Читать книгу - "Шарлатан - Квинтус Номен"

А перед капитуляцией в Германии вообще военный переворот произошел, и, хотя в советской прессе этот момент не акцентировался, все же тот факт, что генералы вермахта арестовали, а затем просто расстреляли практически всю партийную верхушку НСДАП и довольно многих государственных чиновников, на такие мысли меня наводил. Я теперь каждый вечер радио слушал внимательно и там о прошедшей войне все же довольно много интересного рассказывали — но все же больше рассказывали о том, что у нас в стране творилось. А еще очень многое из творившегося я и сам на улице видел: например, в Кишкино поменяли всю уличную электропроводку. Старые железные провода сняли и повесили новые, алюминиевые. Тоже из Германии привезенные, но лично мне на происхождение проводов было плевать (как и на происхождение новых фарфоровых изоляторов), для меня главным было то, что электричество при этом отключили только на один день.

Вот только электричества снова стало меньше: двадцатого июля окончательно был остановлен наш «деревенский металлургический гигант» и «попутное электричество» с него поступать в деревню перестало. Тоже временно перестало, на котлозаводе наши мужики срочно изобретали для тамошней электростанции (которую все же у нас забирать не стали) уже газовый котел, но по их словам будет хорошо, если они работу к концу сентября доделают, так как планы завода в связи с окончанием войны не то что не сократились, а, напротив, сильно увеличились — ведь нужно было и в освобожденных районах срочно хоть какое-то электричество провести. Да и газ для котла когда еще будет…

Я в конце июня и первые три недели июля занимался большей частью сбором грибов — а их в лесу стало уже заметно меньше. Потому что новые жители Ворсмы в «наш» лес тоже повадились за грибами ходить. Оно и понятно, все же в городе изобилия продуктов не было, да и на рынке цены, хотя и были в разы меньше, чем в том же Горьком, народ отнюдь не радовали — а грибы-то, они и вовсе бесплатные! Но все же ближе к деревне ворсменские мальчишки не «браконьерили» (именно мальчишки, взрослые, несмотря на завершение войны, по прежнему работали «в мобилизационном режиме». А у Вовки Чугунова «участок радиоприборов», на котором изготавливались системы управления для самолетиков и ПТУРов, вообще превратился в настоящий (и очень большой) цех — и работа там шла в три смены. Так что я предположил, что это только в Европе война закончилась, а двадцатого июля выяснилось, что в этом я не ошибся.

Я даже примерно не представляю, сколько сил и средств потратило наше правительство для того, чтобы за месяц огромные армии перевезти на восток — но двадцатого в радио сказали, что «Советское правительство, выполняя союзнические обязательства, объявило войну империалистической Японии. И, похоже, советское правительство хорошо знало, что оно сделало: уже не следующий день в сводках Совинформбюро Левитан торжественным голосом стал радовать народ 'новыми победами». Небольшими пока победами, но мне-то было известно и кое-что другое, на что все остальные советские люди внимания в принципе не обращали. Не обращали не потому, что не хотели, а потому что Совинформбюро про войну американцев в Тихом океане просто не рассказывало. Об этой «войне» иногда кое-что в газетах промелькивало, но мне и того «мелькания» было вполне достаточно. И я уже знал, что янки все еще барахтаются возле разных островов в океане, а их британские союзнички колупаются на индийских задворках, мечтая хоть когда-то отвоевать обратно свои (и чужие) колонии. Потому что пока у японцев было достаточно нефти из Индонезии, все эти союзники ничего серьезного (с их-то коммуникациями через половину планеты) сделать не могли.

А вот СССР — очень даже мог. И особенно смог после того, как на Дальнем Востоке в море появился «Тирпиц»: его (вместе с еще двумя десятками трофейных кораблей) сумели в концу августа перегнать туда по Севморпути. И под прикрытием этого монстра наши даже высадили десант на Хокакйдо, а так как Маньчжурия к этому времени была окончательно зачищена, да и вся Корея от японцев была освобождена, Хирохито, почесав репу, тоже подписал акт о капитуляции. Потому что Советский Союз условия капитуляции выставил довольно лояльные к японцам: им просто предписывалось немедленно прекратить войну (в том числе и с американцами), вывести из всех оккупированных территорий свои войска и превратиться в мирную и пушистую страну. Довольно голодную и потерявшую изрядную часть в том числе и «исконно японских» территорий — но ведь альтернативой было полное уничтожение Японии как государства и японцев как народа, а то, что СССР на такое способен, японцы уже убедились. Товарищ Сталин еще и шикарный «международный жест» сделал, пригласив на подписание капитуляции и парочку американских адмиралов — и вторая Мировая в конце сентября сорок четвертого года закончилась полностью. Ну а я продолжил героически учиться в школе, уже в шестом классе…

А война действительно закончилась, в том числе и на заводах с колхозами, и начался уже мир. Вот только мир это для меня оказался несколько странным и непривычным. В особенности непривычным и странным, если посмотреть на карту мира. Потому что там, на этой карте, границы расположились совсем не так, как я в школе учил по географии (в той, первой еще для меня школе). То, что на этой карте теперь имелась только одна Корея, было в общем понятно: «не успели» американцы. А вот что Монголия стала заметно побольше, было понятно уже не очень. То есть тоже понятно: монгольская армия тоже против Японии успешно посражалась и все территории, заселенные племенами халха, к себе присоединили. Но вот то, что почти пятидесятитысячная монгольская армия смогла так ловко японцев уконтрапупить на этой территории, вызывало радостное удивление (особенно для меня радостное), но почему товарищ Сталин вынудил товарища Мао согласиться с ростом очень дружественной нам страны, мне было совершенно непонятно. Еще было непонятно, почему товарищ Мао признал Советскую Маньчжурскую республику. То есть в целом-то понятно, сейчас эта республика стала тылом уже Народно-освободительной армии Китая (которая, между прочим, теперь от японцев и Формозу зачистить успела), но было непонятно, почему американцы, скажем, всю это «конструкцию» признали. То есть тоже в принципе было понятно: Рузвельт из войны вышел победителем, не понеся огромных (для Америки) потерь и вдобавок практически на халяву Филиппины получили, а еще изрядно пощипали колонии других своих союзников — а скорость,