Читать книгу - "Резюме сортировщика песчинок - Любовь Александровна Афоничева"

То есть примерно два года назад.

– Эф_Имер? Ты тут откуда?

– Не зависай, Моф. Разговорчики потом.

Он кивает. И бросается в центральный коридор. Я бегу следом. Стараюсь повторять его движения. Эта часть лабиринта ему знакома, так что лезть вперед не имеет смысла. Главное – не пропустить то самое место. И успеть.

Какой же он все-таки быстрый… А я уже с трудом держу темп. Едва перепрыгиваю через катящиеся навстречу шары. Еле успеваю скользнуть в щель, которая открывается, когда Моф нажимает на кнопку рядом с одним из трех высказываний. Почему именно это?.. А, не суть. Из очередного кувырка я выхожу не слишком изящно… но зато успеваю в трех местах черкануть пальцем по стене, завершая светящийся геометрический узор. Оборачиваюсь на Мофа, который отбрасывает промхитиновый щит и улыбается. Перед нами открывается проход в ту часть лабиринта, куда ему еще ни разу не удавалось попасть.

Мы легко проскакиваем крутящийся тоннель. В две соображалки и четыре руки расщелкиваем объемную головоломку. Забираемся по стене с минимальным количеством выемок и опор. Я дважды чуть не срываюсь, но все же добираюсь до верха, где нас с Мофом встречает… потолок. Который начинает постепенно опускаться. Капля в ухе молчит. Очевидно, Лионэ не собирается вмешиваться в нашу командную работу. Мы вынуждены постепенно спускаться, сантиметр за сантиметром теряя с таким трудом завоеванную высоту. Лихорадочно обшариваем подгоняющий нас пласт промхитина в поисках графических замков или каких-нибудь других зацепок… Но так и не находим способа ни остановить потолок, ни открыть в нем проход.

Оказавшись снова в самом низу, Моф вздыхает и поднимает руки… насколько это возможно сделать в тесной коробочке, в которой мы оказались. Я еще раз пробегаюсь кончиками пальцев по гладкому промхитину над головой. Согласно законам визновелл, последние секунды – самое подходящее время, чтобы найти чудесный выход…

Однако не в этот раз.

Или просто не в этой реальности.

Так что, когда потолок начинает уже совсем не метафорически давить нам на макушки, я тоже поднимаю раскрытые ладони, показывая, что сдаюсь.

Едва я делаю это, как плита начинает неторопливое движение вверх. А лабиринт открывает нам свободный проход к началу маршрута.

Потные, вымотанные, так и не одолевшие тренажер пиджаков, но все равно почему-то довольные, мы пускаемся в обратный путь.

Торопиться уже некуда. И когда мы оба восстанавливаем дыхание, Моф предсказуемо возвращается к своему вопросу:

– А все-таки зверски интересно: что ты здесь делаешь? Лионэ и тебя решила на время спрятать в Пиджачатнике?

– Не-а. Я сам пришел. Рассказать ей про Стрелка, назвать имя.

Моф не сбивается с шага, не бросает на меня косого подозрительного взгляда. Даже за ухо себя не дергает. Но я все равно догадываюсь, что у него внутри просыпается и потягивается когтистая тревога. Это же Моф. И он будет волноваться за дружбанчика, даже если этот дружбанчик – предатель.

Конечно, я могу потомить Мофа ожиданием. Походить вокруг да около, подкинуть пару намеков. Но как-то нет желания. Я пожимаю плечами… и тут же морщусь от боли в правом.

– Правда, наша пиджачка и сама успела дотумкать, что наномехов написала Афейна.

– Лора? И… Лионэ тоже так считает?

Ну хоть кого-то я сегодня сумел удивить.

– Лионэ… скажем так, склоняется к той же версии. И, возможно, даже развела бы Афейну на признание, если бы той не удалось пару дней назад надежно… потеряться. Где-то между Мантикорьевском и Клюквинском.

– То есть Лора сбежала?

– Ага.

– Но почему ты решил… и Лионэ… Как вы поняли? Что Лора – Стрелок?

– Давай я потом расскажу… сидя в удобном кресле. И лучше бы – всем сразу. Вряд ли тебя теперь здесь надолго оставят. Может, уже завтра в Песочнице встретимся.

– Сегодня. Лионэ еще утром сказала, что отпускает меня, хотя и не объяснила, почему… Сюда я попросился напоследок – больше-то уже не будет возможности так поразмяться, – Моф немного смущенно хмыкает.

– Тогда тем более. Вечером встретимся в архиве, и я все расскажу тебе… и остальным.

Моф кивает. Метров двадцать мы преодолеваем молча. А потом он любопытствует:

– Если ты сегодня первый раз проходил лабиринт… как тебе удалось так далеко забраться?

– Лионэ кое-где подсказывала. – Я поворачиваюсь к нему тем ухом, к которому прилеплена промхитиновая капля. – К тому же, бо́льшую часть пути я проделал по маршруту для новичков.

– Но…

Возможно, Моф хочет спросить, почему я не остался на том маршруте. Однако так и не спрашивает. Вместо этого он предлагает:

– Хочешь, расскажу, как я тут первый раз со стенками обнимался? И на травку присел отдохнуть? – У него вырывается на зависть бодрый смешок.

Я киваю. И слушаю. И смотрю, как его сломанный нос уверенно разрезает прохладный воздух. Как двигаются под футболкой острые лопатки. Как ладонями он лепит из воздуха иллюстрации к своему рассказу. Изредка вставляю уместные комментарии, но чаще просто посмеиваюсь.

Я сегодня и так наболтал порядочно.

К тому же впереди у меня еще вечерний бенефис.

Сводный хор ноющих мышц звучит отчаянно и гневно. Но это через пару дней должно пройти. А вот порванные на обеих коленках брюки сами собой точно не зашьются… Кар_Вай опять будет злиться. Если узнает, конечно.

И все равно мне почти хорошо.

Почти – потому что союзу с рыцуциками, кажется, приходит конец. Нас ведь объединяли поиски Стрелка. А теперь… Ловить Афейну – уже не наша задача. И когда я расскажу Мофу, Венц и Белому все, что выяснил о ней, когда станет ясно, что общей цели у нас больше нет, продолжат ли они со мной общаться? Просто так?

Или лучшее, на что я могу рассчитывать, – обмен кивками при встрече?

И главное – как оно все так успело повернуться, что мне теперь зачем-то нужно уважение Мофа, и симпатия Юны, и одобрение Белого?

И возможность иногда трогать волосы Венц…

Если мы сейчас так и дойдем до выхода под веселые байки Мофа, если я ничего ему не скажу из того, что давно был должен… то, возможно, и лезть в лабиринт не имело смысла. Поэтому я дожидаюсь паузы в его рассказе, вдыхаю, выдыхаю, как будто это хоть чем-то может мне помочь, и начинаю подбирать слова, которые не очень-то хотят подбираться:

– Моф… слушай, в тот раз, когда мы на шестах дрались… То есть ты типа меня учил… Тогда все вышло из-под контроля. Я не хотел… я не собирался тебе ничего ломать.

– Ну а выставить меня лопушариком – хотел? – Он приостанавливается, желтые глаза смотрят требовательно, хотя и без