Читать книгу - "«Ваш Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Китае. 1930-1932 годы. Книга 2 - Михаил Николаевич Алексеев"

торгового атташе Арнольда в Шанхае. – Авт.) – является новым достижением, который очень хорошо и усердно для нас работает, правда в надежде, что через некоторое время мы поможем ему перебраться в центр и там учиться. В былые времена он являлся членом клуба у себя на родине. Материал от него вы уже неоднократно от нас получали».

«№ 14 (немецкая община и консульство. – Авт.) – мои собственные связи с моими земляками, начиная с консульства и до отдельных лиц здешней общины. Через наши многие другие связи эти мои земляки выявляются как очень малоценные с информационной стороны. В настоящее время мы знаем уже гораздо больше, чем они. Целью наших стремлений является только возможность строиться в некоторых больших фирмах, чтобы быть настолько в состоянии контролировать военные поставки для этой страны, поскольку они идут через их руки, Кроме этого от них много пользы не будет».

«№ 15 („Макс“, представитель ТАСС. – Авт.) – является также совершенно новым достижением. Мы делаем с ним наши первые попытки, но они не сулят больших надежд».

«Здесь на месте мы имеем очень хорошие связи с № 17 („Лия“, Сун Цинлин – вдова Сунь Ятсена. – Авт.), – отмечал Рамзай. – Я встречаюсь с ней приблизительно один раз в каждую неделю. Всё же со времени её возвращения она очень изолирована и может быть использована только в качестве информационного источника. Она не может доставлять нам материал».

По оценке Зорге, «связи здесь на месте» являлись «преимущественно информационными и в очень малой степени документальными». Сам Зорге вкладывал в эту фразу, потерявшую после перевода и расшифровки всякий смысл, то содержание, что в Шанхае от агентуры поступало мало документальной информации, по большей части информация была устная.

«На юге» – в Кантоне и Гонконге – у шанхайской резидентуры имелось «два прекрасных туземных работника», с которыми была установлена «связь при помощи поездок, через 4–5 недель». Речь шла о Цай Юншан и её муже Тун Шаомине. «К сожалению, один из них очень тяжело болеет лёгкими и, вероятно, вскоре будет неработоспособным, – писал о Туне Зорге. – Они имеют постоянным местопребыванием 57 (Кантон. – Авт.) и 58 (Гонконг. – Авт.), теперь уже создали регулярную связь с 29/28 абс („28 и 29 – тесные кит[айские] родственники в Кантоне и Гонконге“. – Авт.) и систематически расширяют эти связи, они уроженцы 57 и имеют поэтому очень много знакомых родственников. Политически, к сожалению, они несколько слабы в отношении познания материалов. Оба очень надёжны и я считаю их работниками вполне заслуживающими доверия. Они находятся у нас на постоянной службе. Нет никакого сомнения в том, что если не случится ничего особенного, можно будет ожидать ещё гораздо более широкого развития в ближайшие месяцы, в особенности, в нашей работе на юге. Поэтому мы уже думали об организации новой мастерской (радиостанции. – Авт.). Мы начали подготовку брата № 3 в специальной для этого школе. Во всяком случае, это займёт ещё несколько месяцев. Брать кому-нибудь из нас специально для этого уроки не стоит, так как наши оба друга самостоятельны и, как уже говорилось, поддерживают со мной личную связь приблизительно каждые 4–5 недель. Тогда мы всё обсуждаем и распределяем задания. Маленькая мастерская была бы хороша только потому, что в промежутки времени письменная связь чрезвычайно ненадёжна, хотя мы уже выработали собственный небольшой шифр».

На начальном этапе находилось развёртывание работы в северо-восточном Китае: «В самом начале находятся наши отношения с 24 (агент в Пекине. – Авт.). Человек работает для нас только три месяца. У него также есть своя собственная связь в 25 („бригада войск Чжан Сюэляна“. – Авт.), которая, однако, не имеет связи с уже упомянутым выше техническим работником. Его источник установил довольно хорошие связи с 59 (19-я армия. – Авт.), и мы ожидаем дальнейшего развития в этом направлении. Кроме того, он вновь установил связь с 24а, что, возможно, даст хорошие результаты, так как дело идёт о высоком чиновнике. Далее совсем новые и ещё не дающие больших результатов связи 24 простираются до 60 (Сиань, административный центр провинции Шэньси. – Авт.) и 61 (провинция Шаньси. – Авт.). Материал, который мы вам до сих пор посылали, разумеется, ещё слаб, но, как говорилось, три месяца здесь очень малый срок, начало всё же положено. До сих пор мы не относили совершенно эту местность к району нашей деятельности, а то мы уже давно сделали бы эту попытку. На этих днях мы сделаем новую попытку через № 1».

«Очень слаба наша работа в Гамбурге (Гонконге. – Авт.)», – констатировал Зорге.

«Нашу старую связь, которую мы приняли от Шерифа (в Ханькоу. – Авт.), мы погнали к черту, она никуда не годна. Теперь у нас имеются 30 и 31, от которых мы не ожидаем многого». № 30 имел положение в «тамошнем банке». «31 относительно новый, только начинает, он туземный адвокат, который делает работу для нас, между прочим, за небольшие деньги. Следовательно, здесь наш самый слабый пункт, хотя мы отдаём себе полный отчёт в важности этого пункта, эти связи, разумеется, слишком слабы. Однако не следует забывать, что мы до сих пор ещё имеем почтовую связь, что очень затруднительно, так как имеется строгая цензура. Однако мы вам обещаем дальше работать в направлении этого пункта», – заверял Центр Рамзай.

Были установлены и первичные связи в ряде провинций Китая. Так, только начала «работать» связь № 33 в провинции Хэнани. Как «случайную связь» определил Зорге источник в дивизии, расквартированной в провинции Хунань, «так как почтовые посылки совершенно исключены, только от времени до времени удаётся устанавливать связь».

№ 34 (инструктора в Ханькоу. – Авт.) являлся коллективным номером, так как представлял собой ряд «связей с профессорами, как № 11, с которым я сам очень дружен». «В информационном отношении мне предоставлены многие возможности, когда я туда приезжаю», – отмечал Зорге.

«Время от времени» шанхайской резидентурой поддерживалась «связь с 60 (Сиань. – Авт.), где мы имеем двух друзей, которые иногда вспоминают о нас, – одного офицера и одного учителя».

«В отношении этих внешних связей мы придерживаемся следующей точки зрения: усиление работы в Неаполисе (Нанкин. – Авт.), развитие 24 (Пекин. – Авт.) и всеми средствами достижение результатов в Гамбурге (Гонконг. – Авт.). Работа на юге (Кантон, Гонконг. – Авт.) дальше будет идти довольно хорошо», – подвёл итог Рихард.

В письме Зорге остановился на трудностях организации связи с Харбином, куда направлялась курьером почта из Шанхая и откуда поступала почта из Москвы: «Мы очень просим, чтобы к следующей почте приехал бы друг с севера и взял бы нашу почту. Большая задержка этой почты связана только с тем, что мы были настолько напряжены ввиду здешних событий, что