому царю, в котором видели единственного заступника от персов и турок, защита закавказских христиан стала считаться в России святым, не подлежащим обсуждению долгом. Установление опеки над Грузией и Арменией воспринималась как государственная задача, которая должна быть выполнена. К ее реализации подталкивали и многочисленные грузинские эмигранты, среди которых было немало царей и царевичей. «В Россию долетали стоны православной Грузии, стоптанной варварскими нашествиями, изнеможенной бесконечной борьбою, бившейся в это время уже не за право быть самостоятельным народом, но за право не отречься от Христа… Отчаявшись преодолеть твердость христианского племени, персияне систематически вырезывали население целых областей. Начиная с 16-го века почти каждое грузинское семейство могло молиться мученикам своей крови… Россия не могла отказать православной Грузии в защите, не переставая быть Россией»[995], — писал первый крупный отечественный историк (и практик) кавказской политики генерал Фадеев.

Царь объединенных Картли и Кахетии Ираклий II, которому временами удавалось нейтрализовать персидскую угрозу и подавлять активность горцев, живших во многом набегами на ту же Грузию, в 1783 году заключил Георгиевский трактат, согласно которому Россия принимала царство под свой протекторат. Персия восприняла сей факт как вызов, и шах Ага-Магомет-хан взял Тифлис, разрушил его и увел в план половину жителей. Сын Ираклия Георгий XII вступил в переговоры о полном вхождении в состав Российской империи, результатом которых стал манифест от 12 сентября 1801 года[996]. Знаменитый историк Николай Данилевский отмечал давнее стремление мелких христианских царств признать российское подданство, «но только император Александр I в начале своего царствования, после долгих колебаний, согласился наконец исполнить это желание, убедившись предварительно, что грузинские царства, донельзя истомленные вековой борьбой с турками, персиянами и кавказскими горцами, не могли вести долее самостоятельного существования и должны или погибнуть, или присоединиться к единоверной России»[997]. Все серьезные исследователи региона называют именно грузинский фактор (меньше — армянский) решающим в принятии решения двинуться через Кавказские горы. Последствия были тяжелыми.

Персия и Оттоманская империя восприняли это как прямую угрозу своим интересам, Великобритания — как косвенную и потенциальную. Потребовался ввод в Закавказье русских войск, что делало неизбежным конфликт с соседями. Немедленно началась война с Персией, а затем и с Турцией.

Земли Восточной Армении, разделенные между этими двумя странами, перешли под контроль России в 1805–1828 годах, образовав Эри-ванскую губернию. При этом большинство армян осталось в составе Оттоманской империи. Перед Первой мировой войной на ее территории проживало до 4,5 млн армян, в Российской империи — 1,5 млн[998]. Причем расселялись они не только в Эриванской губернии, но и в крупнейших городах Закавказья — Тифлисе, Баку, Батуми, — а также в столицах.

Полем русско-персидской войны