Читать книгу - ""Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев"

class="p1">Знакомый почерк. Не Гитлер создал в Германии нацизм, он имелся и до него. Лагеря смерти для русских военнопленных появились еще в Первую Мировую. В Великую Отечественную пилоты Люфтваффе рьяно бомбили санитарные поезда и машины, артиллерия стреляла по госпиталям. Медсанбаты, выбирая место расположения, первым делом думали о маскировке, потому что «просвещенные» европейцы убивали раненых и медицинский персонал с садистским восторгом. Через поколение их потомки будут учить нас гуманности…

— Кто бы мог подумать? — вздыхает надворный советник. — Культурная нация — Гейне, Вагнер… И такое зверство!

Знаем мы их «культуру»! Нахлебались.

— Даст бог, пронесет…

Не срослось. Во второй половине дня к лазарету прискакал солдат — на лошади без седла. Без фуражки, глаза безумные. Мы как раз с Карловичем были во дворе.

— Бегите! — закричал солдат. — Немцы идут!

— Где? Далеко? — попытался узнать я.

— Там! — указал он за спину и унесся.

Я глянул на Карловича. Лицо его посерело.

— Валериан Витольдович, уходите! — выдохнул он. — Берите персонал, ходячих больных и прячьтесь в лесу. Дай бог, удастся.

— А вы?

— Остаюсь с тяжелоранеными. Я врач.

— Я тоже.

— Зачем вам умирать? А я стар.

— Поздно, — сказал я, указывая рукой. Из леса на другой стороне луга выезжали всадники. Хорошо были видны серые мундиры. В русской армии они цветные или защитные.

— Пропали! — выдохнули за спиной.

Я обернулся — Кульчицкий. Лицо белое. Решение пришло мгновенно.

— Твои люди могут стрелять?

— Нет, ваше благородие! — замотал он головой. — Их этому не учили. Санитары.

— Слушай меня! Ворота запереть на замок! Подогнать к ним телеги без лошадей — вон несколько стоит. Все оружие, что принесли раненые, туда!

Смотрит на меня изумленно.

— Живо! Бегом марш!

Кульчицкий испарился.

— Валериан Витольдович! Что вы задумали? — забеспокоился надворный советник.

— Николай Карлович, идите в лазарет! Прикажите оттащить койки от окон. Раненые могут пострадать от осколков стекла. Все спрятаться за глухими стенами. И молиться.

Бегу в бывший бальный зал. Здесь уже суета — узнали.

— Слушай меня, братцы! — кричу с порога. — Сюда идут немцы. Всех раненых убьют — природа у них такая. Надо отбиться. Оружие есть. Ходячие раненые, которые могут стрелять, подходи ко мне!

Тишина, все молчат. Неужели не пойдут? С койки справа поднимается солдат с перевязанной головой. Одного глаза не видно. Походит ко мне.

— Стрелять сможешь?

— Да, ваше благородие. Глаз выбило, но другим вижу. И жмуриться не надо, — он ощеривается.

— Как зовут?

— Иван. Трофимовы мы.

— А по отчеству?

— Степаном отца звали.

— Спасибо, Иван Степанович! Кто еще?

Ко мне, ковыляя, подходят еще четверо. Немного. Но хоть столько.

— Идем, братцы!

Кульчицкий не подвел. Кованые ворота заперты, перед ними телеги. В них навалены винтовки и ремни с подсумками. Лежат какие-то сумки. Открываю одну. Внутри — ребристые яйцевидные гранаты, похожие на Ф 1, только колпачок латунный.

— Хранцузские бомбы, — говорит Иван и берет одну. — Это надо прижать, кольцо выдернуть, а потом бросать. Лучше — подальше. Близко нельзя — осколками посечет.

— Кто еще бросал бомбы?

В ответ — молчание.

— Их недавно привезли, — говорит Иван. — Нам ахвицер показывал. Я кидал, другие побоялись.

Вручаю ему сумку с гранатами, другую беру себе.

— Приготовились!

Солдаты берут винтовки и начинают их заряжать. Патроны в пачках. Оттянул затвор, сунул пачку в магазин, затвор вперед — и стреляй. Поворачивать, как в трехлинейке, не надо. Из-за этого винтовка остается на линии огня, что облегчает прицеливание. Патроны кончатся — пачка выпадет вниз. В той жизни у меня был друг Жора — большой любитель пострелять. Приглашал меня. Оружия у него было — как у Сороса денег. «Манлихер» тоже имелся, и я из него стрелял. Хорошая винтовка, бьет точно…

План мой прост. Поместье окружает кирпичная ограда. Она высокая, с ходу не перескочить. Ворота из кованых прутьев с остриями — перелезть сложно. Солдаты зарядили винтовки и примкнули штыки. На мой взгляд — зря, но им виднее. Смотрю на луг. Немцы уже близко, рысят по дороге. Прикидываю число — с полсотни. Хреново. Моя инвалидная команда им на один зубок. Может, проедут? Дорога идет мимо имения, дальше — село. А там «яйко, млеко»…

— Не стрелять!

Не повезло. Рысивший впереди немец указывает на имение. По его команде отряд сворачивает и выстраивается фронтом к лазарету. Снимают винтовки… Заметили? Невольно приседаю. Над лугом будто ткань разорвали. Звенят, осыпаясь вниз, стекла. Оборачиваюсь. Стены поместья в щербинах от пуль. Легли высоко, и большая часть — в красный крест. Он большой и виден издалека. Сволочи! Стреляли, чтоб запугать.

— Приготовиться!

Приникаю к прицелу. Хорошо видны плечи и головы немцев. До них метров двести. На таком расстоянии я всегда попадал, правда, было это давно. Выравниваю мушку с краями прорези целика и навожу ее на грудь ближнего всадника.

— Пли!

Залп. А неплохо так! Троих с седел снесло. Затвор на себя и вперед.

— Огонь!

По сторонам трещат выстрелы. Всадники закрутились на лугу. Не нравится? Это вам не по лазарету стрелять! Затвор, вперед, приложиться — выстрел! Еще и еще… Пустая пачка падает в телегу. Хватаю снаряженную и сую в магазин. Затвор — вперед…

Командир немцев что-то кричит. Всадники разбираются в цепь и поднимают винтовки. Залп. Рядом охает и сползает на землю солдат. Быстрый взгляд. Пуля угодила в переносицу. Сволочи! Приникаю к прицелу и пытаюсь выловить командира. Тот не стоит на месте. Выстрел — мимо! Еще один — и второй промах.

Над головой свистят пули, я не обращаю внимания. Свою не услышишь. Второй раненый повалился на землю, следом третий. С седла попасть трудно, но если стрелков много… Да нас просто перебьют!

— Иван! — кричу Трофимову. — Бери гранаты — и под забор. Остальным лечь на землю!

Последний из раненых заползает под телегу. Винтовку тащит с собой — молодец. Хватаю сумку с гранатами и бегу к забору. Иван — к другой стороне ворот. Сообразил, по всему видно — воевал. Смотрит на меня. Прикладываю палец к губам. Кивает — понял.

Немцы перестают стрелять. Слышна отрывистая команда, за ней — топот. Достаю из сумки гранату, зажимаю рычаг и вырываю кольцо. Иван повторяет. Ждем. Топот приблизился и затих. Слышны злые голоса. Кентавры кайзера недовольны — во двор не войти. С моего места виден край пространства перед воротами. Немцы спешились и сгрудились. Лошадей отвели. Пора! Швыряю гранату через забор, следом — другую. Взрывы, крики, ржание лошадей… Вот вам еще! И эту! Взрывы гремят один за другим. Гранаты кончились. Бегу к телегам и хватаю винтовку. Затвор на себя — нет патронов. Бросаю и беру винтовку убитого солдата.