Читать книгу - "Mondhexe - inverse101"

формулировать заклинание, вкладывая в него свою прану, готовясь ударить по законам физики грубой магической силой.

Ей нужно было создать зону замедления времени или повышенной плотности воздуха прямо под ним. Это было сложное вычисление. Ветер сносил тело. Дождь мешал прицеливанию.

Она была быстра. Очень быстра.

Но в этом замке был кто-то быстрее. И намного сильнее.

Альбус Дамблдор встал со своего кресла.

Это движение было настолько резким и мощным, что казалось, будто старик внезапно вырос в размерах. Его лицо, обычно спокойное и доброжелательное, исказилось яростью.

Это была не ярость человека. Это была ярость стихии. Гнев древнего божества, чей храм был осквернен.

Его аура, которую он обычно сдерживал, вырвалась наружу.

Рин почувствовала это как ударную волну. Воздух вокруг директорской ложи задрожал. Мана Хогвартса, до этого момента просто насыщенная, вдруг срезонировала с волей своего хозяина.

Дамблдор не произнес ни слова. Он не сделал сложного жеста. Он просто выбросил руку с палочкой в сторону падающего мальчика.

Мир замер.

Рин осеклась на полуслове, почувствовав, как её собственная магия была подавлена чудовищным давлением извне. Её заклинание было бы каплей в море по сравнению с тем цунами, которое только что поднял Дамблдор.

Падение Гарри замедлилось.

Не плавно, как парашют. Резко, неестественно. Словно пространство вокруг него загустело, превратившись в желе. Он завис в воздухе в десяти метрах от земли, а затем начал опускаться вниз медленно, плавно, как перо.

Гравитация была отменена. Кинетическая энергия аннулирована.

Но Дамблдор не закончил.

Его взгляд сместился вниз, на поле, кишащее дементорами.

Ярость на его лице сменилась концентрацией.

— Expecto Patronum! — его голос прогремел над стадионом, заглушая гром.

Это было не то заклинание, которое использовала Рин в поезде — плотный луч энергии. И это был не обычный Патронус в виде серебристого облачка.

Из палочки Дамблдора вырвался свет.

Ослепительный, чистый, белый свет, который на мгновение превратил ночь в день. Он залил собой трибуны, поле, небо.

Из этого света соткалась фигура. Гигантская птица — феникс, созданный из позитивной энергии.

Патронус Дамблдора не просто отогнал дементоров. Он обрушился на них как лавина.

Рин прищурилась, прикрывая глаза рукой. Сияние было физически болезненным для магического зрения.

Феникс пронесся над полем, размахивая крыльями, каждое перо которых было сгустком концентрированной воли.

Дементоры, эти воплощения ужаса, отшатнулись. Их строй рассыпался. Они не могли выдержать этого давления. Свет жег их, отбрасывал, заставлял бежать в панике.

Сотни темных фигур метнулись прочь, рассыпаясь, как тараканы при включении света. Они уходили в землю, в тени, за пределы периметра, гонимые гневом великого мага.

Холод отступил. Ледяные иглы дождя снова превратились в воду.

Посреди поля, в грязи, мягко приземлилось тело Гарри Поттера. Он лежал неподвижно, но был цел.

Дамблдор опустил палочку. Серебряный феникс сделал прощальный круг над стадионом и растворился в воздухе, оставив после себя ощущение тепла и надежды.

Директор стоял, тяжело дыша. Его лицо было бледным, но глаза горели холодным огнем.

На трибунах воцарилась тишина. Никто не кричал. Никто не хлопал. Все были слишком потрясены увиденным.

Рин медленно убрала свою палочку в рукав.

Она чувствовала себя… маленькой.

Впервые за долгое время она ощутила масштаб разрыва между собой и истинной вершиной магического мастерства этого мира.

Она была талантлива. Она была эффективна. Она могла убить дементора, загнав его в камень.

Но Дамблдор… Дамблдор только что изменил погоду, отменил гравитацию и разогнал армию тьмы одним движением, и всё это — одновременно.

— Вот что значит Гранд, — прошептала она, и в её голосе было не зависть, а чистое, кристаллизованное уважение. — Абсолютное доминирование над реальностью.

Она посмотрела на директора. Теперь он выглядел уставшим. Гнев ушел, уступив место тревоге. Он уже спускался с трибуны, направляясь вниз.

Гравитация, которую Альбус Дамблдор так небрежно отменил несколько секунд назад, вернула свои права на стадион.

Рин начала спускаться по деревянным ступеням трибуны. Вместе с ней спускались и остальные преподаватели. Минерва Макгоннагал, бледная, с дрожащими губами, сжимала свою палочку так, словно собиралась превратить воздух в сталь. Северус Снейп, чье лицо выражало смесь отвращения и мрачного удовлетворения (от того, что его худшие прогнозы сбылись), скользил по грязи, не пачкая мантии — вероятно, использовал те же отталкивающие чары, что и Рин. Хагрид, ревя как раненый зверь, бежал впереди всех, разбрызгивая лужи своими огромными ботинками.

Внизу, в центре поля, лежало тело.

Гарри Поттер.

Он выглядел маленьким. Неестественно маленьким на фоне огромного пустого пространства стадиона. Его очки слетели и лежали рядом, одно стекло треснуло. Лицо было белым, с синеватым оттенком — следствие контакта с аурой дементоров и переохлаждения.

Рин подошла к нему, сохраняя дистанцию, необходимую для тактического обзора.

— Scrutari, — шепнула она, активируя диагностическое зрение.

Физические повреждения были минимальны. Замедление падения сработало идеально — Дамблдор погасил инерцию с точностью до джоуля. Ни переломов, ни разрывов внутренних органов. Только ушибы от приземления в грязь.

А вот внутри…

Аура была истерзана, словно ткань, которую рвали когтями. Следы некротической энергии дементоров въелись в его эфирное тело, оставляя черные, гниющие пятна.

«Духовная травма, — констатировала Рин. — Глубокий шок. Потеря значительного объема жизненной силы через эмоциональный канал.

Мадам Помфри, школьная целительница, уже была рядом. Она наколдовала носилки и левитировала Гарри на них.

— Ему нужен покой, — её голос дрожал от гнева. — Шоколад, тепло и покой. Эти твари… они чуть не убили его!

Хагрид поднял носилки одной рукой, словно они ничего не весили.

— Я отнесу его, Поппи, — пробасил он, шмыгая носом. — Бедный парень…

Процессия двинулась к замку. Студенты на трибунах молчали, наблюдая за эвакуацией своего героя.

Рин не пошла за ними. Она осталась стоять в грязи, глядя на человека, который спас ситуацию, но допустил её возникновение.

Альбус Дамблдор стоял, глядя в небо, туда, где исчезли остатки грозовых туч и дементоров. Его палочка уже исчезла в рукаве.

Он выглядел старым.

Впервые за всё время их знакомства Рин увидела не великого мага, не политика, не манипулятора, а уставшего старика, на плечах которого лежал груз, способный раздавить титана. Его ярость угасла, оставив после себя пепелище сожаления.

Рин подошла к нему. Её сапоги (всё еще чистые благодаря магии) остановились в шаге от директора.

— Директор, — произнесла она.

В её голосе не было ни сочувствия, ни почтения. Только холодный, аналитический тон аудитора, обнаружившего критическую уязвимость в системе безопасности.

Дамблдор медленно опустил взгляд. В его глазах не было привычного блеска.

— Рин, — тихо сказал он. — Я рад, что вы были здесь. Ваша реакция… была быстрой. Если бы я замешкался, ваш Arresto Momentum