Читать книгу - "Mondhexe - inverse101"

поворот импульс воли и энергии.

Мир дернулся.

Сжатие.

На этот раз оно было еще более болезненным, потому что она делала это сама, без амортизации, которую обеспечивал опыт Дамблдора. Её словно ударили прессом со всех сторон. Легкие сжались, в глазах потемнело.

«Держи структуру!» — мысленно заорала она на саму себя. — «Не дай оболочке развалиться!»

Она чувствовала, как пространство сопротивляется. Как реальность не хочет отпускать её тело. Ей нужно было пробить этот барьер.

Рин влила в заклинание еще порцию праны. Грубо, мощно, агрессивно.

Она не просила пространство пропустить её. Она приказывала ему.

БАХ!

Звук был намного громче, чем у Дамблдора. Это был не хлопок, а настоящий пистолетный выстрел, эхом прокатившийся по лесу. Воздух в том месте, где она стояла, схлопнулся, заполняя вакуум.

Темнота. Давление. Чувство, что её протягивают через игольное ушко.

Это длилось долю секунды, но показалось вечностью.

А затем — удар.

Ноги почувствовали сцепление с землей.

Рин пошатнулась, взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, и всё-таки упала на одно колено.

Голова кружилась так, словно она только что сошла с карусели смерти. Желудок протестовал.

Но под руками была трава. И рядом…

Рин подняла голову.

Она сделала это.

Рин медленно выпрямилась, всё ещё стоя на колене. Первым делом она посмотрела на свои руки. Десять пальцев. Все на месте. Ногти целы.

Она ощупала лицо. Нос, уши, брови. Всё на месте.

Она проверила ноги. Две ступни, два колена.

Цела.

Никакого расщепления. Никаких потерянных кусков плоти. Она переместила себя через свернутое пространство, используя только свою магию и понимание процесса.

Рин глубоко вздохнула, чувствуя, как холодный воздух наполняет легкие.

— Ха… — вырвалось у неё. — Ха-ха…

Это был смех облегчения и триумфа.

Она встала, отряхивая колено. Ноги немного дрожали от напряжения, магические цепи ныли, но это была приятная боль. Боль победы.

Она обернулась и посмотрела через поляну.

Там стояла одинокая фигура в голубой мантии.

Сухие, ритмичные хлопки разнеслись над поляной, нарушая звенящую тишину, установившуюся после оглушительного грохота пространственного прокола.

В этом жесте не было ни насмешки, ни снисхождения. Только признание факта: задача, поставленная перед учеником, была выполнена.

Внезапно фигура директора смазалась.

Рин даже не успела моргнуть. Не было ни подготовки, ни видимого напряжения, ни даже характерного для местной магии пафоса. Просто пространство в точке А схлопнулось, а в точке Б, всего в трех метрах от Рин, развернулось вновь.

Хлоп.

Звук его аппарации кардинально отличался от того пушечного выстрела, которым сопровождалось перемещение Рин. Это был тихий, аккуратный звук, похожий на хлопок пробки от шампанского. Элегантный, сдержанный, свидетельствующий об абсолютном контроле над рассеиваемой энергией. Никакой лишней ударной волны, никакой турбулентности эфира. Чистая работа.

«Мастерство уровня Гранд», — мгновенно отметила Рин, подавляя укол профессиональной зависти. — «Он не проламывает пространство, как я. Он скользит сквозь него. Минимальное сопротивление среды. Коэффициент полезного действия близок к ста процентам».

Дамблдор опустил руки, его голубые глаза сияли поверх очков-половинок с выражением искреннего удовольствия.

— Великолепно, мисс Тосака, — произнес он, и его голос звучал мягко, но весомо. — Просто великолепно. С первого раза после единственной демонстрации. Должен признаться, я редко встречаю людей, способных схватывать суть аппарации с такой… пугающей скоростью. Обычно на освоение уходят недели или месяцы.

Рин почувствовала, как к щекам приливает тепло. Это было неконтролируемая физиологическая реакция, которую она ненавидела, но с которой ничего не могла поделать. Похвала от волшебника такого уровня стоила дорого.

Она выпрямилась, возвращая себе привычную маску невозмутимости. Гордость Тосака требовала принимать успех как должное, даже если внутри всё пело от триумфа.

— Это было… познавательно, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Ваша демонстрация дала мне необходимые данные для калибровки собственных ощущений. Без понимания внутренней механики процесса я бы, вероятно, потратила гораздо больше времени на слепые и опасные эксперименты.

— «Познавательно», — Дамблдор усмехнулся в бороду. — Вы удивительно скромны для человека, который только что совершил невозможное по меркам нашей образовательной программы. Большинство волшебников воспринимают магию как данность, как набор заученных движений. Вы же смотрите на неё как на уравнение, которое нужно решить.

Он сделал шаг вперед, рассматривая место, куда приземлилась Рин. Трава была слегка примята.

— Определенно, в своем резюме вы не лгали о своих талантах, — продолжил он. — «Глубокое понимание теории» и «способность к адаптации». Я вижу, что это не пустые слова. Ваша магия… она другая. Более жесткая, более требовательная к оператору, но в ваших руках она становится инструментом невероятной точности.

Рин кивнула, принимая оценку.

— Я привыкла полагаться на расчет, директор. В моей семье считается, что магия, не подкрепленная пониманием структуры, — это просто фейерверк. Опасный и бесполезный.

— Мудрый подход, — согласился Дамблдор. — Хотя и редкий в наших краях. Мы часто забываем, что магия — это не только искусство, но и наука. И вы сегодня блестяще это продемонстрировали.

Он замолчал на секунду, глядя на Запретный лес, словно размышляя о чем-то своем, а затем вновь перевел взгляд на Рин. Его лицо стало чуть более серьезным, официальным.

— Однако, как директор школы и законопослушный гражданин, я обязан напомнить вам о некоторых формальностях.

Рин напряглась. Бюрократия. Неизменный спутник любой организованной магической деятельности.

— Вы имеете в виду лицензирование?

— Именно, — подтвердил Дамблдор. — Аппарация — это контролируемая деятельность. Министерство Магии требует, чтобы каждый волшебник, желающий использовать этот способ перемещения, сдал экзамен и получил соответствующую лицензию. Это вопрос безопасности. Расщепление — вещь неприятная, и Министерство предпочитает минимизировать количество вызовов отдела магических происшествий.

— Я полагаю, мой сегодняшний успех не считается официальным экзаменом? — уточнила она с долей сарказма.

— Для меня — безусловно, — улыбнулся Дамблдор. — Но для чиновников из отдела магического транспорта… боюсь, им потребуется заполнить несколько бланков и продемонстрировать навык в присутствии сертифицированного инструктора. Бюрократия, мисс Тосака, — это самая могущественная магия в мире, против которой бессильны даже древние заклинания.

Он подмигнул ей, давая понять, что разделяет её скептицизм.

— Однако, — продолжил он, — мы находимся на территории школы. Здесь действуют мои правила. Пока вы находитесь в пределах Хогвартса, я даю вам разрешение практиковать аппарацию в учебных целях. Антиаппарационный барьер замка, разумеется, остается в силе, но здесь, на границе Запретного леса, и в некоторых других зонах вы можете тренироваться свободно.

Это была хорошая новость. Рин не собиралась бежать в Министерство прямо сейчас. Ей нужно было отточить навык, довести его до автоматизма, прежде чем демонстрировать его кому-то еще. Сдавать экзамен, будучи неуверенной в результате, было бы ударом по её самолюбию.

— Благодарю, директор, — сказала она. — Я не планирую нарушать законы министерства за пределами школы.

— Рад это слышать.