Читать книгу - "«Верный Вам Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии. 1939–1941 годы. Книга 4 - Михаил Николаевич Алексеев"

связи странным образом совпало со временем возвращения Кот (Отт. – М.А.) и Дик (Дирксен. – М.А.). Некоторое ухудшение связи имелось еще раньше после возвращения Викса с континента, но, несмотря на трудности, связь могла быть поддерживаема, окончательное же нарушение последовало, как указано, по возвращении этих двух людей, т. е. в то время, когда Вы от нас больше всего ждали и скопился большой материал. Это заставляет задуматься.

2. Многочисленные попытки Фрица показали, что установленные до сих пор точные часы работы в данное время года неблагоприятны. Это же факт, что даже крупные телеграфные агентства работают сейчас с большими трудностями и составляют очень сложные схемы работы на основе научных данных и почти ежедневно меняют волну и часы. Тем не понятнее упорство Висбадена, придерживающегося неподходящего времени…

2. Новая программа для Фрица и Всб. Висбаден должен в нижеуказанные дни и часы ожидать вызова Фрица и отвечать лишь тогда, когда услышит вызов Фрица:

Понедельник – от 5–9 ГМТ и от 17 до 19 ГМТ.

Среда – от 7 – 11 и от 19–21 ГМТ.

Четверг – от 5–9 и от 17–19 ГМТ.

Суббота – от 9 – 13 и от 21–23 ГМТ.

Фриц будет вызывать в течение 10 мин. согласно всех условленных знаков, а затем 20 мин. ждать ответа Всб. Если ответ не последует, Фриц еще раз вызывает в течение 10 мин. и т. д. Мы рассчитываем, что Вы обеспечите, чтобы Всб. в эти дни и часы был у аппарата Р.

3. Вышеуказанная программа является твердой автоматической программой. Как только будет восстановлена связь, так Фриц снова будет по временам осуществлять специальную договоренность о работе на основании нового ключа, ключа, посылаемого ближайшей почтой. В те периоды, когда такого рода особая договоренность почему-либо не может быть осуществлена, сразу вступает в силу твердая программа работы. Мы начинаем работать по новой программе с 15.1. Р.

4. Рамзай просит точно проверить следующее непонятное явление: очень часто Всб начинает работать при силе звука 5 и выше, а затем внезапно совершенно исчезает. Если причиной к этому не являются технические неполадки у Всб., то остается открытым вопрос о том, не применяет ли противник каких-либо методов, заграждающих нам доступ волн Всб. Какие средства против этого имеются?»

Попытка «Викса»-«Рамзая» связать возвращение в Токио германских военного атташе и посла с нарушением связи представляется надуманной и не имевшей под собой никаких оснований.

«5 марта 1937 г. Ребров сообщил, что корреспондент 3х явился на сутки позже назначенного времени, его слышимость Р2–3, он слышал Висбаден Р3, передачу от Висбадена не принял, просил подождать 20 мин. Больше не явился.

Резолюция т. Карина: „Покладок. Рамзай явно не соблюдает наших указаний работать 1, 10 и 20 каждого месяца. Доложите завтра т. Александровскому и составьте Рамзаю телеграмму“. 7.3.37».

«8.3.37 г. указано Рамзаю, что работать он должен каждый месяц 1-го, 10-го и 20-го числа».

Однако 12 марта рация «Фрица» снова работает с Висбаденом в течение 3 ч. 22 мин., а 26 марта – 1 час. 48 мин. Подобная картина сохраняется и в последующем.

«22.4.37: Ребров сообщает о том, что он имеет сведения от соседей о том, что в Японии жандармское управление разыскивает рацию, работающую на короткой волне в районе Мито-Фунабаси-Йокосука с позывными j 5 sr.

Резолюция т. Урицкого: „Нач.2, вместе с Агафоновым разобраться в позывных Рамзая“».

«26.4.37: Рамзаю передано сообщение Реброва о розыске рации с позывными j 5 sr. Предложено свести его работу до минимума, передавая только особо важные вопросы».

Ставя вопрос о замене «Фрица» – Клаузена, Центр связывал нарушение радиосвязи Токио с Владивостоком не только с промахами и недостатками работы владивостокского узла, но и с упущениями в работе Клаузена. При этом Центр оставлял в стороне проблему легализации нового радиста. Однако «Рамзай» категорически возражал против смены Клаузена. «Фриц» был оставлен, и радиосвязь до конца существования резидентуры (октябрь 1941 г.) работала в подавляющем большинстве случаев бесперебойно.

Истинные причины нарушения связи, как уже отмечалось, в значительной мере обуславливались не только организационно-техническими неполадками во Владивостоке, но и несовершенством аппаратуры нелегальной рации и недостаточной изученностью природных условий радиосвязи с Японией (суточные и сезонные изменения в прохождении волн, разного рода помехи местного характера и т. п.).

Взаимные обвинения Владивостока и «Фрица» оставались бесплодными и мало обоснованными, поскольку, при наличии единственного нелегального радиста в Японии, Центр был лишен практической возможности как-либо контролировать его работу, чтобы делать выводы о степени виновности в перебоях радиосвязи.

На протяжении восьми лет резидентура «Рамзая» имела одного радиста, который поддерживал связь только с Владивостоком: опыт использования шанхайской радиостанции в качестве ретранслятора не дал положительных результатов.

Организационным планом Центра (от VII. 1935 г.) предусматривалось направление в резидентуру «запасного радиста-китайца». В течение ряда лет Зорге настойчиво и многократно просил у Центра дать ему второго радиста, указывая на плохое состояние здоровья и перегрузку работой «Фрица» и предлагая надежно легализовать присланного человека под крышей коммерческого предприятия последнего.

Центр многократно обещал прислать радиста, сообщал даже время намечаемого выезда, но обещания так и остались обещаниями.

Зорге внес предложения об изменениях программы связи, распорядка работ. В ноябре 1937 г. он предлагал «установить ежедневное семичасовое дежурство у аппаратов с тем, чтобы в случае необходимости сообщения могли быть переданы в любой день». «Время должно быть следующим: по четным дням /2, 4, 8 и т. д./ с 4-х часов дня до 11 час. веч., по нечетным числам /1,3, 5 и т. д./ с 11 час. веч. до 6 час. утра».

«Рамзай» также просил «принять необходимые меры на случай введения в военных условиях четырнадцатичасового дежурства, охватывающего все время нашей работы, а именно, с 4-х часов дня до 6-ти часов утра в случае необходимости беспрерывно. Готовность к такой работе, по мнению Р., должна быть создана немедленно».

И Центр шел навстречу «Рамзаю»: «1/…В экстренных случаях /передача срочных, важных сведений/ – разрешить передачу в любой день, для обеспечения чего: 2/ установить ежедневные 7-ми часовые дежурства на приемнике Висбадена в часы, предложенные РАМЗАЕМ, /Сделано распоряжение через 13 отдел. Сообщено Рамзаю тел. № 75 от 28.11./ …

3/ на случай войны уже сейчас предусмотреть установление Висбаденом 14-ти часовых ежедневных дежурств в часы, предложенные РАМЗАЕМ/ 25.11.37».

При перерывах связи «Рамзай» дважды направлял в Шанхай курьеров («Густава» и «Анну»), пересылая с ними улучшенную программу связи и пытаясь организовать радиосвязь с Шанхаем.

Макс Клаузен был безусловно выдающимся радистом-изобретателем.

Радиосвязь с Центром он предпочитал проводить вечером с 17.00 до 21.00 или ночью. Невзирая на то, что Рамзаю было разрешено проводить передачу не чаще 4 раз в месяц, то есть раз в неделю, сеансы связи проводилась порой ежедневно. Продолжительность каждого