Читать книгу - "Плененная - Сильвия Мерседес"

Возница останавливает морлетов, поворачивает ко мне свою каменистую голову и почтительно приподнимает шляпу. Его лицо словно вырезано из куска гранита. Огромный лоб нависает над крохотными светлыми глазами. При улыбке его зубы блестят, точно ограненные драгоценные камни. Он тролль. Тролль в шляпе-цилиндре. Когда вам кажется, что вы уже видели все, Эледрия найдет чем удивить.

Я преодолеваю пятнадцать ступеней. Они слишком большие для меня, поэтому мне приходится или прыгать с одной ступени на другую, или спускаться с них, как ребенок, на четвереньках. Той ночью, когда мы с Микаэлем помчались в город выслеживать Голодную Мать, я выбрала первый способ. Сегодня выбираю второй. Прямо скажем, унизительный, но по крайней мере я не запыхаюсь.

Тролль наблюдает за моим спуском. Понять выражение его лица невозможно, но у меня создается стойкое впечатление, что я его забавляю. Достигнув подножия лестницы, оправляю юбки, вздергиваю голову и пытаюсь вернусь себе хоть каплю достоинства. Тролль слезает с облучка, открывает дверцу кареты, откидывает подножку и, отступив, слегка кланяется.

Я колеблюсь.

– Эм… вы не будете возражать, если я поеду с вами на облучке?

Лица троллей, как правило, нечитаемы, но в сверкнувшем взгляде отражается явное удивление.

– Горар трок? – вопрошает он. Прокашливается, качает головой и начинает снова: – Вы уверены, что хотеть, мисс хуман?

У него сильный акцент и не совсем верная грамматика, но смысл ясен.

– Да, – киваю твердо. – Если не доставлю вам этим неудобства.

Сидеть в темном нутре кареты в одиночку мне хочется меньше, чем сидеть рядом со здоровым троллем.

Я ошибаюсь, или он выглядит довольным?

– Хорошо, мисс хуман. – Тролль убирает подножку и закрывает дверцу кареты. Затем указывает на перекладины, ведущие к облучку. – Хира грарт.

Я осторожно по ним карабкаюсь и, когда тролль садится с рядом с другой стороны, отодвигаюсь почти на самый край сиденья. Возница старается не раздавить меня, но места тут очень мало. Хорошо, что я худенькая.

Он спрашивает:

– Джирор?

И я, вцепившись в сиденье, киваю.

Хлопок поводьев, и морлеты трогаются. Охнув, я хватаюсь за сиденье покрепче.

– Держать меня за рука, мисс хуман, – с зубастой ухмылкой предлагает тролль.

Я просовываю руку в сгиб его локтя и крепко сжимаю. Боги всевышние, несколько дней назад я и представить себе не могла, что буду комфортненько сидеть рука об руку с троллем позади ездовых монстров.

Морлеты рысью спускаются по крутой дороге, ведущей из дворца в город. Веспра построена на широкой горе… или, скорее, вырезана прямо в ней. Дворец занимает ее пик, а сам город кругами, один за другим, ложится вокруг него, спускаясь все ниже и ниже, пока не исчезает в глубоких тенях. Вскоре мы выходим практически на отвесную улицу. У меня округляются глаза. Как, помилуйте боги, карета может двигаться по такой крутизне, не теряя сцепления с дорогой и не скатываясь кубарем вниз?

– Джирарк, мисс хуман, – вдруг говорит тролль. – Держаться!

И только я сильнее вцепляюсь в него, как морлеты делают рывок вперед. Но они не спускаются на дорогу, а устремляются в открытое небо. Раздвоенные копыта звонко цокают по воздуху. Ходящие во тьме подтверждают свое название: идя сквозь кромешную тьму, они тянут за собой карету, удаляясь от города и поднимаясь в пурпур небес. Мы забираемся все выше и выше, пока высокие здания внизу не становятся похожи на игрушечные модели, а воздух – разреженным, холодным и колким. Я потуже запахиваю плащ и прижимаюсь к руке тролля, радуясь его близости.

Морлеты выравнивают шаг, и я неосознанно начинаю искать в плывущих над головой облаках биение крыльев. В последнюю мою поездку, по дороге в Веспру, нас атаковала стая слабых рейфов – «страхов». Они чуть не порвали меня на кусочки, и я бы погибла, если бы не молниеносное вмешательство принца с его мощной магией.

По спине бежит дрожь, и я подавляю порыв уткнуться лицом в троллью руку.

– Ты груака девушка, – внезапно нарушает молчание тролль.

Вскинув на него взгляд, вижу еще одну пугающе зубастую улыбку.

– Приехать в город Веспра. Обреченный город. Помогать наш джирот – как сказать? – наш принц.

– О. Да. – Что, интересно, значит «груака»? Он меня похвалил или оскорбил? – Здесь… эм… очень занимательно.

Тролль тихо смеется. Не знаю, хорошо ли он меня понимает, но смех у него искренний.

– Курспари в Обреченный город не жить долго, – говорит он. – Уркста кости – как сказать? – хрясь! – Он снова смеется, на этот раз неприятным смехом. – Но ты груака. Храбрый. Может, ты не так легко урк.

Меня передергивает.

– Надеюсь, что нет.

Морлеты идут ровным ритмичным шагом. С высоты виден океан. Междуворотье, по словам Микаэля, находится на дальнем берегу, за проливом. Берег тот принадлежит Ноксару – королевству ночи. Месту, где не стоит задерживаться. Но библиотекари Веспры пользуются там особыми привилегиями.

– О новый груака ходить слухи, – продолжает разговор тролль. У него дружелюбный тон. – Ты встретить нарторак. Ночной Ужас. Один на один посреди улицы. Тролль видеть тебя. Тролль видеть груака девушка и старуха нарторак. Ты храбро… – Он имитирует письмо пером.

Выходит, тролли Веспры говорят о новой девушке-библиотекаре? И видели, как я сражалась с Голодной Матерью? Судя по всему, возница впечатлен. Доволен даже. Я бросаю на него взгляд искоса.

– Не такая уж я и храбрая. Мне было очень страшно.

Тролль, поворчав, пожимает плечами.

– Тролль говорить так: «Каурга-хор, груака-хор». Говорить кратко: «Больше страха, больше храбрости».

Мы погружаемся в молчание. Я слушаю тревожный стук копыт, пронзающих темную пустоту. Вскоре мы оказываемся над водой. Сквозь туман в отдалении виден берег Ноксара.

– Ты всегда жил в Веспре? – спрашиваю я через какое-то время.

– Коркор, – отвечает тролль. – Я и моя торумблар – как сказать? – мар, и тар, и ортоларок.

«Мар» – это «мама». Я слышала это слово не раз из уст четырех троллят. Сирот, смотревших на меня проникновенными печальными глазенками и называвших меня своей мамой. На сердце тяжелеет: я не видела детей – Дига, Хара, Калькса и Сис – с того дня, когда рейф вырвался на свободу. Я не знаю, где они и что с ними. Когда я спросила о них у своей служанки Лир, она лишь фыркнула и, вздернув нос, заявила:

– Не ваше дело, госпожа, что случилось с детьми троллями. Радуйтесь, что они ушли. Мелкие вредители.

– Можно мне задать вопрос? – внезапно спрашиваю я.

Возница хмыкает.

– Коркор.

Видно, «коркор» – это «да».

– Я хочу спросить… о сиротах. В Веспре. – Я внимательно смотрю на него. Лир так ужасно относилась к троллятам, что я не знаю, какой реакции ждать